Босая Память. “И ходит по земле босая Память, маленькая женщина...” — строчка эта неотвязно преследует меня уже который день

Источник материала:

С того самого момента, когда, готовясь к Радунице, я начала объезжать кладбища с родными могилами. Точнее даже, когда на первом из них, Чижовском, увидела неухоженные и забытые всеми чьи-то последние пристанища. Заросли бурьяном могилы не столетней, а двадцатилетней давности. Хотя и пятьдесят, сто лет — срок для памяти небольшой, жизнь одного-двух поколений. В Петровщине, что теперь стала столичным микрорайоном Юго-Запад, бывшее деревенское кладбище разрослось до современного, “городского” — с красивыми дорогими памятниками из черного мрамора. Но ржавеют среди этой “красоты” простые металлические кресты, давно потерявшие таблички с именами усопших. А сквозь бывшие могилы уже проросли и возмужали деревья... Кто были эти люди, о которых забыли их потомки, мы уже не узнаем никогда. Думаю, совсем скоро покосившиеся кресты уберут, деревья спилят — городу мертвых тоже не хватает “жилья”.

Правду говорят: человек жив до тех пор, пока о нем помнит хотя бы один человек. Я — оптимистка и очень хочу думать, что забытые могилы вовсе не забытые. Что к ним не приходят не из-за равнодушия, лености или злобы. Просто недуги одолели, разъехались потомки кто куда... Но в почитаемый всеми славянами день Пасхи для усопших открывают они альбом с бережно хранимыми старыми фотографиями и поднимают бокал Вечной Памяти...Идеалистка! Я ведь совершенно точно знаю, что два креста на кладбище в Петровщине принадлежат бабушке и дедушке уже 60-летнего, но еще вполне здорового мужчины. Которого эти бабушка и дедушка растили в свое время — когда родители много работали. Но, похоже, босая Память напрасно била ноги, наматывая круги вокруг этих двух заросших кустарником могил.“Наша привязанность к родным могилам рвет нам сердце”, — говорил знакомый, собравшийся на постоянное местожительство в другую страну. — Скажи, как я смогу жить там, зная, что некому принести цветы на могилу мамы?!” Что я могла ему посоветовать! Да, рвем сердце, оплакиваем, молимся, думаем о душе... Чтобы кто-то молился и оплакивал потом нас. Иначе что же от нас останется? Тире между датами, как говорил главный герой моего любимого фильма “Доживем до понедельника”.Наша читательница из Гомеля Валентина Литвинова, ставшая за многие годы знакомства уже моей приятельницей, нынче на четыре кладбища в самом городе и вокруг него ездила больше недели. Чтобы привести в порядок могилы всех близких и дальних родственников. “А что же остальная твоя родня?” — спрашиваю. “Да работают, дети, внуки...” — отвечает без обиды. У Валентины самых близких уже не осталось, последней похоронила взрослую дочь. Потом сама тяжело болела. А как только оклемалась чуток, сразу же начала писать... свою родословную. Думаю, что босая Память из того стихотворения очень похожа на Валентину.А вы не забыли имена своих бабушек-дедушек?Встречаемся по субботам.Поговорим!