Фронтовые ласточки

Источник материала:

Так во время войны называли письма, что приходили с передовой, из партизанских отрядов, и получить долгожданную весточку для родных и близких далеко, в тылу, означало еще долгое время жить надеждами: все будет хорошо…

Сколько этих «ласточек» разлетелось по свету, сколько сердец согрело, соединило в лихую годину! Маленькие листочки, исписанные обычно химическим карандашом, зачитывались родителям, друзьям, соседям, а то и совсем незнакомым попутчикам. В конце концов, затертые до дыр, потрепанные на сгибах, они припрятывались в какую-нибудь заветную шкатулку, в деревнях дорогие треугольники хранили за образами. И как тогда в сороковые, так и сегодня фронтовые письма -- это драгоценные реликты, духовные сокровищницы людей, переживших самую страшную войну.

Дорогами войны

Наверно то, что витеблянка Раиса Михайловна Шамкова по профессии педагог, определило счастливую судьбу сокровенного архива, которым располагает она сегодня, спустя 68 лет после Великой Победы в войне, которую она пережила подростком.

-- Педагогика -- это наше семейное. Учителями были мои родители, тети, даже одна из дочерей потом пошла по стопам -- долгое время работала постоянным воспитателем во всемирно известном детском пионерском лагере Артек в Крыму, -- рассказывает Раиса Михайловна. -- Мама, Галина Иосифовна Макарова, еще в феврале 1941 года, в канун Великой Отечественной, была удостоена высокого звания заслуженного учителя БССР.

Последние десятилетия трудовой биографии Раисы Михайловны были отданы инспекторской деятельности в Витебском городском отделе народного образования. Сейчас она на пенсии. И всю жизнь женщина хранит в своем доме треугольнички с войны.

-- Когда началась война, -- вспоминает Раиса Михайловна, -- мы жили в Городокском районе. Отец Михаил Федорович Сафронов и мама учительствовали в сельской школе. В первые же дни войны папу вызвали в обком партии, и домой он больше не вернулся, так как был отправлен на организацию партизанского движения. Он возглавил Городокский подпольный райком КПБ, был комиссаром 2-й Белорусской партизанской бригады имени Пономаренко. Ну а когда начали бомбить наше Кузьмино, мама, я, семилетний брат Леня и завуч маминой школы пешком бросились на восток. Шли два месяца, пока не добрались до Калининской области, в село Нечаево вошли оборванными, босыми, со сбитыми ногами, голодными, но зато привели с собой корову-кормилицу!

Михаил Сафронов, который оказался с партизанами в глубоком тылу врага, долго ничего не знал о судьбе своей семьи. Но когда товарищи из обкома партии помогли ему наладить связь с женой, Михаил Федорович стал по возможности писать сначала Галине Иосифовне, а потом и отдельно детишкам.

А вот прогоним фашистов...

Обычно в одном конверте каждый получал личное послание. Для детей, особенно для маленького Лени, отец писал крупными, красивыми буквами.

«Здравствуй, моя дорогая Галя! Берем хлеб, вернее, крестьяне нам его дают почти во всем районе. А вот фашистам удается его взять только вблизи своих гарнизонов. В отношении меня, Галюся, не беспокойся. Я здесь и одет, и сыт, хожу в баню…»

«Здравствуй, мой маленький дорогой сынок! Фрицев и предателей Родины бьем беспощадно. Вот и сейчас только вернулся с поля боя, битва была удачной: покончили с тридцатью предателями, а десять взяли живыми. Из моих товарищей ранили только одного. Жалко, что ты еще мал, а то мы с тобой воевали бы вместе! Но ничего, сынок, скоро ты вырастешь большой и сильный. А я стану стариком, и ты заменишь меня. А пока учись, гуляй, кушай получше, что есть, помогай маме».

«Моя дорогая дочушка! Письмо твое получил. Меня радует, что ты серьезно относишься к делу, сознаешь всю тяжесть обстановки и своим трудом помогаешь не только семье, но и Родине в борьбе с фашистами. Радует, что растешь не белоручкой, а человеком, которому не страшны никакие трудности. А учиться, дочушка, нужно. Ничего, что ты, может, будешь похуже одета. Не в этом дело. А дело в качествах самого человека…»

Эти письма написаны Михаилом Сафроновым в сентябре 1942 года. А в конце 1943 года, когда его с большой группой партизан на самолете доставили в Москву, где героям вручали боевые награды, Михаил Федорович смог на три дня вырваться к семье. Пятнадцатилетнюю дочь Раю он узнал с трудом: она работала в колхозе наравне со взрослыми -- теребила и расстилала лен, сушила и молотила его, заготавливала сено, работала на току, управлялась с лошадью, несла и службу колхозного счетовода, научилась прясть и вязала всем теплые чулки. А потом с отцом вновь была переписка -- по возможностям партизанской почты.

«Мой дорогой Ленечка! Хотя ты мне и не показал свои зимние сапоги, но я знаю, что плохо ты одет и обут. Ну что же делать, сынок, теперь тяжелое время, война. А вот прогоним фашистов, тогда опять заживем весело. Шапку со звездочкой к зиме и пилотку я тебе достал. Но почта посылок не принимает, никто туда к вам не едет. Придется, сынок, ждать…»

Мечта Михаила Федоровича сбылась: он остался в живых, до самой пенсии находился на партийной работе, лишь тяжелая болезнь лишила его активной деятельности. Он был уважаемым человеком и состарился среди любящих его детей и внуков.