«Я стоял в Бухенвальде, возле крематория, с ощущением, что у меня ноги по колено в крови...»

Источник материала:

К 9 МАЯ телезрители увидят 9 фильмов о судьбах памятников героям Великой Отечественной войны. «Ситуация, которая сейчас разворачивается вокруг памятников и мемориалов в некоторых странах соцлагеря, удручающая. Например, в Прибалтике. А Украина в этом отношении разделена как бы на два лагеря. На востоке за памятниками очень хорошо ухаживают. В этом убедились, проехав через всю Украину, причем не по основным трассам. А в западной стороне совсем другая картина. Памятники заброшены, развалены, обрисованы вандалами, — рассказал гость «Теленедели «БН», автор сценария, специальный корреспондент АТН Руслан ТУРКОВ.

— Руслан, как взялся за такую тему?

— В детстве я зачитывался литературой, особенно на военную тематику. И когда мы с женой первый раз поехали в Брестскую крепость, три часа проводил ей экскурсию. А она смотрела на меня и удивлялась: «Откуда ты все это знаешь, ведь ты тут первый раз?» А я отвечал: «Я тут уже раз сто побывал, читая книги».

Для меня тема Второй мировой интересна тем, что в последнее время появилось много разных мнений о той войне, и какой она была. И я хотел узнать правду. Побывав и в России, и в Германии, понял, что война была одна, но в каждой стране она носила разный характер. В Беларуси, где истребляли население, это партизанская война. И здесь была боль всего народа. В России, если взять Сталинград, — другой характер войны. Там истребляли город, пытались сровнять его с землей…

— А в Германии какая была война?

— Я беседовал с женщиной, которая была девочкой, когда брали Берлин. Она говорит: «Мы не знали о том, что творит Гитлер. До его прихода к власти в стране были разруха и голод. А потом появились детские лагеря, мы стали ездить в горы на отдых. У нас появились продукты. Все это было так весело, интересно. Мы не знали, что происходило в Бухенвальде и других концлагерях. Но после войны, когда начали раскрываться зверства фашистов, до народа стало доходить, что же собой представлял Гитлер».

— Ты побывал в Бухенвальде?

— Да. Я смотрел там американскую хронику.

После того как заключенные в концлагере сами себя освободили, туда подошли войска союзников. И американцы предложили местным жителям Веймара, который находится рядом с Бухенвальдом, посмотреть, что там происходит. На кадрах, которые есть в нашем фильме, улыбающиеся жители Веймара приходят в Бухенвальд. А им показывают выставку из высушенных голов людей. И другие ужасы. Жителей Веймара из концлагеря выносили на руках. Так что в Германии была своя специфика войны…

В Бухенвальде сохранили почти все в том же виде, как было семьдесят лет назад. Я стоял возле крематория, где висит большая фотография 1945 года. На ней изображена гора мертвых людей, и я находился рядом с местом, где эти трупы лежали. Ощущение было, что у меня ноги по колено в крови…

— Руслан, ты такие ужасы рассказываешь… Чем удивили в первой серии?

— У нас каждая серия — рассказ об одной стране. Первая — Россия, потом Литва, Болгария, Германия, Латвия, Польша, Украина, Эстония. 9 мая посвятили Беларуси.

В первой серии взяли девочку, она дизайнер и художница, и предложили ей нарисовать Мамаев курган. Она рисует, и в это время мы берем у нее интервью. Девочка мечтает уехать из Волгограда. Она мало знает о войне, не знает, сколько в ее родном городе погибло людей, что происходило семьдесят лет назад. Параллельно с тем, как она рисует, мы перемещаемся в деревню Орловка, это рядом с бывшим Сталинградом. Встречаемся там с ветераном.

В той местности почва особая, практически каменная. Сохранились военные окопы, которые немножко подровняй и опять можно их использовать. Ветеран начинает вспоминать — и от его рассказа бросало в дрожь, когда он говорил, что девушки-зенитчицы стреляли по самолетам, летающим над городом, а потом выехали немецкие танки, которые взяли девушек в плен. «На следующее утро мы идем в атаку, а навстречу нам — эти зенитчицы. Голые, в крови, изнасилованные», — говорил ветеран. Позже я просматривал фильмы Дискавери о боях за Сталинград. И был ошарашен, когда шло интервью немца-танкиста. Он рассказывал, что на том же месте — под Орловкой, они разбили зенитки и, когда подъехали, увидели мертвых женщин. То есть он сделал совсем другой акцент: смотрите, у них даже женщины воевали!..

Кстати, в фильме мы показали и универмаг, где взяли в плен фельдмаршала Паулюса. Там раньше был частный музей, сейчас — государственный. Нам повезло, потому что там как раз работал художник, лепил восковую фигуру Паулюса…

В конце фильма делаем сюрприз девочке-художнице. Приглашаем ее внутрь статуи «Родина-мать зовет!» Девочка смотрит на Волгоград сверху. И она уже думает: а нужно ли ей уезжать из родного города?

— А чем удивите в последней серии?

— В центре внимания будет Брестская крепость. Но я не захотел делать фильм о ее обороне. Про это снимали многие. Решил сделать серию об освобождении крепости… Также я встречался со свидетелем смерти Марата Казея. Женщина рассказала, как это случилось на самом деле.

— История более интересная, чем рассказывают в школе?

— Она очень отличается. Я не хочу сказать, что Марат Казей не был героем. То, что четырнадцатилетний мальчишка пришел в партизанский отряд, это уже героизм для ребенка…

Зритель узнает много интересного и о строительстве Музея Великой Отечественной войны. Мы побывали со съемочной группой и в настоящем партизанском лагере в Пуховичском районе.

— Руслан, как все-таки относятся в других странах к символам Победы?

— Мы хотели показать не только отношение к памятнику, а и то, почему он стоит в том или ином месте, каким трудом, кровью и потом был заслужен.

Истории у монументов разные. Например, известно, что в Таллине памятник обливали краской и затем снесли. Там не горит Вечный огонь, и ветераны сбрасываются, чтобы на 9 Мая он зажегся.

— Но в Прибалтике не только ветераны хорошо относятся к памятникам Победы?

— Конечно. Радует, что молодежные организации за свой счет реставрируют монументы, восстанавливают могилы. И этих ребят мы покажем в фильме.

— В той же Болгарии, наверное, лучше отношение к монументам Второй мировой войны, чем в Прибалтике?

— Хотя во время войны Болгария была на стороне Гитлера, но там не стерлась память о том, что Россия освободила их от турецкого ига. Поэтому во время Великой Отечественной болгары больше воевали в других странах…

В Болгарии стоит известный памятник советскому солдату Алеше. Мы нашли Алексея Скурлатова, который стал его прообразом. Он живет сейчас на Алтае, в Барнауле… Получилось так, что когда Болгарию освободили, Алексей Скурлатов от радости подхватил двух бойцов на плечи и сплясал с ними. Это увидел болгарский художник, который этот момент и запечатлел. А потом, когда возникла идея памятника, помогла та фотография.

Правда, были моменты, когда этот символ Победы в Болгарии пытались снести, но местные жители стали на его защиту…

Мы нашли также прообраз «Воина-освободителя» в Берлине. Было много горячих споров, кто же им все-таки был. Мы остановились на более правдивом варианте — Иване Степановиче Одарченко. Он живет в Тамбове. Когда мы к нему приехали, сначала не хотел давать интервью. Я зашел к нему в дом и сказал: «Иван Степанович, вам привет от всех ветеранов Беларуси!» И когда он это услышал, согласился. Кстати, у него хранится деревянный меч, с которым он позировал скульптору Вучетичу.

— В Германии стоит не только «Воин-освободитель». Как там относятся к другим памятникам Победы?

— Очень хорошо относятся. Недавно отреставрировали того же «Воина-освободителя». Не было фактов, чтобы какой-то монумент снесли или разрушили. Правда, были акты вандализма, но это не то, что происходит в Прибалтике.

— Почему? Как считаешь?

— У немцев есть чувство вины. У них в свое время случился конфликт поколений. Молодежь говорила старшим: «Из-за вас нас воспринимают в мире не как нацию, а как гнездо фашизма». И сейчас там говорят о нацизме, что это плохо, что это не должно повториться ни в коем случае.

— Руслан, какой общий вывод сделал?

— Признаюсь: ехал в командировки по другим странам с ощущением, что молодежь забыла о подвиге наших дедов и бабушек в годы войны, но оказалось, что это не так. Многие рассказывали, что записывают истории своих родных на диктофоны, чтобы осталась память для внуков…

— Как считаешь, пройдет десять—двадцать лет, будут ли по-прежнему люди хранить память о Великой Отечественной войне, защищать памятники?

— У нас — конечно же. В Германии точно будут помнить. Также и в России, и в восточной части Украины, в Болгарии. Просто эти памятники уже стали частью истории живущих там. И избавляться от части своей жизни глупо…

Вера ГНИЛОЗУБ, «БН»