Покинутая земля. Как сейчас выглядят отселенные после Чернобыля деревни

Источник материала:

Заброшенная швейная фабрика, бывший клуб, школа, детский сад, деревня, "переехавшая" всем составом... Здесь нет признаков того, что люди убегали наспех – это зона точечного отселения, где еще в начале девяностых жили и работали. Несколько лет здесь пытались перебороть радиацию, отмывая крыши домов и срезая верхние слои почвы. Но радиация все-таки она победила – дома опустели.




TUT.BY побывал в зоне отселения и отчуждения, что на территории Чечерского района Гомельской области. Плотность загрязнения там – от 15 до 40 кюри на квадратный километр, на некоторых участках – выше.

"Шефы колхоза узнали про аварию через "Голос Америки"

В эти дни, в Радуницу, в зоне отселения и отчуждения наверняка шумно – помянуть предков сюда приезжают тысячи человек. Несколько дней на территорию можно попасть без пропусков, потом шлагбаум на КПП на въезде снова опускается. Мы там побывали в начале апреля, когда в округе было совсем тихо.




Отселенные земли здесь занимают больше 24,6 тысячи гектаров, а это пятая часть Чечерского района. До Чернобыля тут существовали крепкие колхозы, в одной из деревень даже была швейная фабрика. 

– Когда рванула Чернобыльская атомная станция, мы с другом шли на автобус, – рассказывает журналистам TUT.BY сотрудник Администрации зон отчуждения и отселения Александр Пипко. – Я тогда еще учился в ПТУ. Шли через стадион и увидели стену пыли. Возвратились в здание училища, переждали – и ушли. Потом мы поехали на практику в соседний район, там шефы колхоза узнали про аварию через "Голос Америки". Они пришли и сказали, что в Чернобыле рванула атомная станция. Ну а потом, через несколько дней, были сообщения и у нас.




Первые годы надеялись обойтись меньшей кровью – на всех частных подворьях, дворах школ и детских садов снималась верхняя часть грунта. Строения обрабатывались специальным составом. Выселять людей отсюда стали, только когда стало ясно: уровень загрязнения всей местности слишком высок, чтобы оставаться. Но, благодаря той дезактивации, на бывших подворьях "фонит" заметно меньше.

Захороненные деревни. "Вот эта полоса – деревня была, Красное"

Всего под контролем Администрации зон отчуждения и отселения в Чечерском районе – 32 отселенные деревни. Некоторые из них в последние годы захоронили.

– Вот эта полоса – деревня была, Красное, – показывают куда-то в сторону от дороги сотрудники администрации.

Кроме Красного, частично захоронена деревня Лукомские Поплавы и почти целиком – Рудня-Дудичская. Деньги на захоронение деревень в отселенной зоне выделяются по особой государственной программе.

– Дело в том, что остатки строений до сих пор привлекают граждан, которые пытаются их разбирать и использовать  либо для собственных целей, либо на продажу. Кирпич, бетонные основания, блоки – то, что можно вывезти не большой техникой, а на легковых автомобилях. Захоронение остатков строений предупредит такие факты, – объясняет замначальника Гомельской областной Администрации зон отчуждения и отселения Александр Першко.

Впрочем, вывозить останки построек с разрешения местных исполкомов можно вполне легально. Например, полуразрушенные фермы, детали конструкций могут повторно использоваться в хозяйстве. Если санитарное обследование покажет, что уровень радиоактивного загрязнения будущих стройматериалов допустим.

Стена бывшей швейной фабрики на отселенной территории. Здание имело двойное назначение. В случае войны его могли в считанные дни переоборудовать в госпиталь. Во время дезактивации после аварии на ЧАЭС в здании фабрики жили военные.

– Председатель одного хозяйства хотел забрать плиты одного из административных зданий на повторное использование, – вспоминает представитель Администрации зоны отчуждения и отселения Чечерского района Григорий Геращенко. – Сколько ни меряли – уровень загрязнения еще держится. Он привез санстанцию, денег за обследование заплатил. Ему объясняют: нельзя, завышенная. Он: "Ой, да какая завышенная, вун сколько дней дождь идет – давно смыло". Уважаемый, почти 30 лет такие снега сыпали – и никак, а ты говоришь, что дождь смоет! 

Все дома и бывшие административные здания переписывались для составления базы. Теперь на каждой постройке – свой номер. Есть он и у здания бывшей школы в одной из деревень.

Фото класса Себровичской средней школы, 1967 год. Похоже, на взрослые годы этих ребят как раз пришлась Чернобыльская катастрофа. Себровичи были богатой деревней. Рассказывают, ее жители все вместе переехали в другое место, куда-то под Гомель, и воссоздали там свой прежний, себровичский, уклад.

На месте захороненных деревень и бывших полей рекомендуют высаживать лес. В прошлом году возле отселенной деревни Шепотовичи засеяли 300 гектаров леса. В этом году хотят посеять еще.

Чтобы окончательно ввести загрязненные земли в севооборот – нужны столетия. Специалисты считают: чтобы не пустовали, стоит высаживать лес: "Лес все-таки создает свою собственную экологию".

Одно из кладбищ на отселенной территории. В Радуницу кладбища преображаются. Специалисты Администрации зон отчуждения и отселения  рассказывают: есть программа по благоустройству местных кладбищ. В последние годы вокруг многих заменили старые деревянные ограды на железобетонные. Они и выглядят опрятно, и стареют не так быстро.

Ожившие поля

– Вот это реабилитированное поле – оно чистое, – показывают нам. – Но через дорогу загрязнение свыше 15 кюри. Пятнами – как и выпадали радиоактивные осадки. 

Александр Першко во время объезда по отселенным землям Чечерского района.

Земель, которые используют в сельском хозяйстве, в отселенной зоне Чечерского района – около восьми тысяч гектаров. Работы по реабилитации некоторых участков проводились еще в 2008 году.

– Собирается пакет документов, гипрозем берет пробы и производит замеры. Документы подают в Департамент по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Земли с малым уровнем радиации считаются возможными для введения в севооборот и выращивания продукции с допустимым уровнем радионуклидов. На этих землях могут выращиваться только определенные виды культур: подсолнух, кукуруза, рапс. Они идут в основном на корм скоту, – рассказывает Григорий Геращенко.

Последний мониторинг проводили в 2012 году. Ни одного гектара чистой земли ни тогда, ни позже не нашли. Специалист уже со смехом добавляет:

– Один директор приехал к нам – очень надо реабилитировать кусок земли. Говорим: "Так у вас же завышенный показатель!" Он отвечает: "Так мы кукурузу все равно высоко срезаем – вся радиация внизу". Говорим: "Это что, для вас понятие "тяжелые металлы" означает, что они настолько тяжелые, что не поднимаются вверх, а остаются при корневой системе?".

Про заготовителей металла и браконьеров

Раньше на территории зоны отселения стояло три постоянных КПП, теперь остался только один. Остальную часть территории контролирует мобильный пост. Штраф за нахождение в зоне отселения без пропуска – 10 базовых.

– Есть еще для некоторых здесь заманчивые места. Проводим ежедневные патрули. Так иногда машину оставляешь и пошел по деревне. Тоже есть свои плюсы. Человек, так сказать, "на шухере" машину выглядывает, а ты пешком тихонько подошел. И слышишь вдруг вопрос: "А что это вы здесь делаете?". Сам сидит, металл заготавливает и спрашивает у меня, чего я пришел, – смеется Григорий Геращенко.

Разрушенное здание детского сада. Говорят, когда-то давно в Чечерск приезжали делиться опытом японские специалисты. Один из японцев спустился в подвал детского сада (тогда он не был окончательно завален), обнаружил там покинутые детские игрушки – и заплакал.

Нечасто, но встречаются здесь браконьеры. Когда их задерживают, то наказывают еще и по природоохранным статьям. Животных тут хватает: у специалистов местной администрации десятки фотографий гуляющих по полям лосей и косулей.

Во время рейда по отселенной зоне прямо перед машиной журналистов TUT.BY преспокойно, с хозяйским видом, бежала лиса

Головную боль организациям, охраняющим зону отселения, доставляют рыбаки. Нам показывают озеро, которое сообщается с рекой Сож. Вода в озере загрязнена, но это не останавливает рыбаков.

Летом озеро очень живописное, одно время некий инициативный гражданин даже бился за то, чтобы организовать здесь зону отдыха – с беседками и прочим благоустройством. Микрорентгены человека не пугали. Однако разрешения предприниматель ожидаемо не получил.

– По воде заходят с чистой территории, проникают сюда – ловят рыбу, занимаются браконьерством. Уже открыта охота на уток – бывает, и постреливают... Но есть проблема. Раньше была база, где мы могли заказывать плавсредства. Сейчас межрайбазы сократили, привлекать плавсредства как раньше нет возможности. У нас в регионе главный водный объект – Припять – основной акцент патрулирования сосредоточен там, – рассказывают специалисты. – К счастью, нам оказывает помощь инспекция по охране животного и растительного мира при президенте. У них имеются плавсредства и инспекторы – они осуществляют охрану своих объектов и помогают нам.

Одна из рек на территории зоны отселения.

Александр Першко отмечает, что с техникой в парке Администрации зон отчуждения и отселения есть проблемы. Та, что есть, изношена, а территории, которые нужно охранять – очень большие:

– Дороги, по которым ездят наши ежедневные патрули, давно пришли в негодность – они приводят в негодность и транспорт. Не хватает горюче-смазочных материалов. Средства на эти цели ежегодно уменьшаются.

Последние из могикан

Специалисты рассказывают, что иногда дежурят на загрязненной территории по нескольку дней, с ночевкой. Говорят, после таких заездов начинает ощущаться сухость в горле и ненавязчивая головная боль.

Однако в трех деревнях зоны отселения еще живут люди. На огромном пространстве их всего шесть человек. Об одной семье из зоны отселения мы расскажем в отдельном репортаже. 

– К ним приезжает фельдшерский пункт, привозят почту, пенсию. Два раза в неделю приходит автолавка. Выполняются заказы на бытовые приборы – тоже привозят. Несколько человек до сих пор прописаны в собственных домах, – рассказывает Александр Пипко. – Зимой расчищаем снег. Они у нас не брошены.

А это – колокол и "язык" от него, оставшиеся после большого пожара. В 2002 году в деревне Рудня-Дудичская сгорела старинная церковь. Местные жители говорят, что она была построена в 1600 году, однако в открытых справочниках встречаются сведения о постройке первой половины 19 века. В любом случае, деревянное здание было старинным.

Удивительную историю этого колокола и самой церкви можно будет прочесть через несколько дней в репортаже о жизни Софьи и Николая Ключинских. Это жители деревни Рудня-Дудичская, которые так и не смогли бросить свою землю.




Место, где была церковь, заботливо огорожено.




Гвозди, скреплявшие храм.




Крест с сообщением о том, что на этом месте стояла церковь.

Несмотря на то, что в зоне отселения запрещено собирать ягоды и грибы, которые хорошо накапливают радиацию, на наш вопрос, собирают ли их последние жители, Григорий Геращенко рассказывает:

– Человеческий фактор и есть человеческий. Конечно, ходят. Как его удержишь, как он не пойдет, если у него прямо за огородом – лес? Если он говорит: я и в детстве ходил, я и в молодости ходил... Проволоку не натянешь, человека не привяжешь.
Теги: Гомель