Магдебургское право против феодального беспредела. Как полешуки 400 лет назад боролись за свои права

Источник материала:

Миф о белорусах как людях покорных и со всем согласных едва ли соответствует историческим фактам. В истории Беларуси было немало восстаний и революций. Одно из таких малоизвестных выступлений вспыхнуло в Мозыре 400 лет назад — 3 октября 1615 года.

Привилегия на свободу

С момента своего образования Мозырь последовательно входил в состав земли славянского племенного союза дреговичей, Киевского, Черниговского и Туровского княжеств. В XIV веке город перешел к Великому княжеству Литовскому, при этом административно он относился к Киевскому воеводству ВКЛ. В 1569 году Польша принудила литовско-белорусских магнатов заключить с ними государственную унию и уступить польскому королевству Волынь, Подолье и Киевщину. Однако Мозырь, по требованию местной шляхты, административно остался в составе ВКЛ.

Надо отметить, что XVI-XVII столетие стало периодом экономического роста белорусских городов, включая и Мозырь. Река Припять, на берегу которой стоит город, с древних временен была крупнейшей водной артерией Беларуси. Но после татаро-монгольского нашествия соседство с беспокойной степью сильно затрудняло нормальное ведение хозяйства. Только под защитой войск ВКЛ жизнь в Мозыре стала стабилизироваться, хотя хищнические отряды крымских татар еще долго налетали на Полесье. В 1497, 1521 и 1534 году крымские татары сжигали Мозырь, при последнем набеге вырезали множество его жителей. Спустя год город сильно пострадал во время литовско-московской войны.

Но очень быстро и воинственные шляхтичи, вчерашние защитники, а ныне — государственная администрация, потребовали своего. В 1557 году, когда в связи с введением «Устава на волоки» проходило окончательное закрепощение крестьянства, мозырские мещане отказались нести натуральные повинности и отстояли свою личную свободу. Но феодальные власти, укрепившиеся в Мозырском замке, и дальше стремилась обложить городское население новыми налогами и повинностями. В свою очередь, мозыряне не сдавались. В 1577 году они добились от короля Стефана Батория утверждения за ними Магдебургского права. Королевский привелей Мозырю на «дарование» этого вида городского самоуправления является одним из двух подлинных документов такого рода, сохранившихся до наших дней в Беларуси. Магдебургское право передавало основные должности по управлению городом, как и городские сборы, в руки наиболее богатых горожан. В соответствующих интересах принимались решения и вершился суд. Но все равно, по сравнению с городами, находящимися под властью королевских старост или в частном владении магнатов, мозырянам дышалось намного вольнее. Однако за волю всегда приходилось бороться…

Город против замка

Важнейшим оборонительным сооружением, защищавшим Мозырь и одновременно являвшимся символом «вечной власти» Речи Посполитой, был замок. Его построили на возвышенности над торговой площадью, она и поныне называется Замковой горой. Замковой администрации принадлежало 40 окрестных сел с крестьянами, еще она собирала «мыту» со всех, кто проезжал или проплывал мимо, и разные сборы с горожан. Один из видов поборов — «ордынщина», взымался с мозырян для уплаты дани Крымскому ханству. Мозырский замок был деревянный, хоть и обмазанный глиной, и в начале XVII века сильный пожар уничтожил его. Как сообщал изданный в 1885 году польский «Географический словарь», замок спалил староста Полонский — в поисках яко бы укрытых в нем сокровищ. После этого Полонский с казной бесследно исчез, а замок своим средствами пришлось отстраивать горожанам. Власти ввели денежный штраф в 80 грошей для всех уклоняющихся от «всенародной стройки». Мозыряне роптали, но подчинились. Видимо, это и спровоцировало дальнейшее наступление господарской администрации — в 1615 году новый староста Мозырского повета Бальтазар Стравинский решил лишить часть горожан Магдебургского права. Теперь они должны были подчиняться его личной власти. А самое главное — налоги на их ремесло и торговлю забирались напрямую в государственную казну. На деле — в руки старосты Бальцера Стравинского и приближенной к нему шляхты, которым вполне официально разрешалось «кормиться» с получаемых доходов.

Однако уже с этим жители смириться не пожелали. Мозыряне взбунтовались. 3 октября 1615 года выборные магдебургские бурмистры Ждан Муша и Ян Крицкий, мещане Дорошка-кравец, Иван Волчок и Остап Лавринович подняли горожан на восстание. Несколько сот повстанцев вышли на площадь и двинулись к ненавистному замку.

Надо сказать, что люди того времени, при всех особенностях своей тогдашней ментальности, имели одно важное качество — они были коллективисты. И горожане, и крестьяне жили тогда сплоченной общиной. И в случае необходимости — вставали стеной. Горожане к тому же еще были вооружены и составляли городское ополчение. Самоорганизованный народ представлял из себя серьезную силу. На беду старосты Стравинского и мозырской шляхты, в руках у повстанцев оказалось еще одно грозное оружие — мушкеты. Ранее рыцарская конница почти безраздельно господствовала на поле боя. А вот с появлением «огневого боя» шансы уравнялись.

Мозырские цеховики, накопив талеров и грошей, тоже смогли обзавестись «огнестрелами». И неприятно поразили из них администрацию и слуг Стравинского. Восставшие мозыряне застрелили из своих самопалов несколько помощников старосты, и блокировали замок. Вслед за этим повстанцы нанесли еще один, не меньшей силы, удар — отказались выплачивать государственной казне налоги. А некоторые их действия выглядят уже почти в духе Парижской Коммуны — восставшие конфисковали имущество тех состоятельных купцов, кто отказался поддержать их выступление. На самом деле, это была обычная практика, продиктованная традиционным коллективизмом и круговой порукой. При этом во главе восстания стояли, говоря современным языком, предприниматели средней руки. Основную же массу мозырских бунтарей составляли мелкие ремесленники и торговцы — «ИП» и рабочие того времени, и некие «люди свовольные». А вот тогдашние «олигархи» — местные бояре и наиболее состоятельные купцы, естественно, были против восстания…

Полесская вольница

Шляхте под страхом смерти запретили появляться в Мозыре. Повстанцы избрали своего войта (главу администрации) и занялись местной «налоговой реформой».

Поветовой шляхте справиться с вооруженными мушкетами повстанцами было не по зубам. А войско Речи Посполитой было занято тогда другими делами: воевало с Московским государством на востоке и с мощной регулярной армией Швеции — на севере. Поэтому дело о Мозырском восстании пришлось разбирать в королевском суде, в который с жалобой на горожан в июне 1616 года обратился сам староста Бальтазар Стравинский. В асессорский суд были вызваны 27 «главарей беспорядков и бунтов», а еще староста затребовал с города 4 000 золотых. В ответ представители городского общества обвинили Стравинского в многочисленных злоупотреблениях. Видимо, учитывая то важное обстоятельство, что повстанцы не сложили оружия, суд вынужден был назначить для разбирательства следственную комиссию. По некоторым данным, летом 1616 года между феодальным замком и свободным городом снова вспыхнуло вооруженное противостояние.

А тут еще стала назревать война с Турцией. На этом фоне обострились еще одни внутренние противоречия, давно уже раздиравшие Речь Посполитую — религиозные. В 1621 году депутат Лаврентий Древинский, выступая на посвященном подготовке к турецкой войне варшавском сейме, говорил о последствиях Брестской унии 1596 года для православных: «Перейдем к Великому княжеству Литовскому — здесь делается тоже самое, даже в городах, пограничных с Московским государством. В Могилеве и Орше запечатаны церкви, священники разогнаны. В Пинске сделано тоже самое; Лещинский монастырь обращен в корчму. Вследствие этого дети остаются без крещения, тела мертвых вывозят из городов без церковных обрядов, как падаль; народ живет без браков в нечистоте; не исповедываясь, не причащаясь, умирают люди. Неужели это не обида самому Господу?». К социальной борьбе грозили добавиться глубокий межрелигиозный конфликт, что вскоре и произошло — и спустя четверть века привело к чудовищной обоюдной резне.

Но тогда раздираемому многочисленными противоречиями государству подавить повстанцев не удалось. И в 1622 году мозырянам было возвращено Магдебургское право. Теперь вопросы городской жизни вновь подлежали ведению выборных органов самоуправления, а сборы с ремесел и торговли шли в городской «бюджет».

«Жесткого администратора» Бальтазара Стравинского забрали на повышение — на Минское воеводство, которое он возглавил с 1631 года. Любопытно, что этот мозырский староста приходится предком знаменитому оперному певцу Федору Стравинскому.

Когда в 1776 году сейм Речи Посполитой упразднил Магдебургское право в государственных городах и местечках, Мозырю оно было оставлено в числе немногих других.

Практически одновременно с восстанием в Мозыре случилось еще одно событие, поначалу не такое заметное — в Киеве было образовано православное братство. В октябре 1615 года Гальшка Гулевич, жена мозырского маршала Стефана Лозки, стала фундатором (спонсором) Киевского братства. Эта весьма образованная для своего времени женщина передала братчикам свою усадьбу на Подоле. На земле Гулевич был основан монастырь Богоявления, а при нем немедленно открыта братская школа, со временем превратившаяся в знаменитую Киево-Могилянскую академию. В братство также вступил гетман Сагайдачный со всем Запорожским войском, и казаки вместе с вооруженными мушкетами горожанами стали его надежной защитой. Киевское братство, основанное при поддержке жены мозырского маршала, вскоре стало тем центром, который перевернул не только религиозную, но и политическую жизнь в Украине и Беларуси.

Но это — уже совсем другая часть нашей истории.

При подготовке материала использованы следующие источники:

Никитин А.С., Зальцман Е.Е. Мозырь. Мн., 1973.

Мазыр: гiсторыя i сучаснасць. Гомель, 2005.

Грицкевич А.П.Социальная борьба горожан Беларуси (XVI-XVIII вв). Мн., 1979.

и др.

Теги: Гомель, Могилев