НЕЗАБЫВАЕМОЕ

Источник материала:

ПАМЯТНИКИ  НА ДОРОГАХ

На местах гибели наших военнослужащих, в основном вдоль дорог, силами воинских частей возводились памятники.

Эту фотографию в 1986 году я сделал возле сторожевой заставы Чара, где находился огневой взвод гаубичного самоходно-артиллерийского дивизиона 371‑го гвардейского мотострелкового полка 5‑й гвардейской мотострелковой дивизии. Это по пути на Кандагар со стороны Герата, между населенными пунктами Фарахруд и Дилорам.

На обелиске четко видны следы от пуль. Начальник заставы молодой старший лейтенант-артиллерист рассказал, что это не «духи». Стреляли наши с проходящих колонн. Просто так. Баловались ребята! Среди однообразного пейзажа «мишень» увидели. «Ну разве так можно! — возмущался офицер. — Ведь это скотство!»

Я полностью был с этим согласен.

Прочитал в Интернете впечатления от недавней туристической поездки в Афганистан одного из россиян, бывшего воина-«афганца». Позирует у одного из обелисков. Пишет: «До сих пор местное население не тронуло ни одного памятника советским воинам. Они могли быть моджахедами, могли — талибами, но они всегда были и остаются людьми».

Довольно смелое заявление! Чтобы такое говорить, надо, по крайней мере, знать точное количество наших памятников и лично проверить их сегодняшнее состояние. Он что, весь Афганистан по кольцевой бетонной дороге объехал? На Чагчаран и Файзабад свернул?

Талибы статую Будды взорвали, которая являлась святыней мирового уровня. Человеческим поступком такое вряд ли назвать можно.

Фотография на память

Перед убытием в Афганистан попал на лекцию, которую читал полковник из Политуправления КБВО. Он сказал: наши войска контролируют только двадцать процентов территории Афганистана. Я очень удивился: почему же так мало? Сходил в читальный зал библиотеки, взял советский энциклопедический словарь и прочитал: «Афганистан. Государство на Среднем Востоке. 80 % территории занимают горы. Одна из беднейших стран мира».

Я и успокоился: «Так это же нормально! Всю контру в горы загнали!». Правда оказалось немного другой. Мы контролировали двадцать процентов из оставшихся от гор двадцати… В основном города и дороги.

Из всех крупных городов советские войска полностью контролировали только Кабул — столицу Афганистана.

Второй по численности населения и территории город — Кандагар — только на четверть. Большая часть города во время боев была полностью разрушена нашими артиллерийскими обстрелами и бомбардировками. Мрачная картина. Когда я проезжал «Черную площадь», то у меня складывалось впечатление, что Сталинград в войну выглядел лучше.

Город Герат контролировался наполовину.

В центре Герата на нейтральной территории находился самый крупный в западной части страны Кандагарский рынок. Назывался он так потому, что находился на кандагарской дороге. Перемирие здесь соблюдалось строго. Ни мы, ни душманы друг друга там не трогали. На этом рынке наши ребята затоваривались перед убытием в отпуск или перед заменой. Цены на все товары были значительно ниже, чем в других местах. Поездки на базар делались на законном основании — с разрешения вышестоящего командования. Часто брали с собой и наших женщин — медсестер, связисток, машинисток и другой гражданский вольнонаемный персонал. Как на наших женщин смотрели афганцы! Чуть с ума не сходили! Особенно на голубоглазых блондинок. Один раз подошли ко мне с чемоданом денег и попросили продать одну из них.

Открытое женское лицо у афганцев считается интимной частью тела. Девочки начинают носить паранджу с четырнадцати лет.

Однажды, когда я торговался с продавцом, к дукану подъехала грузовая «Тойота» с вооруженными с головы до ног афганцами. «Когда я еще так близко с душманами пообщаться смогу?» — подумалось мне. Достав из сумки фотоаппарат, я подошел к ним и попросил разрешения сделать снимок на память. «Духи», как по команде, направили на меня свои автоматы. А та бородатая бандитская морда, что на заднем плане, угрожала мне ножом. «Дух» водил им возле своего горла и показывал на меня пальцем…

Я рассмеялся и предложил им оглянуться назад. Там на БТР‑70ПБ мои солдаты, улыбаясь, направляли на них крупнокалиберный пулемет КПВТ вместе со спаренным пулеметом Калашникова танковым. Потом показал рукой направо, где на втором бронетранспортере бойцы тоже развернули башню в сторону «Тойоты». Стоящий рядом со мной солдат стал жонглировать двумя гранатами «Ф‑1». В его учетно-послужной карточке в графе «Место работы и занимаемая должность» была запись: «Новосибирский областной цирк. Артист сцены цирка». В переводе это означало — уборщик и грузчик. Но боец умел многое. Даже фокусы нам показывал!..

«Духи» дружно стали хохотать. Посмеявшись с ними пару минут, я сделал на память этот снимок.

Вот таким суровым был в Афганистане юмор…

Уроки игры в шахматы

На этой фотографии — я вместе с командиром батальона подполковником Александром Сергеевичем Ефимовским. Для меня в Афганистане он был самым близким человеком. Чему он только меня не научил! Его опыт я до сих пор использую в практике.

Но кое-какие секреты Сергеевич все же не выдал, хотя я его и просил. Например, как при игре в преферанс раздать карты так, чтобы у тебя на руках оказалось минимум семь взяток, независимо от сдвига колоды!

Комбат часто меня хвалил и говорил, что я самый способный из его учеников. Этим я очень гордился. Каждой похвале радовался как дитя малое — потому что уважал и ценил своего непосредственного начальника, который был для меня непререкаемым авторитетом во всем.

Своим опытом игры в шахматы комбат делился со мной охотно. Я‑то думал, что для своего уровня играю неплохо, но батяня-комбат меня быстро переубедил. Начинал с теории, с различных задачек и этюдов. Показал, что такое сицилианская защита.

— Понимаешь, — говорил он мне, — в шахматах надо знать и психологию человека. Например, проигрываешь ты две фигуры. Как бы невзначай говоришь: «Я сделал этот гамбит ради гарде и цугцванга». Девять из десяти шахматистов об этих словах не имеют ни малейшего понятия! А ты — опять же совершенно спокойно — объясняешь, что «Гамбит» — это жертва фигуры во имя победы. «Гарде» — угроза ферзю. «Цугцванг» — конец наступил, так как любой ход ведет к поражению. Соперник начнет волноваться, а когда человек волнуется, то допускает ошибки.

А вот задачки от Сергеевича для любителей шахмат: попробуйте на доске расставить восемь ферзей так, чтобы ни один из них не мог никого «убить»? 72 варианта! Я нашел только 17. Или пройдите конем все клетки доски и вернитесь на прежнее место, ни разу не побывав на одной клетке дважды. Это я так и не решил.

Мы играли по три рубля за партию. Комбат сначала давал мне фору — играл без туры, но потом перестал. Кстати, это так увлекало, что Монте-Карло отдыхало!

А на этом фото мы просто позируем. Я посмотрел на расстановку фигур и вспомнил, что было это на одном из привалов в районе Каравангаха. Мы тогда остановились на последний привал на пути домой.

После Афгана я долго Сергеевича разыскивал. Через несколько лет узнал, что он служит в Баку. Однажды я оказался там в командировке.

— Подскажите, пожалуйста, где я могу найти подполковника Ефимовского? — обратился к дежурному по бригаде.

— Полковника Ефимовского, — поправили меня. — Сейчас обеденный перерыв. Он в это время территорию обходит и порядок проверяет. Она у нас большая и вы его вряд ли найдете. А по какому вопросу он вам нужен?

— В Афганистане с ним служил. Он для меня был как старший брат. Я из Минска, здесь в командировке нахожусь…

— Тогда — тс-с! — сказал дежурный, поднеся палец к губам. — Никому только не говорите! Он на крыше штаба бригады загорает. Беспокоить приказал только в случае начала третьей мировой войны. Пойдемте со мной…

— Сергеевич! — закричал я.

Мы обнялись. На глазах у обоих выступили слезы…

— Давай исполним во имя встречи наш любимый «танец обкуренных «духов», — сказал мой любимый комбат.

— Давайте…

— Вы только с крыши не упадите! — бегая вокруг нас, говорил майор, дежурный по бригаде…

Подполковник запаса Игорь Шелудков, фото автора

 

Теги: Минск