Квартиры с историей. Кто сейчас занимает жилье витебских звезд прошлого века?

Источник материала:

Кто теперь живет в квартирах витебских знаменитостей прошлого века? Этот вопрос возник спонтанно, из контекста нынешних дней. Одно из громких событий в этом году — 90-летие Коласовского театра, второго национального в Беларуси. В XX веке он дал много великих имен, которые были на слуху и у их поклонников, и у обычных горожан, встречавших артистов на улице, живших с ними по соседству на одной лестничной площадке и ходивших к ним по-дружески в гости.

Прошло много времени, сменились поколения, люди переезжали на новое место жительства, но квартиры с историей, где раньше обитали звезды советской эпохи, в старом Витеб­ске остались. И их — немало. Бывает, что там живут родственники, а зачастую — совсем чужие люди.

Дома, где проживали люди театра, известны: на стенах находятся мемориальные доски. Какие-то номера квартир припомнили и подсказали в Коласовском театре. Мы побывали в бывших квартирах Зинаиды Конопелько, Евгения Николаева, Александра Ильинского и поинтересовались, что знают нынешние жильцы о прошлой жизни в этих стенах, поговорили о духе места, личной истории.

Женечка подрастет и узнает…

На доме № 42 на улице Суворова, где с конца 1960-х до 1978 года жил народный художник БССР, лауреат Государственной премии БССР Евгений Николаев (1913−1978), мемориальной доски нет.

Но старожилы Витебска, соседи по до­му хорошо помнят этого интеллигентного, благородного человека. Его имя — одно из самых известных в белорусской сценографии. Николаев первым в республике удостоили звания народного художника в области театрального искусства. Он выпускник 1933 года знаменитого Витебского художественного техникума (кстати, на стенах этого учебного заведения тоже не увековечена его память, хотя он единственный из именитых выпускников, чьи барельефы там присутствуют, всю жизнь отдал Витебску). После окончания техникума более 40 лет работал в Коласовском театре (с 1944-го — главный художник). Евгений Николаев оформил свыше 200 спектаклей — «Паўлінка», «Пры­макі» Я. Купалы, «Пінская шлях­та» В. Дунина-Марцинкевича, «Шестое июля» М. Шатрова, «Ревизор» Н. Гоголя и т.д.

Произведения художника внесены в театральные энциклопедии, эскизы костюмов и грима, зарисовки, графика, документы хранятся в Государственном архиве-музее литературы и искусства в Минске, а также в Художественном музее Витебска.

В квартире театрального художника живет с семьей его правнук Алексей Павлов. В современный облик жилья деликатно вписана старая мебель, в книжном шкафу — библиотека художника. На видном месте — большой красивый портрет Евгения Николаева.

 

— Мы недавно сделали ремонт, но это решили оставить. Портрет Евгения Дмитриевича всегда был в доме. Человек, который создавал его атмосферу, имеет право быть навсегда «прописанным» здесь, — с улыбкой отмечает Алексей. Он прадеда не видел, но семейные предания о нем слышал не однажды.

— Жизнь Евгения Дмитриевича я знаю из пересказов мамы и бабушки, с детства запомнил, что в юности он бедно жил, на учебу ходил в тапках, питался свеклой. Был очень увлечен творчеством, — рассказывает Алексей. — Слышал, что в свое время его приглашали работать на Мосфильм, в Купаловский театр в Минске, но он остался в Витебске, как хотела семья. Да, к слову, во многих источниках ошибочно написано, что прадед родился в Минске, на самом деле он уроженец Санкт-Петербурга.

У Алексея хранятся некоторые работы Евгения Николаева, и он подумывает о том, чтобы передать их в фонд музея, поскольку считает, что они имеют историческую ценность.

— Я рассматривал работы прадеда. Не могу дать оценку эскизам оформления сцены, поскольку не очень силен в этом, но что касается его эскизов костюмов, графики, как выпускник худграфа могу сказать — это достойные работы, в них чувствуется высокий уровень исполнения, до которого еще надо постараться дотянуться.

Алексей увлечен декоративно-прикладным искусством. Но с удовольствием показал старый этюдник с начатой живописной работой.

— Отличный этюдник с палитрой. Я с ним на пленэры ходил. Последний, кто им пользовался, — мой прадед. Представляете, палитра в краске была с 1978 года! Мой пе­дагог Анатолий Аксентье­вич Чмиль объяснил, как почистить, и с этой палитрой я учился в университете. Здесь же понял, что такое авторитет прадеда. Тот же преподаватель на занятиях по живописи, когда мы с ребятами много шутили, баловались, открыл энциклопедию о художниках Беларуси на странице с фотографией Николаева и сказал: «Алексей, не позорьте прадеда», — с улыбкой вспомнил хозяин квартиры.

А еще поделился, что он, выпускник детской художественной школы, которая находится в историческом здании техникума, где учился до войны Евгений Николаев, пришел в эту же школу вести курсы по черчению после худграфа. Испытал удивительное чувство — будто прошел по следам своего предка. Признался: «Это потешило мое эго, к чему-то такому, что не могу определить пока, и я оказался причастным».

В квартире заплакал ребенок, к нам подошла жена Алексея Ольга с крошкой-дочкой. «Как зовут малышку?» — поинтересовалась. «Женечка». Алексей с пониманием перехватил мой во­прошающий взгляд: «Да, у меня и соседи, которые помнят Евгения Дмитриевича, спрашивают, не в честь ли прадеда назвали. Специально — нет, но, может быть, это такая неслучайная… случайность».

Праправнучка театрального художника Евгения Николаева, крошечная девочка Женечка являет собой четвертое поколение в этой витебской квартире…

Самая лучшая «тетя Зина»

Мемориальная доска на доме № 62 на улице Ленина указывает на то, что здесь с 1954 до своей смерти жила народная артистка БССР, Почетный гражданин Витебска Зинаида Конопелько (1918−1997).

Эта женщина сложной, но замечательной и невероятно интересной судьбы. Она родилась в Богушевске, окончила Витебскую железнодорожную школу, а затем театральную студию Второго Белорусского государственного театра. Ее учителями были ведущие актеры Тимох Сергейчик, Александр Ильинский, Павел Молчанов. Сценическое обаяние, яркий талант позволили ей занять особое положение в Коласовской труппе. Сейчас бы ее называли звездой сцены.

Актриса к тому же была настоящей белорусской красавицей. Она сыграла много ролей, ее хорошо знали в городе и республике, люди ее любили.

Зинаида Конопелько награждена многими государственными орденами и медалями, и она была третьей обладательницей высшей театральной награды Беларуси «Хрустальная Павлинка» (первую и вторую получили Стефания Станюта и Ростислав Янковский).

Я с волнением позвонила в квартиру. Дверь открыли быстро, и приветливая хозяйка пригласила войти.

— Очень рада, что вы пришли, вспомнили тетю Зину, она мой родной человек и необыкновенного масштаба личность. Все, что связано с памятью о ней, для меня свято, — заговорила сразу Наталья Логунова, родная племянница Конопелько. — Мой папа и Зинаида Игнатьевна — брат и сестра. В этой квартире я провела и детство, и юность. В последние годы жизни, когда тетя Зина плохо себя чувствовала, к ней после окончания института в Минске приехал мой старший сын, а потом и младший, которого она часто называла «мой пажик», так бережно он за ней ухаживал. Когда муж, а он был военным и служил в Печах под Борисовом, демобилизовался, мы с ним тоже перебрались сюда. Эта квартира осталась нам в наследство, так распорядилась тетя Зина при жизни.

Наталья Владимировна позвала в комнату, где семья бережно сохраняет обстановку, многие вещи Зинаиды Конопелько и то, что уже является архивом. Здесь с большого портрета в книжном шкафу смотрит на нас молодая Зинаида Конопелько в роли Насти из «Несцеркi».

— Мы сохранили библиотеку — книги с автографами Ивана Шамякина, Владимира Дубовки, Рыгора Бородулина, Петруся Бровки, который посвящал Зинаиде Игнатьевне стихи, автора «Несцеркі» Виталия Вольского. Она со многими была очень дружна, общалась. Предки ее и Петра Машерова были с одного хутора, а они одно время учились вместе в школе и с юности оставались друзьями всю жизнь. Она 18-летней, когда хотела сыграть в «Паўлінке», встречалась с Янкой Купалой. Поэт сказал: «Ты беларуская дзяўчынка, і вочы ў цябе, як васількі» — и фактиче­ски благословил на эту роль… Храню ее дневники с записями впечатлений о встречах с интересными людьми, жизненными наблюдениями. Моя семья считает делом чести их систематизировать, подготовить к публикации. Но эта работа еще впереди…

— Здесь тетины книжные шкафы, деревянные шкатулки, которые Зинаида Игнатьевна любила, награда «Хрустальная Павлинка». Сохранилась и радиоточка 1950-х годов. Остались венские стулья от гарнитура и книжный стеллаж, который в 1960-е заказывал дядя Федя, извините, но народный артист СССР Федор Шмаков для меня таковым был всегда, — поясняет с улыбкой Наталья Владимировна. — Вместе они здесь жили до 1968 года. Он ушел из семьи, но тетя Зина сохранила чувства, Федор Иванович был любовью всей ее жизни. Замуж она больше не вышла. Была однолюбом, говорила: «У меня один муж, один сын, один театр и один город». Сыночка они потеряли в 1941 году в эвакуации. С этой трагедией она прожила всю жизнь. Я и теперь берегу то, что сохранила она в коробочке — свидетельства о рождении и смерти Сашеньки…

Боже, эта деталь, наверное, ранит любое сердце. Я поинтересовалась, чувствовала ли Зинаида Игнатьевна себя одиноко. Моя собеседница уверена, что все-таки нет, потому что дом всегда был полон друзей. Зинаида Конопелько была душой театра, многим помогала, не случайно в кулуарах ее называли «матуля». Воз­можно, с легкой руки бывшего директора театра Александра Харкевича, которого она звала Саша и любила как сына. В свое время и Тимох Сергейчик ее, 15-летнюю воспитанницу театральной студии, звал доченькой, вот так и она потом относилась к молодым.

В этой квартире бывали многие актеры-коласовцы, за сто­лом, за которым мы беседовали с Натальей Логуновой, когда-то отмечал с компанией звание за­служенного артиста Николай Еременко-старший, здесь обретались актерские дети, а порой изливали душу представительницы белорусского театрального искусства.

— Вокруг Зинаиды Конопелько был прекрасный мир и люди, которые ее любили, — подытожила собеседница.

Все документы, фотографии, предметы, имеющие отношение к Зинаиде Конопелько в этой квартире, — вещи музейной ценности. Ее племянница, работая в гимназии № 1, устраивала вечера, посвященные памяти актрисы. И словно музейный работник, продолжает делать все для того, чтобы о Зинаиде Конопелько помнили.

Когда мы прощались, Наталья Владимировна стала угощать шарлоткой. И все сокрушалась, что не пирожками по рецепту «тети Зины», потому что они тоже были лучшими. Как и все, что делала эта замечательная женщина.

«А мы — в исторической квартире…»

Александр Ильинский (1903−1967) — мэтр белорусской сцены, народный артист БССР и СССР. Вместе с другими выпускниками Белорусской драматической студии в Москве он стоял у истоков создания в Витебске Второго Белорусского государственного театра (ныне Национальный академический драмтеатр имени Якуба Коласа). Это было в далеком 1926 году.

В Витебске в честь легендарного актера-коласовца назвали улицу в Задвинье.

Александр Ильинский — первый исполнитель главной роли в легендарном спектакле «Несцерка». Он играл ее более 20 лет. В 1946 году стал лауреатом Сталинской премии. Ильинский, как можно прочитать в разных источниках, был артистом редкого сценического обаяния, актером-импровизатором, сыграл множество ролей. Его обожала публика.

С 1952 года до последних своих дней знаменитый Несцерка жил в доме № 23 на улице Суворова. Об этом свидетельствует установленная здесь мемориальная доска.

К сожалению, никак не удавалось установить номер квартиры. Предприняв несколько попыток и потерпев фиаско, приготовилась к обходу всех квартир в трех подъездах. И все-таки Витебск — удивительный город, нечаянным образом подсказка поджидала на пути к известному дому.

Встретив на улице Ленина своих знакомых режиссеров-ветеранов областного телевидения Виктора Котова и Александра Козлова, остановилась поговорить. Просто спросила, не знают ли они. В своей юности в 1960-е оба друга выходили в массовках на одну сцену с Ильинским. Стали рассказывать, какой он был крутой импровизатор и что возле театра на Витьбе знают дерево, посаженное Ильин­ским, и готовы его показать. Но мне нужна была квартира. Режиссеры вспомнинили, как со старшими актерами однажды заходили к мэтру в гости, и подсказали: окна квартиры — над мемориальной доской. Это была удача.

Женщина, которая открыла дверь на первом этаже, сразу подтвердила: квартира известного актера над ней.

Сейчас здесь живут дизайнеры Дмитрий и Анна Толокониковы и их дочь Ярослава. К Ильинскому никакого отношения не имеют, но знают, что очень давно эту площадь занимал известный актер.

— С детства живу в этой квартире, родителям ее предоставили в 1969 году, — рассказал Дмитрий. — По-моему, после смерти Ильинского здесь жила его дочь. Но больше об этом знает мой товарищ Гарик Молотников, он постарше меня, его семья занимала квартиру № 1, где сейчас находится стоматология. Он рассказывал, что его папа дружил с Ильинским, родители Гарика любили у него собраться за наливочкой. Да и актер к ним спускался порой. Рассказывают, что он был порядочный человек, начитанный, их компания с Молотниковыми — учителями-историками, была интеллектуальной, веселой.

Анна заметила, что и родители Дмитрия, поселившиеся в квартире после Ильинского, были интереснейшими людьми: «Све­кровь моя Елизавета Исааковна Любченко, гидрогеолог, была большим человеком в Советском Союзе, занималась даже изысканиями на площадках под космо­дром Байконур. Удивительная женщина, на свой 80-летний юбилей все еще была при макияже и на каблуках…».

— Да, родители были гидрогеологами, — сказал Дмитрий. — Мама была всегда первой во всем. После Киевского института поехала в Казахстан, там соз­давалась первая гидрогеологическая станция. И с отцом познакомились в Казахстане, а до этого он работал в Африке геологом. Вместе они в Закарпатье организовали станцию гидрогео­логии, нашли артезианские минеральные источники, сделали первый термальный бассейн для лечебных целей. Родителям нравилось все начинать с нуля. Вот и в Витебск они приехали, когда организовывался филиал Белгииз.

Чета Толокониковых занимается дизайном. Дмитрий признался, что, когда учился в Киеве, часто ходил в театр, оперу, оперетту. Знал весь репертуар Коласовского театра, теперь бывает там реже. Сейчас больше интересуется твор­чеством театра «Колесо» Влады Цвики.

Анна же призналась, что с театральной средой не соприкасается, ее стихия — походы, отдушина — велосипед, а вот дочка ходит в студию современной хорео­графии Дианы Юрченко и, похоже, заинтересовалась личностью знаменитости, которой когда-то принадлежала квартира.

— Прохожу с друзьями по нашей улице мимо дома, они видят мемориальную доску и говорят: «Ого, надо же…». Многие живут в новых купленных квартирах, а мы — в исторической. Прикольно, когда ведут по улице экскурсию, выходишь на балкон, и тебя начинают туристы фотографировать. А ведь не имеешь к имени, о котором говорят, никакого отношения, — смеется Ярослава и уже серьезно добавляет, что собирается поискать информацию об Ильинском в интернете, потому что это интересно.

— Кстати, наш дом, действительно, часто показывают экскурсантам, и не только как дом знаменитости, а рассказывают еще, что это образец застройки с коммунальными квартирами, которые были при Советском Союзе. Так вот у нас есть старушка в доме, которая тут же встает на защиту исторической справедливости, и в этот момент она кричит в окно: «Вы зачем людей обманываете, а? Есть в нашем доме коммуналка, вот там она!» — и показывает на этаж над нашей квартирой, — рассказала Анна мест­ный анекдот, но в нем правда. — Нас постоянно затапливают, и ничего с этим сделать нельзя. Санузел у соседей общий, никто ни за что не отвечает. Мы и ремонт не делаем, как говорится, сапожник без сапог. Квартира, в которой мы кое-что отреставрировали, остается такой, какой она была в конце 1960-х.

— А как насчет осознания того, что вы с этой квартирой становитесь частью витебской истории?! — шучу я.

— Ой, нам еще никто об этом не говорил, — весело парировал Дмитрий.

На такой хорошей ноте путешествие по квартирам знаменитостей завершилось. А может, только началось?..

Теги: Витебск, Минск