Спецпсихбольница в Гайтюнишках. 400 лет истории и 60 лет особого режима

Источник материала:

В единственном сохранившемся в Беларуси доме-крепости 60 лет находится единственная в стране специализированная психиатрическая больница, где под охраной милиции лечатся люди, в том числе и совершившие правонарушения, за которые психически здоровых людей расстреляли бы по приговору суда. Корреспондент TUT.BY побывал в Гайтюнишках.

Голландские корни белорусского дома-крепости

Деревня Гайтюнишки известна с 17-го века. Когда-то деревня принадлежала роду Римшей.

В 1599 году в Гайтюнишках обосновался голландский эмигрант, архитектор Петр Нонхарт, который при короле и великом князе Сигизмунде III Вазе занимался возведением и содержанием королевских строений в Вильне, в том числе и в реконструкции виленского замка.

Всего за год, в 1612-м, в Гайтюнишках Петр Нонхарт при помощи форсификатора Ван Дадена построил для себя дом-крепость в виде небольшого замка. Сейчас он единственный сохранившийся в Беларуси.

За исключением небольших размеров — 15 на 34 метра, — он ни в чем не уступает классическому замку. Толщина стен в угловых башнях достигает полутора метров.

В подвале имелся колодец питьевой воды. Первый этаж предназначался для размещения небольшого армейского гарнизона. Петр Нонхарт с семьей занимал второй этаж и третий этаж центральной башни, куда вела отдельная лестница.

Изначально дом окружали наполненный водой ров и вал, за ними — система искусственных прудов с плотинами.

Искусственные водоемы, окружавшие оборонительные сооружения, не позволяли подвозить на близкое расстояние к крепости осадные пушки противника для прицельного огня и затрудняли подход войска врага непосредственно к стенам крепости. Подобные пруды сохранились около Несвижского замка.

Дом-крепость в Гайтюнишках во время Северной войны 1700−1721 годов успешно выдержал осаду союзников Петра I, саксонцев, пытавшихся выбить засевших в доме-крепости шведов Карла ХІІ.

Вокруг дома-крепости располагались хозяйственные постройки.

В 1633 году Петр Нонхарт умер и был похоронен в специально возведенной в нескольких сотнях метров от дома его дочерью Сюзанной кальвинистской часовне в стиле барокко. Мощные контрфорсы придавали часовне вид оборонительного сооружения.

Сейчас она почти полностью разрушена.

После Петра Нонхарта дом-крепость уже никогда не использовался под жилье — только под хозяйственные нужды.

За прошедшие столетия Гайтюнишки несколько раз меняли хозяев. В лучшие годы Гайтюнишки были помещичьей усадьбой, расположенной в живописном месте около оживленной дороги в Вильно. На плотине пруда размещалась водяная мельница.

Поблизости располагались помещичьи конюшни. Работали кузница, маслосыродельня, ткацкое производство.

Постепенно дом-крепость утратил оборонительное значение.

Одно время усадьба в Гайтюнишках принадлежала роду Путткамеров. Вавжинец Путткамер являлся мужем Марии Верещаки, к которой был неравнодушен Адам Мицкевич, бывавший у нее в гостях. Мария Верещака похоронена у костела в деревне Бенякони в 5 километрах.

Наполеон Орда запечатлел дом-крепость на графическом рисунке.

Со временем усадьба Гайтюнишки пришла в упадок. В конце 19-го — начале 20-го века к зданию пристроили крыльцо, сильно изменившее его архитектурный облик.

Позже к балкону крыльца пристроили уродливую лестницу.

После Второй мировой войны до 1956 года в доме-крепости размещалась школа механизаторов. С 1956 года здесь психиатрическая больница.

Метеллочерепица, а в башенках туалеты. Как дом-крепость выглядит сегодня

Заведует специализированой психиатрической больницей Гайтюнишки Маргарита Георгиевна Кудян, проработавшая здесь всю жизнь с 1983 года и занимающая должность главврача с 2000-го года.

За последние годы дом-крепость стал выглядеть намного лучше — вместо шиферной крыши сделали красную из металлочерепицы. На угловых башнях появились кресты,

На центральной башне — флюгер с годом постройки крепости.

Снесли уродливую боковую лестницу крыши крыльца. На фасаде здания появился греб рода Нонхартов

Облагородили цветами прилегающую территорию.

Сейчас в доме-крепости находятся административные кабинеты, хорошо оборудованные лаборатория и стоматологический кабинет, а также отделение общего режима с женской палатой. Женщин-пациентов в больнице мало.

Внутри о прошлом военном назначении напоминают узкие коридоры с толстыми стенами. Старинные сводчатые потолки недавно обшили современным пластиком из-за того, что их внешний вид постоянно портили пятна от сырости.

На второй и третий этаж ведет деревянная лестница.

Отопление в доме-крепости современное водяное. Толстые стены даже самым жарким летом позволяют не думать о кондиционерах, а в холод сохраняют тепло.

В романтических угловых башенках теперь находятся туалеты.

С разрешения главврача попал в подвал в надежде увидеть старинный колодец автономного водоснабжения. Подвал впечатляет: фундамент стен кое-где сделан из валунов и булыжников.

Толстые каменные стены переходят в мощные кирпичные своды — видно, что сооружение строили на века.

По размерам кирпич 400-летней давности немного больше современного, а по весу — значительно его превосходит.

Романтику старины немного портят современные трубы отопления и водоснабжения.

Облазив подвал, колодца не обнаружил. Хотя в одном месте на земляном полу виднелось влажное пятно — возможное место колодца.

Здесь низкий уровень грунтовых вод, к тому же поблизости расположены пруды. Возможно, бывший в подвале колодец имел не только функцию автономного водоснабжения, но и мелиоративную, собирая воду, не позволяя ей впитываться в стены замка.

Привидений в подвале тоже не оказалось.

Туристы могут полюбоваться домом-крепостью снаружи или по договоренности с главврачом осмотреть первый этаж со старинными сводами и узкими проходами. Именно на первом этаже лучше всего видна старинная архитектура здания полувоенного назначения.

Гайтюнишки находятся в пограничной зоне — до Литвы отсюда 4 километра, чтобы попасть сюда, нужно получить разрешение, заплатив госпошлину в размере 0,2 базовой величины.

Именно то, что в замке находится лечебное учреждение, считает Маргарита Кудян, позволило сохранить здание в целости от горе-реставраторов.

Единственный в Беларуси дом-крепость с интересной историей находится в живописном и удобным для туристов месте, в 5 км от железной и автомобильной дорог в Литву.

Спецпсихбольница изнутри

При сочетании слов дом-крепость и спецпсихбольница вспоминаются фильмы «Узник замка Иф», «Полет над гнездом кукушки» или «Молчание ягнят».

Во времена СССР карательная психиатрия активно использовалась для борьбы с инакомыслием. Признанный душевнобольным направляется в закрытую психиатрическую больницу на неопределенный срок с формулировкой «до выздоровления». Любые его недовольства, жалобы, заявления можно воспринимать как бред душевнобольного. К тому же психотропными препаратами в условиях строгой изоляции человек легко доводится до состояния полного заторможенного безразличия, когда его все начинают воспринимать как душевнобольного.

В Советском союзе специализированные психиатрические лечебницы, подчинявшиеся системе МВД, наиболее известные по воспоминаниям бывавших там диссидентов, находились в Казани, Днепропетровске, Сычевке (Смоленская область). Из-за этого СССР даже исключили из Всемирной ассоциации врачей-психиатров.

Впрочем, карательная психиатрия существовала не только в СССР.

Благодаря фильму «Полет над гнездом кукушки» у обывателя сложилось впечатление о специализированной психиатрической лечебнице.

В Беларуси — тогда еще Белорусской ССР, спецпсихбольница была при тюрьме в Могилеве, где санитарами работали осужденные, отбывавшие срок в этой тюрьме.

Официальным моментом отмены карательной психиатрии на территории СССР считается 1989 год, когда все психиатрические лечебницы из подчинения МВД перешли в подчинение Минздараву.

Сегодня единственная в Беларуси специализированная психиатрическая лечебница находится в деревне Гайтюнишки. Изначально ее организовали в 1956 году как психбольницу с обычным режимом наблюдения. Тогда часть больницы размещалась в Гайтюнишках, а часть — в бывших постройках усадьбы ксендза в деревне Бенякони.

В 1989 году после перехода спецписхбольниц в подчинение Миздрава, в Гайтюнишки были переведены из Могилевской тюрьмы первые 50 больных.

В больнице, рассчитанной на 300 пациентов, работает 270 человек медперсонала. В бедном промышленностью Вороновском районе работа в больнице — хорошее место, которым дорожат.

При этом в Гайтюнишках продолжают оказывать помощь в общем отделении и обычным психически больным — жителям Вороновского района. Чаще всего это люди, получившие психическое расстройство в результате злоупотребления алкоголем. Общее отделение находится на 2-м и 3-м этажах старого дома-крепости.

В общем отделении лечатся как мужчины, так и женщины. Этих больных часто привлекают на хозяйственные работы по благоустройству территории. Им разрешено пользоваться телефонами. Единственное, что отличает эту больницу от обычной, — решетки на окнах.

Строгий режим наблюдения

Из 300 пациентов 50 лечатся в общем отделении, а 250 — в отделении со строгим режимом наблюдения под охраной милиции.

Охраняемое отделение со строгим режимом наблюдения размещено в одноэтажном здании, которое огорожено сетчатым забором с колючей проволокой поверху.

По периметру забора установлены камеры наблюдения, на больших окнах — решетки с сигнализацией. На ночь на территорию между зданием и забором милиционеры запускают сторожевых собак.

Здание строилось по частям с 1970-го по 2000 год. Вначале был построен барак. Затем к нему под прямым углом был пристроен такой же. И так дальше, пока не получилось квадратное здание с прогулочным двором в центре.

Снаружи периметр охраняется вооруженной милицией.

Внутри порядок поддерживается санитарами. В здание милиционеры имеют право входить только в экстренных случаях, которые случаются редко.

Какого-либо оружия или средств защиты при себе санитары не имеют.

В охраняемое отделение со строгим наблюдением пациенты попадают на лечение только по приговору суда.

Если в процессе следствия появляются основания считать, что человек совершил преступление в состоянии психического расстройства, то следователь выносит постановление о назначении психиатрической экспертизы. Если обвинение предусматривает наказание в виде смертной казни, это делается обязательно. Если эксперты признают обвиняемого психически больным, он по приговору суда направляется на принудительное лечение в специализированную психиатрическую лечебницу, где их лечат в условиях охраны.

С момента признания совершившего преступление душевнобольным, он становится не преступником, а правонарушителем. Для врачей — пациентом, нуждающимся во врачебной помощи.

Все правовые отношения регулируются Законом «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании». При поступлении в больницу все больные проходят обследование. Составляется подробный план их лечения, выполнение которого строго контролируется. Через полгода больной вновь обследуется. Если состояние улучшается — рекомендуется изменение режима на общий режим (не под стражей), или его готовят к выписке. Раз в квартал в Гайтюнишки приезжает главный психиатр Беларуси, который знакомится с историями болезней пациентов, лично их осматривает и только тогда утверждает соответствующие рекомендации. Но окончательное решение всегда принимает суд, который решает, что делать с больным — отпустить домой, перевести в обычную психбольницу или оставить в охраняемом отделении в Гайтюнишках под наблюдением.

Бывает, через какое-то время после лечения психическое расстройство проявляется вновь. Обычно это случается, если пациент дома не выполняет назначенное ему лечение — не принимает необходимые лекарства, злоупотребляет спиртным. Как правило, этим грешат пациенты открытого отделения — среди них в Гайтюнишках есть «постоянные клиенты».

Во время выборов психиатрическая больница — это закрытый избирательный участок. Кого допускать или не допускать к голосованию, решает комиссия врачей, больной имеет право обжаловать ее решение.

По словам Маргариты Георгиевны, больные, совершившие правонарушения, попадающие под категорию тяжких преступлений — грабежи, убийства, изнасилования, проводят в больнице под охраной не менее 5 лет. Отдельные больные, у которых улучшения состояния психического здоровья не наблюдается, и остающиеся опасными для общества, находятся в Гайтюнишках под охраной более 10 лет, а рекордсмен — более 20 лет.

В корпусе строгого отделения двойные двери — обычные, и решетчатые, которые постоянно закрыты на замок.

В строгом отделении лечатся только больные-мужчины. По статистике, женщины реже совершают правонарушения в состоянии психического расстройства, и для их лечения в обычных психиатрических больницах оборудованы отделения-палаты со строгим или усиленным наблюдением. Разница между строгим или усиленным наблюдением — в небольших мелочах типа присутствия милиционера при прогулке и на свидании.

По обеим сторонам коридора — палаты. Все, как в обычной больнице, за исключением металлических дверей, и решеток на окнах. Двери палат разные — есть с окошком-«кормушкой» для передачи пищи, другие — со смотровой щелью. «В МВД постоянно придумывают новые стандарты дверей», — поясняет главврач. Больничные палаты чередуются с процедурными кабинетами.

Большую часть времени больные проводят в постоянно закрытых палатах.

Запрещены спиртовые парфюмерные препараты, бритвенные принадлежности — больных бреет и стрижет медработник. Запрещено иметь колюще-режущие предметы. Поскольку пациенты охраняемого отделения перед тем, как попасть сюда, прошли тюрьму, где познакомились с традицией пить «чифир», обладающий сильным возбуждающим действием, по распоряжению главврача установлены нормы потребления чая и кофе.

Пациентов имеют право навещать родственники, которым предоставляются свидания по часу в день в специальной комнате в присутствии милиционера. Если комната свиданий не загружена — свидания могут продолжаться дольше. Родственники имеют право передавать передачи.

Многие больные получают пенсию, которую тратят на продукты, предметы гигиены и прессу. Разрешено выписывать все, кроме эротических изданий.

Больные — палатами по очереди — имеют возможность смотреть телевизор в столовой, получать периодические издания, пользоваться библиотекой.

Помимо белорусских, телевизор здесь показывает девять литовских программ.

Читают в основном классику, политикой интересуются мало. В строгом отделении больным запрещено пользоваться средствами связи (мобильные телефоны, интернет).

Бытовые условия в строгом отделении в сравнении с тюремными — курортные. В палатах кровати, хоть и стоят тесно, но в один ярус, а не в три, как в некоторых колониях.

Большие окна, решетки не мешают наслаждаться свежим воздухом. На подоконниках цветы.

На прикроватных тумбочках книги, иконы, фотографии. Разрешено иметь радиоприемники.

Питание больничное.

Вместе с психическими заболеваниями в Гайтюнишках лечат и другие несложные болезни.

Имеется стоматологический кабинет.

Распорядок дня в строгом отделении мало отличается от обычной больницы.

Подъем — в 6 утра. Значительную часть времени занимают процедуры, в том числе, и общение с психиатрами.

Прием пищи не в столовой, а в палатах. Ежедневно двухчасовая прогулка во внутреннем дворе под наблюдением милиционера.

Допускаются к больным и священнослужители зарегистрированных в Беларуси конфессий, за исключением баптистов. Это православные и католические священники. Мусульман и иудеев среди больных нет, а баптистов главврач перестала пускать, когда те стали проповедовать больным отказ от лечения.

По словам Маргариты Георгиевны, электросудорожную терапию (электрошок), применявшуюся раньше при лечении хронических психозов, в Гайтюнишках не используют, так как, по нормативам, рядом должна быть реанимация, а здесь ее нет.

Инъекции персикового масла, повышающего температуру и усиливающего обменные процессы, тоже давно не применяют.

Задаю вопрос о карательной психиатрии, насколько реально попавшего сюда человека сделать против его воли путем насильственного ввода психотропных препаратов «овощем», к примеру, за плохое поведение, из-за личных неприязненных отношений или по чьей-то просьбе?

Маргаита Георгиевна отвечает, что задачи у больницы противоположные — лечить, а не калечить. Все решения по плану лечения больного принимаются комиссией врачей, а не кем-то единолично.

Помимо Минздрава, условия лечения больных контролирует и прокуратура, поэтому самодеятельность может иметь печальные последствия.

Если пациент начинает буянить, принимаются те же меры, что и в обычных психбольницах: больного обездвиживают, привязывая к кровати, а также назначают препараты, тормозящие агрессию.

Для больных с неуживчивым характером предусмотрены отдельные палаты. Иногда в них просятся те, кто хочет какое-то время побыть в одиночестве.

Каждый совершивший тяжкое преступление понимает, что если его признают невменяемым, то он проведет время в больничных условиях, которые заметно лучше тюремных, а тем более лучше пожизненного заключения или расстрела. Специалисты утверждают, что симулировать психическое расстройство при проведении стационарной психиатрической экспертизы практически невозможно. Как рассказала Маргарита Георгиевна, в ее практике был случай, когда к ней на лечение прибыл пациент, который оказался психически здоровым. Решением комиссии врачей ему был отменен диагноз психического расстройства. Тогда из Минска в Гайтюнишки приезжал один из тех, кто проводил экспертизу, и очень настойчиво просил не признавать его здоровым. Просьбу не удовлетворили.

Сложнее всего правильно поставить диагноз, когда психически ненормальные люди начинают симулировать психическое расстройство. Мотив такого поведения — боязнь после больницы попасть в некомфортные тюремные условия.

Вылечившись, люди уезжают домой. Тех, кто не в состоянии самостоятельно ухаживать за собой, по окончании лечения (цель которого в этом случае — достижение состояния, при котором человек становится неопасным для общества) забирают родственники. Тех, у кого нет родных, устраивают в специальные интернаты. Проблема адаптации в обществе после длительного лечения — одна из важнейших. Выписавшись из больницы или переведясь в больницу с открытым режимом, человек попадает в другой мир. Многие не в силах найти себя в нем — кто-то сразу начинает злоупотреблять спиртным, у кого-то в результате стресса вновь обостряется болезнь. В итоге многие через какое-то время возвращаются в Гайтюнишки.

Как-то после длительного лечения в Гайтюнишках у одного больного наступило улучшение, и он был переведен в обычную больницу. Там санитары грубо отобрали у него религиозную литературу, которой тот увлекался. В итоге у больного произошло обострение психического расстройства, и его вернули назад.

Поэтому перед выпиской больного его делом занимается социальный работник, готовя его к новым условиям жизни. Нередко социальному работнику приходится оформлять больному важнейшие документы, искать его родственников.

Кто-то может возмутиться тем, что для убийц, насильников, маньяков созданы курортные условия. Следует помнить, что это больные люди, которые леденящие душу поступки совершили в состоянии психического расстройства, не отдавая себе отчета. И задача больницы — излечить этих людей, а не наказывать больных.

Теги: Минск, Могилев