День Воли - 1930. Как отмечали годовщины Акта 25 марта 1918 года в межвоенные десятилетия

Источник материала:

В двадцатые годы прошлого века празднование 25 Марта среди белорусов Вильно и других городов вне пределов БССР стало традиционным. Вспоминали недавнее время, когда бело-красно-белый флаг венчал государственные учреждения, реял над воинскими шеренгами…

Государственный акт 25 марта 1918 года Рады БНР (Трэцяя Устаўная грамата) был настолько воодушевляющим явлением, что в Вильно в 1936—1939 годах издавался студенческий журнал с названием «25 Сакавіка».

Каждый год 25 марта белорусы за пределами БССР широко проводили памятные мероприятия. Накануне в демократической печати Польши и Литвы появлялись извещения о планируемых празднествах.

В Вильно начинали с торжественных богослужений.

Затем следовали доклады, концерты и вечера в светских собраниях, учебных заведениях.

Снова и снова вспоминали события «з мiнулых дзён» — в Минске 1918 года, когда была провозглашена Белорусская Народная Республика.

А после праздника с понятным вниманием отслеживали реакцию польского, литовского, украинского сообществ.

Демократическая печать Польши и Литвы относилась к белорусскому празднику сочувственно-доброжелательно. Но по обыкновению крепко ругалась виленская газета «Чырвоны Сьцяг» — орган ЦК компартии Западной Беларуси.

Большевистский пуризм этого издания доходил до такой степени, что применительно к событиям 1917 года «буржуазное» название Петроград не использовали и писали вот так:

Заинтригованный виленский читатель, увидев в 1924 году заголовок «Переворот в Ленинграде» и строчку «восстал рабочий Ленинград», покупал за 10 грошей «Чырвоны Сьцяг» в надежде прочитать сообщение о том, что в городе на Неве пролетарии наконец-то свернули голову Зиновьеву и компании… Но в газете были старые песни о главном в большевистской работе: прославление Ленина и разоблачение провокаторов:

Для лидеров Белорусской Народной Республики коммунисты придумали длинный ярлык: «минские мещанские белорусские круги». А вот еще ругательное определение: «сацыал-угадоуцы». Это была калька с российско-большевистского «социал-соглашатели». Читатель, не знакомый с жаргоном партийных функционеров, подучившихся в секретной школе КПЗБ в минской Лошице и вернувшихся в Вильно, не понимал значение подобных слов.

И на десятки лет вперед завели шарманку про телеграмму кайзеру Вильгельму. Больше не за что было прищемить Раду БНР.

Ну а про то, как в 1918 году правительство Ленина-Свердлова сдало немцам Беларусь ради того, чтобы самим усидеть в Кремле, — об этом «Чырвоны Сьцяг» не писал…

Здесь мы напомним, что деятели белорусского возрождения терпеливо надеялись, что Россия станет демократической республикой. Они стояли на том, что после проведения в январе 1918 года Всероссийского учредительного собрания. Беларусь должна войти в состав федеративной Советской России как автономная единица. Первый всебелорусский конгресс, который минские большевики разогнали в декабре 1917 года, не ставил вопроса о полном государственном суверенитете.

Еще раз подчеркнем, что белорусские деятели не являлись «оголтелыми националистами» с единственной базовой идеей — ненавистью к России. В большинстве это были представители среднего класса: педагоги, врачи, юристы, агрономы, земские работники. Часть из них окончила университеты — Петербургский, Дерптский, Киевский, Харьковский. Часть выучилась на медные деньги — в землемерских и фельдшерских школах, в учительских семинариях. Эти люди трезво смотрели на вещи и понимали, что невозможно следовать примеру Финляндии и Польши. Но в марте 1918 года после Брестского договора большевиков с немцами и сдачи Беларуси они вынуждены были провозгласить БНР — «республику от жестокой необходимости».

Ленину и Троцкому перед лицом грядущей мировой революции потеря западных губерний не казалась важной. Поэтому белорусским народом пренебрегли как несущественной величиной. Всероссийское учредительное собрание разогнали. Свирепствовали продотряды, которые набивали зерном эшелоны для Германии — так большевики оплачивали свое спасение. В Берлине подписали финансовое соглашение, по которому Советская Россия обязалась уплатить немцам контрибуцию в размере 6 миллиардов марок.

И что — белорусы тоже должны были участвовать в этом процессе? Участвовать ради того, чтобы в Кремле удержалось правительство большевиков? Но и так наш край разорен войной, а в принудительной эвакуации находится свыше полутора миллионов белорусского населения.

Почему Ленину можно договариваться-комбинировать с немцами, а нам нельзя? В марте 1918 года часть белорусов решила, что пора распрощаться с ролью младшенького недееспособного братишки.

24 марта 1935 года газета «Беларуская крынiца» вышла с передовой статьей «Сутнасьць акту 25.III.18».

Сдержанно и трезво напоминалось о том, что Акт 25 марта не навязывал белорусам какой-либо определенный политический строй. В 1918 году в условиях продолжающейся мировой войны предлагалось самостоятельно осмотреться и определиться. Может, и советский строй выбрали бы… И так же самостоятельно нашли бы себе союзников из соседних народов.

Но для большевиков подобная либерально-интеллигентская позиция была неприемлема. Кто не с нами — тот против нас.

А в 1939 году в Вильно въехали советские публицисты и литературоведы — как в штатском, так и в откровенной комиссарской форме.

Робкой заметкой в четырнадцать строк на латинке (авось не заметят, не поймут) виленская газета «Крынiца» отметила в марте 1940 года 22-ю годовщину исторического события. Белорусская Народная Республика уже не упоминалась.

Шла советизация края, и надо было думать о том, как не раздражать новую власть.

Теги: Гродно, Минск