"Речные суда за арбузами на Черное море ходили". Как инспектор исследовал фарватер Березины

Источник материала:

Березина испокон веков была судоходной. Еще несколько десятилетий назад из более чем 560 км водного пути 400 были пригодны для транспортировки всевозможных грузов, которые иначе как по воде доставить к указанному месту было невозможно. Сегодня по реке на судне можно преодолеть не более 250 км — расстояние, которое бывалым речникам кажется смешным. Ходить по Березине для них — дело привычное и любимое, вот только заказов на перевозки становится все меньше.

В этот раз теплоход «Путевой-7» отчаливает из Днепро-Березинского предприятия водных путей, где он приписан, без груза. Его задача заключается в том, чтобы пройти по Березине и исследовать судовой ход — фарватер — реки. То есть проверить глубины на речных перекатах и наличие «дорожных знаков» на водном пути, выяснив, какие из них требуют замены, обновления. На борт поднимается старший инспектор-капитан Белорусской инспекции речного судоходства Александр Белявский, который курирует реки Березину, Неман, водоемы Минска и Минское море, Августовский канал, озеро Нарочь. Таких специалистов в Беларуси всего пятеро, и каждый из них отвечает за определенные участки водных путей. В шутку Александр Георгиевич называет себя речным «гаишником» и добавляет вполне серьезно, что отвечает за безопасность судоходства на вверенных ему реках. Одно дело, когда судном управляет капитан, который знает фарватер той же Березины как свои пять пальцев и может пройти его с закрытыми глазами, и другое — экипаж судна из западного региона либо, к примеру, из другой страны. Он идет по картам и судоходным знакам, установленным на реке, поэтому и те, и другие нужно своевременно обновлять. Иначе быть беде: пострадать могут и грузы, и люди.

Вода для негабаритов

На борту, не считая инспектора, всего три человека — капитан, и два матроса, посторонним на судне находится запрещено. Александр Георгиевич на правах старшего по званию показывает камбуз с газовой плитой, кают-компанию, каюты экипажа и гальюн, оснащенный белоснежным унитазом. И подчеркивает, что вне зависимости от рангов и званий главным на судне всегда является капитан. Именно он принимает решения и отвечает за вверенный ему экипаж вне зависимости от того, кто находится на борту. Даже если это инспектор.

Идти до Паричей нам предстоит не менее 7 часов из расчета 10 км в час — такую скорость развивает «Путевой-7» вниз по течению. И — вдвое меньше, то есть, 4−5 км в час, если необходимо подниматься вверх. Не проходит и двадцати минут, как по правому борту мелькает и исчезает бобруйский Форштадт — череда одноэтажных домов, жители которых с особым пиететом относятся к реке. На местном пляже работников спасательной станции экипаж «Путевого-7» приветствует продолжительным гудком судовой сирены. С берега люди машут в ответ — здороваться друг с другом на воде здесь считается признаком хорошего тона.

Где именно заканчивается Бобруйск и начинается пригород, определить с воды невозможно. Это вызывает усмешку у Александра Георгиевича, который вспоминает, как на подобную метаморфозу реагировали иногородние экипажи.

— Спрашивают: Саша, где город? По карте есть, а в реальности — частные дома за деревьями. В других городах с воды видны многоэтажки, набережные. У нас — нет.

Когда-то Бобруйск, по его словам, славился своим судостроительным заводом, от которого на полуострове в районе старого затона сейчас остались одни развалины. Строили и ремонтировали на предприятии военные катера, а также теплоходы, которые были востребованы во всех уголках Советского Союза.

— В Беларуси осталось еще немало теплоходов, но расхождение и обгон судов на реке сегодня — уже редкость, хотя еще лет 20 назад судоходство в сухопутной по определению Беларуси было развито достаточно хорошо, — рассказывает инспектор. — Белорусские речные суда возили грузы до Киева и обратно, за арбузами ходили до Черного моря. Постоянно курсировало туристическое судно Гомель-Киев, «Ракеты» на крыльях летали из Гомеля и из Речицы до Киева, Мозыря, Пинска. Сейчас такого уже нет.

Сегодня судоходные реки Беларуси используются для перевозки строительного песка и негабаритных грузов, которые другим способом транспортировать просто невозможно. Именно по воде белорусские речники переправляли оборудование для Мозырьского нефтеперерабатывающего комбината, участвовали в строительстве гидроэлектростанций на Немане и Западной Двине, перевозили по Сожу фермы моста в Славгороде, доставляли оборудование для строящейся АЭС по Березине.

— Неужели выходит дешевле, чем по железной дороге?

— Вода была самым дешевым способом доставки в советские времена, когда на топливе не экономили. Сейчас, когда другие виды транспорта модернизируются и становятся более экономичными, речное судоходство со старыми теплоходами по части затрат проигрывает. Но есть грузы, которые иначе как по воде не доставить.

Как судового инспектора причислили к пенитенциарной системе

Обед на теплоходе — время для того, чтобы как следует подкрепиться: на свежем речном воздухе аппетит разыгрывается не на шутку, стол на палубе уже заставлен простыми, но вкусными яствами. Суп с лапшой и курицей, несколько видов салатов, мясная нарезка, картошка с рыбой… Королевский обед — дань уважения гостям, обычно команда теплохода питается гораздо скромнее. Естественно, не обходится без моряцких баек, которых в запасе у речных волков в избытке. Александр Георгиевич со смехом вспоминает, как однажды сел в поезд в форменной куртке, на спине которой красовалась надпись: «Судоходная инспекция».

— Сразу же в туалете появилась бумага, а на столе чай — проводница подумала, что я инспектирую судебные учреждения. Что может быть выше?

Капитан «Путевого-7» Дмитрий Булойчик каждое лето берет на борт практикантов — учащихся Светлогорского индустриального колледжа. Говорит, что курьезных случаев с их участием — хоть отбавляй. То ведро в реке утопят, то из оборудования что-то потеряют. Но в целом их присутствие на судне скрашивает будни речников, которые не такие радужные, как кажется на первый взгляд.

— Это сегодня у них, считай, праздник, — улыбается Александр Георгиевич, прихлебывая ароматный крепкий чай. — Обычно же работы очень много, и она тяжелая.

Что до романтики, то к ней моряки давно уже привыкли. Дивные речные пейзажи уже не производят особого впечатления на людей, которые четверть века и более ходят по воде и даже не реагируют на местные достопримечательности — пару лебедей, выпорхнувшую из кустов серую цаплю, резвящуюся на отмели рыбу. Их задача — обеспечение безопасного судоходства для пассажирских, транспортных и маломерных судов.

Назад в прошлое

Александр Георгиевич оказывается прекрасным собеседником и увлекательным речным гидом. По правому борту он показывает дубовую рощу, в которую еще до революции бобруйчане любили ездить на маевки. Стасевский плес хранит историю военного времени — именно здесь, по словам Александра Белявского, в 1944 году партизаны взорвали пароход «Янка Купала», захваченный немцами и переименованный в «Бобруйск». Позже по левому борту проходим Королевскую слободу — место, где когда-то стоял древний город Казимир, сожженный войсками царя Алексея Михайловича в середине 17 века во время войны России и Речи Посполитой. Недалеко от деревни Василевка Светлогорского района теплоход дает протяжный гудок, а минут через 10 «Путевой-7» пришвартовывается к берегу, чтобы принять на борт пассажира. По трапу, который лично перекидывает инспектор, поднимается 80-летний Иван Хомиченко — капитан легендарного теплохода «Ласточка». Мужчина бодр и подтянут, а встреча с бывшими коллегами для него — обязательный ритуал.

— Когда Иван Антонович был капитаном «Ласточки», я там начинал матросом, — вспоминает Дмитрий Булойчик и теперь уже на правах гостеприимного хозяина приглашает своего наставника в кают-компанию. «Ласточка» давно ржавеет в Бобруйске, а у ее капитана в запасе всегда найдется пара-тройка историй для коллег и общие воспоминания, которые связывают этих людей покрепче причального каната. Впрочем, и у Александра Белявского хватает историй, которые он с удовольствием рассказывает на протяжении многочасового плавания — о памятных местах, особенностях Березины, которая считается самой красивой рекой Беларуси, и просто о жизни.

За разговорами время бежит незаметно, а инспектор попутно успевает выполнять свою работу, натренированным глазом определяя, где нужно обновить километровый указатель, а где и вовсе заменить знак. В системе речной навигации их довольно много — буи, бакены, латеральные знаки, которые обозначают правую и левую стороны движения. Иногда Александр Георгиевич сверяется с картой и делает пометки. Говорит, что в Паричах уже заготовлены новенькие знаки, которые необходимо будет установить взамен пришедших в негодность. И — краска, для обновления выгоревших на солнце речных указателей. Обратная дорога с учетом выполнения этой работы может занять у команды теплохода до двух недель.

Больше видео вы найдете TUT и на нашем канале на YouTube. Подписывайтесь, это бесплатно!

На отрезке в 70 км река не раз закладывает крутые виражи на поворотах. Живописные места в районе деревни Доманово «Путевой-7» проходит на одном дыхании, в некоторых местах капитан без опаски передает штурвал матросу. А вот на подходе к Паричам даже опытному Дмитрию Леонтьевичу приходится проявить бдительность. Впереди — знаменитые паричские крючки, которые состоят из 11 поворотов и множества стариц. В свое время их пытались ровнять, прокладывая русло Березины напрямую. Но и после этого своенравная река продолжает преподносить сюрпризы, и пойти ко дну здесь не составляет труда.

В Паричах теплоход швартуется, когда на палубу опускается долгожданная вечерняя прохлада. На берегу капитана встречают супруга и любопытная такса. Моряки обсуждают планы на завтра, любуются алым закатом над водой: утром им снова в путь — к устью Березины, где река сливается с Днепром и несет свои воды в Черное море.

Теги: Гомель, Минск