Матушка Надежда (до пострига Наталья) более 9 лет назад приняла постриг в монахини Гомельского Свято-Тихвинского монастыря. До этого она 4 года жила в обители в качестве послушницы. Будучи человеком скромным и крайне непубличным, она все же согласилась дать интервью лишь по той причине, что верила: раз Господь свел нас, значит у него на то свои планы.
- Самый первый и самый популярный вопрос: почему вы стали монахиней?
- На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Скажу только, что сознательного стремления стать монахиней не было никогда. Все получилось само собой. Я третий ребенок в семье. Родилась семимесячной. Первоначально доктора поставили диагноз детский церебральный паралич, после - повреждение шейных позвонков в результате родовой травмы. В детстве мой недуг был практически не заметен окружающим и не доставлял мне неудобств. Но с возрастом симптомы все чаще напоминают о себе, и не скажу, что это меня не беспокоит или не смущает. Однако я научилась справляться со своей болезнью: окончила среднюю школу, параллельно получив специальность швеи, устроилась работать на швейное предприятие в Гомеле для людей с ограниченными возможностями. Шили все: от спецодежды до высококачественных дорогих вещей. Работа мне очень нравилась, платили хорошо.
Правда, до этого пыталась поступить в Гомельское училище бытового обслуживания, но директор предпочел подстраховаться и отказал мне. Я, конечно, немного расстроилась, но рядом всегда была мама, она меня поддержала и сказала, что в конечном итоге все будет так, как надо. И действительно, Господь ни в чем мне не отказывал.
Переехав в Гомель, жила у старшей сестры, посещала церковь. Так незаметно протекли 7 лет. И однажды мои знакомые, зная о том, что я верующая, рассказали мне, что объявлен набор в Слонимское духовное училище. Я прошла собеседование и поступила заочно на катехизаторское отделение. Приходилось нелегко: на протяжении года совмещала работу и учебу. А потом все стало на круги своя. Певчая прихода Сергия Радонежского, где я пела на клиросе, предложила посетить в один из ближайших дней монастырь. До сих пор помню слова настоятельницы, матушки Веры, которые она сказала, когда я собиралась уходить: "Ну что, остаешься с нами?". Она словно видела меня насквозь, а я не могла поверить: неужели матушке нужен такой слабый, больной человек, ведь никто до нее не хотел брать на себя ответственность.
"Некоторые люди не могут не петь или не писать, а я не мыслю себя без служения Богу"
- Как вы сообщили родным о своем уходе?
- Отца к тому времени уже не было: он был ликвидатором на Чернобыльской АЭС и вскоре умер от рака легких. А для сестер это стало полной неожиданностью. Они сперва не поняли меня, осудили, наверное. Но на сегодняшний день у нас все хорошо: приезжают, помогают, чем могут. Матери я сказала, как есть: ухожу, мол, в монастырь, благослови меня. Она не противилась. Возможно, у нее было понятие о монастыре, как и у любого другого мирского человека, что обители населяют сплошь святые, добрые монахини, которые будут любить меня и заботиться обо мне. Но это не совсем так. Сюда приходят совершенно разные люди, со своими характерами, взглядами, к каждому нужно найти подход, подстроиться. Нередко возникают разногласия, а порой чуть не война. Да коли б в монастыре все хорошо было да гладко, так в миру б ни одного человека не осталось.
Знаете, у нас даже юмор своеобразный. Как то у нашего духовника отца Антония спросили: зачем монахиням клобук (головной убор)? На что он ответил: "Чтобы люди не видели, как у монашек растут рога". Вот так.
- Так что же вас держит в монастыре?
- Вы знаете, есть такое выражение: Божье произволение. Это про меня: Господь от самого рождения вел меня к этой жизни. Однажды в детстве, переступив порог церкви, моя душа так и осталась там. Думаю, это призвание, так же как некоторые люди не могут не петь или не писать, так и я не мыслю себя без служения Богу. Я нашла себя в монастыре. А что до раздоров, которые случаются между сестрами, то о них я упомянула лишь с той целью, чтобы показать вам, что жизнь в монастыре - это тяжкий труд, и тут можно погибнуть, а в миру спастись, и наоборот. Все зависит от человека.
- В вашей семье были верующие? Это они воспитали в вас религиозность?
- Знаете, время было неоднозначное: открыто ходить в церковь могли позволить себе разве что пожилые люди, которые не боялись потерять работу. Мать, хоть и верила в Бога, но явно это не показывала, и никто по большому счету моим религиозным воспитанием не занимался. А знакомство с церковью произошло случайно: чисто из любопытства.
Родители знали и отпускали. А ныне покойная бабушка по отцовской линии сказала, что я позорю семью, и, если немедленно не прекращу заниматься этим мракобесием, я ей не внучка, а она мне не бабушка. Не подумайте, что я ее осуждаю. Вовсе нет. Бабушку можно понять, такое время было. Но под конец долгой и трудной жизни (умерла она в возрасте 90 лет), после того, как похоронила сына, она смягчилась.
Вспоминая свои школьные годы, не припомню, чтобы кто-то из одноклассников чуждался меня из-за того, что я посещаю церковь. Но в целом походы в храм, конечно, не одобрялись и время от времени в свой адрес мне приходилось выслушивать от некоторых учителей откровенное осуждение.
- Из школьной жизни только это запомнилось?
- Нет, что вы. У меня остались только хорошие воспоминания. Я всех помню и за всех молюсь. Меня неоднократно звали на ежегодные встречи с выпускниками, но, как вы сами понимаете, я вынуждена отказываться от предложений, хотя и приятно, что помнят, не забывают: не хочется смущать их своим внешним видом.
Знакомых встречаю редко, ведь домой я приезжаю только на выходных, чтобы проведать мать. Ей 73 года и с недавнего времени у нее возникли проблемы со зрением. Врачи настаивают на операции по замене хрусталика, но пока мама отказывается. Говорит: "Сколько Господь отмерит, столько и проживу". Она не понимает, каково это - ослепнуть, а я понимаю: каждый день вижу. При монастыре живет одна такая пожилая женщина.
"Много приходило в монастырь молоденьких девушек, но практически все выбрали супружескую жизнь"
- Что самое тяжелое для вас в монашеской жизни?
- Не поверите, но - молитва. Монах должен молиться непрестанно, а мы люди несовершенные, отвлекаемся, и мысли то и дело норовят уйти в сторону. (Смеется) Легче нести послушание, выполняя поручения, требующие физического труда: на кухне, в огороде, ухаживая за скотиной. Да и работы в монастыре хватает. На сегодняшний день обитель насчитывает 15 трудниц и 30 монахинь, не считая бабушек, за которыми нужен уход. Рук молодых маловато, поэтому все, в том числе и игуменья, работают много. В Бобовичах у нас скит, в котором проживают постоянно 6 монахинь. Там они ведут хозяйство: 5 коров, курочки. Есть и земельный участок, на котором в сезон мы все работаем. Обеспечиваем себя молоком, творогом, маслом, овощами, а в пост продаем молочные продукты здесь же, в монастыре. У нас есть и своя пекарня, а постный хлеб, который мы выпекаем там, пользуется большим спросом. Кто знает, приходит и покупает. Кстати, в лавке, что располагается в притворе монастыря, работает трудница, и мне почему-то кажется, что она останется с нами. Ей 26 лет, имеет высшее экономическое образование, но выбрала она церковную лавку и пекарню.
Обычно в монастырь приходят, имея за плечами опыт и профессию, по которой чаще всего и продолжают трудиться здесь. У всех идет стаж, мы получаем заработную плату, небольшую, но нам хватает. Распоряжаемся ею по своему усмотрению: и шампунь, и мыло купить надо, да и обувь имеет свойство изнашиваться. Но, если есть возможность, мы отдаем деньги в монастырь.
- Вы пришли в монастырь в 24 года. Это поздно или рано? И существует ли вообще какие-либо ограничения или возрастной предел, после которого вы при всем желании не станете монахиней?
- В монастырь можно прийти в любом возрасте. Для Господа все одинаковы: молод ты или стар, главное, чтобы желание было искренним, помыслы - чистыми, а вера - крепкой. Я сама пришла в монастырь с приличным жизненным багажом. Было все: и горести, и радости, и грехи были. Но я ни о чем не жалею, так как понимаю, через все это нужно было пройти, чтобы снисходительнее относиться к людям, чтобы понять их, пожалеть, дать при случае совет, утешить. А что может знать о жизни юная неопытная девушка? Ничего. Зато велик соблазн ошибиться, осудить за грехи, отнестись свысока. Вы знаете, я всегда вспоминаю слова настоятеля Свято-Николаевской церкви в Буда-Кошелево отца Сергия, который, когда его спросили, как спастись, ответил: "Коли любишь людей, спасешься, а коли не любишь, то нет тебе спасения".
На моем веку много приходило в монастырь молоденьких девушек, но практически все они выбрали супружескую жизнь. И хорошо, что это случилось до пострига. А ведь случается, что сестры, уже будучи монахинями, понимают, что совершили ошибку и что для монашеской жизни не предназначены. Я лично была свидетельницей подобной трагедии. Но не мне кого-то осуждать: каждый сам за себя ответит перед Богом.
- Мне, как человеку мирскому, со своим характером и взглядами, очень трудно понять и, главное, принять один из монашеских обетов - обет послушания. Честно признаюсь, я настороженно, с опаской можно сказать, отношусь к людям, слепо и беспрекословно исполняющим чьи-то приказы, не думая о последствиях. Не могу понять послушника, который по слову старца сажает рассаду корешками вверх.
- Если вас это утешит, я и сама только читала о подобных послушаниях. Наша настоятельница матушка Вера человек высокодуховный и относится к нам, как к своим чадам, раздавая посильные послушания. Причем мы всегда имеем право выбора. Что касается упомянутого вами примера, то я, как и многие святые отцы, считаю, что послушание должно быть с рассуждением. Не стоит слепо подчиняться своему руководителю: раз Господом тебе был дан разум, ты должен им пользоваться.
Расскажу один случай. Нашу матушку больше интересует молитва, она готова пребывать в ней постоянно. В силу этого все хозяйственные заботы отодвигаются на задний план. А теперь представьте себе: лето, засуха, в огороде все вянет, а поливать нельзя, потому что праздник большой, нужно служить в храме. Матушка непреклонна, а нам трудов своих жалко, пропадет ведь все. И мы на свой страх и риск идем наперекор игуменье.
О повседневной монастырской жизни: ни газет, ни интернета
- Матушка Надежда, расскажите, пожалуйста, о повседневной монастырской жизни. Думаю, читателям будет интересно узнать, чем в течение дня занимаются в обители.
- Утро в монастыре начинается в 5.30 с общего молитвенного правила, литургии, по завершении которых все монахини и послушницы расходятся по своим послушаниям. Под послушанием подразумевается любая работа: готовить еду и мыть посуду, работать в иконописной мастерской, петь на клиросе или преподавать в воскресной школе, кормить больных, одиноких в домах престарелых. Завтракать в обители не принято. Но чаю выпить можно. В 12 часов колокольчик собирает всех на обед в трапезную, после чего сестры могут немного передохнуть и снова продолжить послушание. В 16.45 все идут на вечернюю службу, которая длиться до 19 часов. В 21.00 - ужин. С 22.00 - получасовое вечернее правило. Потом матушка с иконой обходит каждую келью, чтобы благословить сестер на сон грядущий. С этого момента у монахинь есть время, которым они могут распорядиться по своему усмотрению: кто устал - отдыхает, у кого псалтырь - идет читать. Лично я очень люблю вязать и читать. Видите, сколько у меня книг?
- Да, но здесь только церковные книги. А светскую литературу вам читать разрешается?
- Нет. Нам нельзя читать ни газеты, ни журналы. Мы не слушаем радио, не смотрим телевизор, не пользуемся интернетом. Единственное, что нам позволено - это мобильная связь. Но многие и ее не принимают. Мне же телефон нужен для связи с мамой.
- Неужели никогда не возникало желания сменить черное одеяние на более веселое, жизнерадостное, а жития Святых - на исторический роман, например?
- Не подумайте, что я ханжа или лицемерка, но яркую одежду и в миру не носила: не хотелось привлекать к себе внимание. Я, наверное, другая. А может из-за своего недуга привыкла ощущать себя не такой как все. Хотя иной раз могу залюбоваться на людей, одетых красиво и со вкусом. Будучи в отъездах, если под руку подвернется журнал - просмотрю. Не стоит путать простое человеческое любопытство с грехопадением.
- Ожидая своего первенца, я прочла книгу Никоса Казандзакиса "Последнее искушение Христа". По мнению автора, самым сильным искушением были простые человеческие радости: семья, дети. Воплощение Господа, которого герой романа искал всю жизнь, он увидел в своем ребенке. Вас никогда не посещало такое искушение, вам не хотелось почувствовать высшую радость материнства?
- Вы знаете, а ведь мне довелось испытать это волшебное ощущение. Будучи в миру, я попала в больницу, и мой лечащий врач попросил меня ненадолго присмотреть за его шестимесячной доченькой: матери нужно было срочно отлучиться на экзамен. Сначала было боязно сделать что-то не так, но первый страх скоро прошел, а в сердце навсегда поселилась любовь к этому ребенку. Присматривала я за ней около 3-х лет. Сейчас Женя уже студентка архитектурного отделения. Мы по-прежнему близки. Для меня она - мое дитя, моя крестная дочь. А что до искушений - как без них. Да и обитель расположена в городе. Это накладывает свой отпечаток на уклад жизни монастыря. Но я свой выбор сделала осознанно. Вера моя крепка, а коли так, то спасающая рука Господа поднимет и поддержит меня, как это уже было много раз.
Матушка Надежда (до пострига Наталья) более 9 лет назад приняла постриг в монахини Гомельского Свято-Тихвинского монастыря. До этого она 4 года жила в обители в...
Главная
Гороскопы
