"Уйдет он - не будет и нас". Как живет хозяйство, в котором народ не отдал чиновникам своего "батьку"

Источник материала:

«В понедельник в пять вечера позвонили из райисполкома и сказали: мы снимаем вашего Петровича, надо сделать все культурно, подготовьте цветы и подарок», — взволнованно рассказывают в хозяйстве «Некрашенский». «Эти?» — киваем на свежий букет в вазе. «Нет, вы что! Эти мы ему уже потом сами вручили, вечером, когда его «отстояли», — весело щебечут сотрудницы бухгалтерии. А ведь еще в понедельник, признаются, всем хозяйством плакали навзрыд. Нарыдавшись вволю, поняли — слезами шефа не спасешь. В семь утра вторника несогласные с решением чиновников все 125 работников ОАО «Некрашенский» вышли на самую настоящую забастовку. Бастовали 9 часов. И победили.

В среду в агрогородке Волосовичи обычный рабочий день. На ферме свои заботы, в в телятнике — свои. На мехдворе — лишь пара слесарей, ведь все механизаторы еще в 6 утра разъехались по полям.

А вот и председатель. Загружает в Duster… кастрюли. Василий Лаханский совсем не удивлен появлению журналистов, приветливо улыбается, но предупреждает: на разговоры времени нет — нужно срочно кормить ребят. Те в шестидесяти километрах отсюда убирают в бурты кукурузу. Вообще же здесь растят зерновые и зернобобовые, кормовые и технические культуры, занимаются производством молока и мяса. Пару лет назад «Некрашенский» взяли у отстающих хозяйств в аренду поля. Засеивают кукурузой и зерновыми 430 пустующих гектар. Далековато, конечно, но что делать? Земель хороших не так много, чтобы разбрасываться ими. Да и скот кормить чем-то надо. А его у Лаханского и компании — 3200 голов.

— Сами возите на поле обеды?

— Ну не каждый раз. Но сегодня мы так распределили. Потому что одна машина в одной стороне, другая — в другой, а главный инженер поехал в Гомель за адаптерами и коробкой.

Конечно, Василий Петрович не только покормит механизаторов, но еще и проверит их работу, проконтролирует ход уборочной, трудовую дисциплину и прочее. Хотя после случившегося во вторник, признается, как-то и не с руки журить. Благо ребята в поле все толковые — редко подводят. А раз в 20 лет еще, получается, и спасают.

— Это самая большая мне награда за все годы. В сто раз приятнее, чем та медаль «За трудовые заслуги», которую в прошлом году мне Кобяков вручал, — не скрывает эмоций председатель.

— Вы знаете, за что вас хотели уволить?

— Мы не успели поставить скот в сараи с летних лагерей. Три гурта [стада] перегнали, а один нет — из-за отсутствия воды в сарае. А поставить скот и подвозить воду — это не то, что не практично, мы просто потеряем. Эту задачу мы должны были решить во вторник, а в понедельник мне позвонили и сказали, что губернатору стало известно, что коров не поставил, ну и распорядился освободить от занимаемой должности. Это мне так сказали.

— За коров? Но вы же 20 лет руководите хозяйством.

— Сейчас у нас недобор молока. Пока набрали 96%. В прошлом году — 5700 годовой надой был, а в этом пока 5500. Руководство посчитало, что если бы мы поставили скот в стойло и кормили зимним рационом, то этого бы отставания не было… Мы прошлый год сработали с прибылью, за 6 лет не брали ни одного кредита.

В этот раз директор самовольничал, говорит, не от лени и разгильдяйства. Объясняет: не успел физически. Ведь имеются и другие вопросы — к примеру, спешили закончить строительство сарая на 300 голов. К ноябрю планировали сдать и перевести туда скот. Но кому теперь что докажешь… Да и не собирается Василий Петрович этого делать: берет свои кастрюли и улетает в поля.

«Он у нас прамы. Видно, сказал что-то в «белом доме»

Агрогородок Волосовичи — это 400 жителей, школа, детсад, почта и магазин. До районного центра г. п. Октябрьский — 25 км. До областного — все 190. А значит, работать местным жителям приходится в родной деревне — других вариантов нет. Потому родной колхоз люди берегут, как зеницу ока. Но что колхоз их без «батьки» (так здесь все — от инженера до слесаря — зовут председателя Лаханского)!

— Не будет его, не будет и нас! — уверена работница хозяйства Наталья. — Сейчас у доярок зарплаты 500 рублей, у механизаторов, у тех, что хотят, — тысяча, лучшего нам и не надо.

Стоит заговорить о прошедшем вторнике — и их с коллегами не остановить.

— В семь приехали из Октябрьского «белого дома» — председатель и зам его. Сказали нам, что, мол, снимаем вашего Петровича. Вот приказ. Исполняющим обязанности назначить заведующего фермой. А наш [заведующий фермой] Валера им и говорит: «У нас есть руководитель» — и написал заявление на увольнение. Тут начали к нам все по очереди ездить и профсоюзы, и кадры. Даже из Гомеля приехали. Говорят: «Идите работать». А мы: «Вернете сначала батьку». Так и простояли весь день. Никто с места не сдвинулся. А в четвертом часу председатель райисполкома снова приехал, собрал всех людей, Петровича нашего — и сообщил, что вышло недоразумение, что никто никого не увольняет.

— Как думаете, почему?

—  Он у нас прамы — говорит в глаза. Видно, сказал что-то, что не понравилось в «белом доме», — строят предположения доярки.

— Да не хотел делиться, — к обсуждению подключаются мужики. — Вон под Лясковичами наши готовят корма, думаете, нам они достанутся?

— А кому?

— Отстающим. А вы разве не знаете? Это называется «взаимовыручка». Выручаем другие хозяйства, которые работать не хотят. Одним силос, другим — зерно. Конечно, не просто так даем, продаем, но только с нами никто не рассчитывается, все в должниках у нас. Наше топливо, наша солярка, наши силы, а им — возьмите и пользуйтесь.

— Было 2 млрд старыми за молоко на счету у нас. Забрали — другим надо было солярки купить. Как-то приезжаю к ним [в хозяйства, о которых идет речь]. Они в полдесятого приходят на работу, в полпятого уже домой. Спрашиваю: «А чего вы так работаете?». А он говорит: «А толку мне работать, если мне только минималку платят, работайте вы» Получается, что им нет смысла показатели эти высокие показывать.

В январе у «батьки» заканчивается контракт. Мужики опасаются, что работать ему все равно не дадут. Верить в это не хочется, обсуждать неприятно, но надо. Только вот вариантов немного.

— Если уберут и придет другой — «Некрашенский» развалится. А мы куда?

— Россия рядом, — невесело ухмыляется молодежь.

Теги: Гомель