Гомельский рабочий третий год сражается с системой

Источник материала:

Бывший рабочий ОАО «Гомельский химический завод» Александр Климов, покалеченный на предприятии в рабочее время, третий год не может доказать, что травма была производственной.

Об этой истории Naviny.by уже писали.  Ситуация и ее продолжение таковы.

Александр Климов 32 года проработал на Гомельском химзаводе, а в 2012 году был уволен с формулировкой «в связи с несоответствием работника выполняемой работе вследствие состояния здоровья, препятствующего продолжению работы».

Климов работал аппаратчиком обжига шестого разряда. Весной 2011 года, находясь на рабочем месте, зашел на эстакаду разгрузки жидкой серы, потерял сознание и упал. По словам гомельчанина, он почувствовал запах сероводорода, затем — удушье, попытался уйти из зоны загазованности и очнулся уже внизу, возле лестницы. Получил сочетанную травму, переломы ребер, разрыв лонного сочленения, травматический симфизит.

На предприятии был составлен акт о непроизводственной травме, которую аппаратчик получил «вследствие болезненного состояния». Основанием для такого заключения (вынесенного лечебно-профилактическим участком химзавода) послужил тот факт, что Климов ранее обращался в кардиологический диспансер по поводу гипертензии. Между тем, на учете в кардиологическом диспансере мужчина не стоял, лишь обращался за консультацией.

«Лечебно-профилактический участок сделал безосновательный вывод, что я преднамеренно скрыл заболевание и пошел работать», — уточнил Климов.

После травмы он получил инвалидность 3-й группы. «Я лишился работы, здоровья, всего, а родное предприятие, которому я отдал 30 лет жизни, даже не устроило меня хоть вахтером, хоть кем-то. Спихнули, списали и утверждают, что травма непроизводственная», — объяснил мужчина.

На данный момент он при поддержке правового инспектора профсоюза РЭП по Гомельской области Леонида Судаленко пытается отстоять свои права в судах.

«У нас сейчас две задачи: доказать, что туберкулезная больница, куда был доставлен после травмы на лечение Климов, дала недействительное заключение о тяжести травмы, и обязать через суд Департамент по труду провести объективное расследование, как того требуют правила, а не отвечать Климову формальными отписками», — подчеркнул юрист.

Согласно документам, рабочий химзавода после лечения в туббольнице получил заключение о тяжести травмы, точнее — не тяжести.

«Ему поставили диагноз «ушиб мягких тканей лонного сочленения», то есть, грубо говоря, синяк. И это после падения с шестиметровой высоты! На основании такого диагноза наниматель не признал травму производственной, в результате чего Климов потерял деньги, работу, здоровье, а получил лишь инвалидность. Если бы травма была признана больницей тяжелой, то были бы наказаны должностные лица химзавода, и дело расследовал бы Департамент по труду», — отметил Судаленко.

«У Климова есть небезосновательное подозрение, что должностные лица химзавода договорились с туббольницей, врачи которой и выставили такой диагноз, чтобы избежать составления акта о производственной травме», — высказал мнение правовой инспектор.

Два года у бывшего рабочего ушло только на то, чтобы доказать, что травма была тяжелой. В августе 2013 года областное управления здравоохранения признало травму тяжелой и выдало комиссионно-медицинское заключение о том, что туббольница выставила неполный диагноз, поскольку был разрыв лонного сочленения, а не ушиб.

«Фактически мы имеем факт если не должностного подлога, так служебной халатности, как минимум это говорит о компетенции врачей», — считает Судаленко.

Климов при его поддержке обратился в суд Новобелицкого района Гомеля, чтобы обязать туббольницу признать травму тяжелой. Суд, несмотря на то, что есть заключение управления здравоохранения, то есть вышестоящей по отношению к туббольнице инстанции, назначил судебно-медицинскую экспертизу. По ее результатам суд и вынесет решение. Правда, неизвестно, сколько продлится экспертиза.

«Туббольница, выходит, препятствует тому, чтобы у Климова была признана производственная травма. Сейчас бывший рабочий обратился еще и в Минздрав. Потому что не могут же два подчиненные Минздраву учреждения здравоохранения (управление здравоохранения и туббольница) ставить разные диагнозы», — отмечает юрист.

Параллельно бывший рабочий обратился и в суд Центрального района Гомеля с просьбой понудить Департамент по труду провести расследование несчастного случая. «По результатам расследования департамент должен был бы выдать заключение, которое можно было бы расследовать в суде. Такого заключения нет. Поэтому сейчас мы в суде Центрального района обжалуем бездействие Департамента по труду», — добавил Судаленко.

6 февраля Александр Климов направил жалобу в Минздрав. Он описал свою ситуацию, и подчеркнул в жалобе, что, «усматривая в действиях (бездействии) должностных лиц, подчиненных Министерству здравоохранения, признаки должностной халатности либо должностного подлога», просит по указанным фактам провести служебную проверку, по результату которой дать правовую оценку медицинским заключениям.

Также бывший рабочий просит Минздрав привлечь виновных должностных лиц к ответственности и принять окончательное решение с указанием, каким медицинским документом следует руководствоваться при определении степени тяжести полученных травм на производстве — заключением туббольницы или областного управления здравоохранения.

То есть доказывание очевидного продолжается — невероятно долго.