Завтра в эфир ОНТ снова вернется полюбившийся зрителям телепроект «Я пою!», третий сезон, где под предводительством многодетного отца, кинорежиссера Дмитрия Астрахана в вокальном мастерстве будут соревноваться очень юные и безумно талантливые артисты. Самой младшей участнице очередного проекта — Софье Богдановой из Минска — 6 лет. Во время записи телеконцертов во Дворце Республики Софочка стала любимицей публики, неизменно собирая огромное количество цветов, конфет и подарков. Атмосфера на съемочной площадке, где маленькие дети поют дуэтом с большими артистами, царит самая позитивная и гармоничная. В новом телепроекте «Я пою!» телезрители увидят, как, не устояв перед обаянием детей, разволновался Олег Газманов и забыл слова своей самой знаменитой песни. Гостем студии станет обаятельный Дмитрий Харатьян: дети исполнят в этот день хиты киношных гардемаринов и мушкетеров. Вы также узнаете, кого из юных участников присмотрела себе в пару Ядвига Поплавская на тот случай, если Александр Тиханович уйдет вдруг на пенсию. С виртуальным приветом обратится к конкурсантам Анатолий Ярмоленко и назовет своего дублера на площадке — Виталика Карпанова — артистом, который, возможно, когда–нибудь научится петь.
В один из конкурсных дней за роялем на сцене будет маэстро Эдуард Ханок. Его хиты прозвучат в самых неожиданных аранжировках. Композитору все 10 очаровательных конкурсантов будут нести цветы с благодарностью за хорошие песни. Своего восторга от участия в телепроекте Эдуард Семенович не станет скрывать и в перерывах между записями шоу расскажет детям несколько веселых эстрадных баек, например, о том, как, исполняя композицию «Зима» Эдуард Хиль иногда подшучивал над композитором, заменяя слово «парок» на Ханок: «А из окон Ханок синий–синий».
Сразу после телезаписи мы попросили Эдуарда Ханка поделиться впечатлениями о конкурсантах и самом телепроекте «Я пою!». Но быстро поняли: ни о чем, кроме своей знаменитой теории волн, Ханок не способен говорить долго.
— Эдуард Семенович, легко ли вы согласились участвовать в этом проекте?
— В последнее время я открыт к любым предложениям. Знаете, вдруг полюбил выступать.
— Мы заметили.
— Смена профессии мне пошла на пользу. Когда понял, что не хочу быть больше композитором и с головой ушел в работу над своей теорией творческих волн, как–то мгновенно помолодел. Правда, когда шел на первую репетицию концерта «Я пою!», внутри меня все дрожало. Боялся увидеть, что дети будут исполнять мои взрослые песни, что называется, списывая с пластинки, без изменений, как их пели Пугачева, Хиль или «Верасы». Но я упал с первых же нот, когда одна из конкурсанток в дуэте с Дядей Ваней завела «Бiля млына калина» («Верба»). Ничего общего с той композицией, которую исполняли «Самоцветы» в свое время. Абсолютно новое прочтение. Фейерверк эмоций такой, что публика, я уверен, не останется равнодушной. Аранжировки остальных моих песен тоже порадовали. Когда меня попросили ваши коллеги с ОНТ делать замечания детям, как–то комментировать их выступления, я сразу отказался: «Пусть жюри критикует. Это их работа. А я пришел на этот проект балдеть». Сегодня этим и занимаюсь — наслаждаюсь великолепным концертом. И лишний раз убеждаюсь в том, что в Беларуси очень много талантов.
— Жаль, что вы так открещиваетесь от написания новых песен. Тряхнули бы стариной и сочинили бы для Дяди Вани или Виталика Карпанова пару–тройку хитов. А то ведь так и останутся певцами «для внутреннего пользования», как называет их один народный артист.
— Хиты я уже просто не напишу, это так же верно, как и то, что в определенном возрасте женщина уже не может родить. Все мои ровесники–композиторы сейчас допевают свои песни 20 — 40–летней давности. А молодые артисты гоняются за сочинителями, которые попали в энергетическую струю: Дробыш, Крутой, Меладзе. Для меня как для автора теории творческих волн это вполне объяснимые законы природы.
— А на какие вы деньги живете?
— В советское время, допустим, я был самым богатым в Беларуси композитором, получал авторские от 2 до 5 тысяч рублей в месяц при средней зарплате по стране 120 рублей. Потом все это обрушилось, и я стал нищим. Позже небедные люди, полюбившие мою песню «Самурай», дали мне солидные деньги на реализацию этого проекта. По совету умных людей, а я всегда прислушиваюсь к умным мыслям, я удачно вложил средства в стоящее дело в Москве, и сегодня спокойно живу на ренту. Я сейчас небогатый человек, но и не бедный, зато более счастливый, чем был раньше. Жизнь показала мне, что большие деньги играют положительную роль тогда, когда дело спорится. Но когда дело заканчивается, а впереди ничего не светит, все равно рано или поздно одолевает такая скука, от невостребованности и никомуненужности, что вы либо спиваетесь, либо у вас открываются болезни. А здоровье, как правильно мне подсказал один приятель однажды, нам очень необходимо, и именно в старости. Поскольку 30 лет назад я сумел переключиться с написания песен на разработку «Теории творческих волн», то сегодня пребываю в хорошей творческой форме, и в свои 72 года я чувствую себя на 27, а потому у меня есть еще достаточно здоровья и времени, чтобы встать вровень с такими учеными, как Ньютон, Эйнштейн и Рентген. Ибо я, как и они, открыл закон, сформулировал теорию и разработал волнограмму (творческий рентген).
— Насколько я понимаю, основной тезис вашей теории состоит в том, что надо уметь вовремя смыться. Иначе можно дождаться часа, когда критик Виктор Топоров о тебе напишет: «Пугачеву с мужьями и приплодом давным–давно пора искупать в крещенской проруби, а Петросяна, Джигурду, Волю и остальных юмористов с нечеловеческими фамилиями, не исключая и самого Задорнова, — отдать на усыновление в Америку».
— Алла Борисовна сейчас попыталась «Рождественские встречи» реанимировать — ни одного положительного отзыва об этой передаче я не слышал. Как мне кажется, во всей «пугачевщине» виновата пресса. СМИ так перекормили публику этими персонами, Пугачевой с Галкиным, что пошла злоба, народ начал над ними откровенно потешаться, зрители ведь чувствуют — королева голая. Поэтому, конечно, вовремя смыться, не дожидаясь остаточных волн, — это очень важно.
— Эдуард Семенович, а как думаете, ваши песни войдут в историю?
— За «Малиновку» и «Завiруху» не ручаюсь, зимних композиций сейчас набралось достаточно. А вот «Лягу, прылягу» точно стала народной. Вторая песня, которая мне душу греет, и это стопроцентный удар по залу, — «Самураи». Я написал ее давно, долго не мог найти исполнителя. Но Иосиф Кобзон мне однажды посоветовал: «Ты поешь, конечно, хуже, чем Коля Басков, но не хуже, чем Боря Моисеев. Исполняй сам свою песню». С тех пор пою «Самурая» на каждом своем концерте. Сегодняшнее шоу ОНТ не стало исключением.
— А как вы объясняете тот факт, что по телевизору в основном звучат ретро–песни и целыми днями крутят советские комедии? Вас это не раздражает?
— Нет, этот процесс тоже естественный. С горбачевской перестройкой к нам хлынула мощная волна рок–музыки. Ее поток был невыносим для слушателя неподготовленного, и народ находил убежище в контркультуре: «Ласковый май», «Мираж» и прочая попса. Сейчас молодые артисты снова перекормили слушателя новомодными причудами: айренби, фьюжн, рэп, брейк, гангнам–стайл. И опять публика нашла себе отдушину — Ваенга со Стасом Михайловым и ретро–репертуар. Но это всего лишь передышка. Искусство не может ведь остановиться. Сейчас все отдохнут и снова начнут искать оригинальные музыкальные течения.
— Искать и находить? Вы в это верите?
— Будьте снисходительны к молодому белорусскому шоу–бизнесу. Лученок, Ханок и Раинчик жили в то счастливое время, когда в их песнях было заинтересовано центральное телевидение СССР, нас славили на многомиллионную аудиторию. Сейчас ничего похожего нет: юным артистам надо находить деньги на раскрутку, а в лучшем случае — состоятельного продюсера. Но, повторюсь, наша страна густо населена талантами. И «то ли еще будет — ой–ой–ой». И еще. Хочу поблагодарить канал ОНТ, а также всех участников и педагогов проекта за возможность возвратиться в мою песенную молодость.
Главная
Гороскопы
