Как ждали все конца эпохи От двадцать первого числа! Судьба, услышав эти вздохи, Комету мимо пронесла,
Не допустила эпидемий По грозной воле всеблагих И даже новых нападений Одних семитов на других.
Я сам на грозный этот день бы С позиций нашего двора Смотрел отчасти как на дембель: Ну, надоело. Ну, пора.
Но просыпаешься, о Боже! Проснулся, встал, надел штаны, А за окошком ровно то же, И с той, и с этой стороны.
К властям послали журналиста, И президент сказал в ответ, Что это так и будет длиться Четыре миллиарда лет.
Да, так и будет длиться это В краю баранов и овец. Конец нам не поможет света И никакой другой конец.
Сюжет истории, прогнившей, Давно свернувшейся в кольцо: Смягчать "закон антимагнитский" Не будет первое лицо,
И будут наши инвалиды — Таков суровый наш ответ — Терпеть российские обиды Четыре миллиарда лет.
Висит над нами звон кандальный, То звон невидимых оков, И будет обвинен Навальный Во всем, что сделал Сердюков, | Расправы вечно будут близки, Но брать нельзя: введен запрет. Он так и будет на подписке Четыре миллиарда лет.
Быть может, сядет мэр московский, Не вечен же лужковский фарт! Но выйдет, скажем, Ходорковский, Зайдя на третий миллиард;
Мы станем глянцевы, богаты, Привыкнем верить в сладкий бред; Врагом России будут Штаты Четыре миллиарда лет;
Он повторять готов все это Уже не пять часов, о нет, Но до конца страны и света: Четыре миллиарда лет.
Не жди конца, его не будет Для москвичей и псковичей, Покуда солнце не остудит Своих пылающих лучей.
И то по ходу нашей кармы, Где нынче желтая звезда, С годами будет белый карлик: Преемник очень мал всегда.
А может, что еще стрясется: Пройдет полгода или год, И после снова будет солнце: Чуть отдохнет и вновь взойдет,
И вместо мрака полуночья Опять ударит желтый свет. Продлятся эти полномочья Четыре миллиарда лет.
И снова будет, сколько надо, Палить, лаская и казня… И у меня одна отрада: Что это будет без меня.
|