Французские корни витебского льна

В ОАО «Дубровенский льнозавод» подходит к заключительному этапу уникальный эксперимент, главной целью которого является определение дееспособности действующей в стране технологии выращивания льна

В настоящее время это промышленное предприятие больше похоже на научно-исследовательский институт. Здесь установлена специальная мини-метеостанция, которая держит под постоянным контролем температуру воздуха, скорость ветра, влажность, наличие осадков (к сожалению, их тут никак не дождутся) и даже предсказывает погоду на ближайшее будущее. По специальному графику на поле выезжает специалист с фотокамерой. Его обязанности – фотографировать и высылать снимки вместе с климатическими показаниями по электронной почте во Францию. Там анализируют полученную информацию и незамедлительно выдают рекомендации, организуют заочные интернет-консультации. Кроме того, непосредственно на предприятии регулярно работает французский специалист по агротехнологиям Тома Труве. Под его строгим контролем осуществляются все важные операции — сев, уход за растениями и сама уборка льнотресты.

— Решение о проведении эксперимента было принято ранней весной, — рассказывает директор предприятия Анатолий Босенков. — Договор по инициативе белорусского правительства, внешнеполитического ведомства и посольства нашей страны во Франции заключен между известной европейской фирмой, специализирующейся на льноводческой отрасли, «Дехонт – технолоджи» и РУП НПЦ НАН Беларуси по механизации сельского хозяйства.

Согласно условиям эксперимента на одном и том же поле было посеяно два участка льна по десять гектаров каждый. А вот «кураторы» у наделов разные, и посевные работы производились строго в соответствии с их рекомендациями. Еще одна льняная экспериментальная плантация – на побережье Ла-Манша.

Итак, французы с помощью собственной техники произвели посев и на белорусской земле, и у себя на родине. Использовали семена сорта «дракар» третьей репродукции, а Институт льна — суперэлиту «блакіт». Дальше каждый работал по своей технологии, внося минеральные удобрения, гербициды, средства защиты растений.

Сейчас вытребленная и уложенная красивыми золотистыми рядками льнотреста проходит период созревания. И той и другой очень сильно не хватает дождя.

— Если бы климатические условия были оптимальными, — поясняет агроном-семеновод Дубровенского льнозавода Владимир Якутенок, — уже через пару недель можно было бы всю тресту прессовать. А так ее вылежка задерживается. И это несмотря на то, что в нынешнем году мы примерно на две недели раньше начали уборку...

На первый взгляд ни участок справа, ни участок слева ничуть друг от друга не отличаются. Хотя механизаторы говорят, что уже в первые дни сева заметили энергию импортных семян, сразу же начавших «раздвигать» почву в своем стремлении вырваться наружу. Да они и покрупнее были: если тысяча наших семечек весила до пяти граммов, то «дракара» – свыше шести.

Да, в соответствии с особенностями климата иностранным льноводам пришлось на Придвинье корректировать свою технологию. К примеру, несмотря на то что плодородие пахотных земель Франции значительно выше наших, там вносится еще по 30—40 килограммов действующего вещества азота на гектар. Дубровенская почва такой «кормежки» не выдержала и тут же положила все посевы, пришлось их лечить. Смущали иностранных специалистов и резкие скачки температуры воздуха.

Так в чем же эффект проведения многомесячного исследования и своеобразного состязания льноводов двух стран? Да, у французов валки получились чуть погуще, но можно объяснить это увеличенной нормой высева. По длине стеблей как будто тоже особой разницы не видно – всего на 10—15 сантиметров выше. Но уже теперь понятно, что выход волокна у зарубежных партнеров будет намного больше. Кстати, убранный ими у себя на побережье участок принес 6 тонн тресты с гектара, в то время как витебчане берут обычно 2—3 тонны.

— Конечно же, проводимый на Витебщине эксперимент еще раз подтвердил прописную истину: нам нужно менять в целом технологию возделывания «белорусского шелка», — уверен Анатолий Босенков. – Но это не так просто сделать. Отдельные специалисты в ходе состязания искренне удивлялись: как можно сеять третьей репродукцией и ждать хорошего урожая?! А ведь для хорошего сорта и девятая репродукция вполне надежный вариант. Вот только чтобы вырастить этот хороший сорт, нужны не годы, а, скорее, десятилетия. Ученые Института льна постоянно обновляют культуру, тщательно работают над созданием живучих и как можно менее подверженных различным природным катаклизмам сортов. Но пока, к сожалению, их изобретения проигрывают своим зарубежным аналогам.

Дубровенские переработчики утверждают, что содержание волокна в льнотресте, выращенной из импортных семян, доходит до 40 процентов, тогда как нам не удается пока получать даже 30. Длинное волокно – наиболее прибыльный полуфабрикат, но его удельный вес составляет у нас примерно 20—25 процентов против 70—75 «парижских», где вместо привычной белорусам «единицы» получают номерность «три» и «четыре».

Следует признать — эксперимент научил многому, заставил еще раз проанализировать нынешнюю дееспособность технологии возделывания и переработки культуры, найти ошибки, принять меры по их исправлению. В этом сезоне Дубровенский завод возделывает 1800 гектаров льна. Объемы немаленькие. И даже несмотря на солидный технический парк, который за последние годы был практически полностью обновлен в рамках исполнения республиканской программы, сроки уборки затягиваются.

Почему? Анатолий Дмитриевич привел пример: во Франции данную культуру выращивают 115 фермеров по 10—15 гектаров каждый. Они и поставляют в итоге такой же вал сырья на перерабатывающее предприятие. Но фермеры успевают за неделю по­сеять, в оптимальные сроки провести необходимые работы по уходу за льном, а потом оперативно вытеребить и убрать.

Да, мы не можем сегодня раздробить плантации и раздать их в частные руки, но нам просто необходимо в данных условиях переходить на раздельную уборку культуры. Стебель, из которого впоследствии будет извлекаться льноволокно, созревает примерно на две недели раньше семян. И если его положить на вылежку в нужный срок, а уж потом обмолотить семена, весь процесс ускорится. Ведь чем дальше отодвигается лежка, тем больше увеличивается время созревания тресты, теряется качество – солнце в сентябре уже не то, влажность большая.

Зарубежные аграрии ведут только раздельную уборку. Дубровенцам для этого нужен хороший технический парк очесывателей. Сейчас их на предприятии всего четыре – два взяли в лизинг, столько же купили за свои средства. Нужны минимум еще пять агрегатов. Стоимость одного – примерно 900 миллионов рублей.

Конечно же, эти и другие вполне решаемые проблемы — мелочи по сравнению с тем, что сельчане, в конце концов, перестанут сетовать на прямые убытки, которые приносит льняная отрасль в большинстве хозяйств. Белорусское льноволокно востребовано на мировом рынке. Вот и дубровенцы уже под- чистую разгрузили свои склады – фуры, груженные прошлогодним урожаем, разъехались по Франции и Прибалтике, где заблаговременно начинают создавать запасы для бесперебойной работы фабрик.

Кстати, французы производят 85 процентов льна в Евросоюзе и тем не менее с удовольствием закупают наш «полуфабрикат». Думаю, вряд ли они доставляют его за тридевять земель лишь для того, чтобы сделать шпагат, веревку или мешковину.

А потому есть надежда, что коренные перемены в технологии возделывания «белорусского шелка» помогут найти общий язык всем звеньям цепочки, задействованной в производстве нужной, полезной и экологически чистой отечественной продукции из льна.

На снимке: на мобильных оборачивателях уже который год подряд в горячую пору заводчанам помогают студенты Горецкой сельхозакадемии.

Фото: Елена БЕГУНОВА