Кравцова Нива: такая маленькая – но с такой историей!

Вчера одна пропала с карты страны, завтра не станет другой… И эту катастрофу не остановить ни мгновенным волевым решением, ни долгими уговорами. Ее можно попытаться замедлить, наполняя молчаливые сельские окрестности свежим смыслом, новой искоркой жизни.

Журналисты «А» побывали в д. Кравцова Нива Моисеевщинского сельсовета, где коренных жителей по пальцам одной руки пересчитать можно. Однако этот населенный пункт Борисовского района еще держится стойко и, пожалуй, будет держаться, как минимум, лет 20, пока не утихнут в его окрестностях детские голоса.
***
До д. Кравцова Нива общественным транспортом не до-ехать. В том направлении ходит рейсовый автобус Борисов – Копачевка, который довезет до
д. Новоселы, оттуда еще более 5 км «на своих двоих» добираться. Либо на личном авто более часа от города ехать. И далеко не везде будет ровная да гладкая дорога. Но если вы нацелены попасть в царство лесов и полей при полном отсутствии городского шума и людской суеты, направляйтесь именно сюда – не ошибетесь! Деревня действительно находится в лесу, в окружении естественной дикой природы и просторов полей, гранича с Крупским районом. Зимой здесь, конечно, белесая тишь да морозная глушь вокруг, в весенне-осеннее бездорожье до цивилизации сложно добраться, в остальное время такая благодать и красота, что позавидует даже самый преданный пустынный отшельник.
Первых сведений о Кравцовой Ниве, к сожалению, не сохранилось, и сколько лет этому населенному пункту, никто не знает. Но то, что он очень старый, говорили все, с кем удалось побеседовать. Рассказывают, деревня раньше именовалась Бешанки (с ударением на «и»). Из-за неблагозвучности ее давно переименовали. Правда, почему именно так, неизвестно.
Есть другой вариант – Бешенковка (с ударением на «о») – от названия городского поселка Бешенковичи Витебской области. Мол, первые жители – предки нынешних кравцовонивцев, – вольные крестьяне из Бешенковичей, купили здесь земли и расселились. Прадеды были люди самодостаточные, богатые, летом, как положено, пахали и сеяли, а зимой шили одежду, одевая себя и всю округу от мала до велика. Заказов имели столько, что заработка хватало до следующей зимы. В окрестностях говорили: «За кожухом куда пойдем?» А в ответ звучало: «Да к кравцу – на ниву!» («кравец» – «портной», «нива» – «поле». – Прим. авт.). Вот и получается: Кравцова Нива – деревня в чистом поле.
Какой из этих вариантов истинный, утверждать не берусь, поскольку документального доказательства нет ни тому, ни другому. В любом случае, название необычное, и я, если честно, первый раз прочитала его как «Кравцова Нина». Можно пошутить: нашелся повод сочинить легенду о красивой девушке из тех мест.
Внимательно перелистав книгу «Память. Борисов. Борисовский район», на стр.177 нашла запись: «8 июля 1931 г. к Борисовскому району присоединены Баранский и Жортайский сельсоветы упраздненного Холопеничского района...» А д. Кравцова Нива в довоенное время как раз относилась к Баранскому сельскому Совету. По словам старшего инспектора Моисеевщинского сельисполкома Л.С. Лыско, в довоенных хозяйственных книгах и сохранившихся документах значилось: в деревне имелось 42 домовладения, за местным кладбищем стояли две часовенки, которые, правда, большевики разрушили в 1928-м, была оборудована криничка.
В огненном 1944-м, когда близилось освобождение Беларуси от немецко-фашистских захватчиков, 25 местных мужчин работоспособного возраста полицаи забрали в Холопеничи, где стоял немецкий гарнизон, и за связь с партизанами расстреляли.
В апреле того же 1944-го, спешно отступая, гитлеровцы согнали жителей деревни в крайний дом, закрыли и подожгли. К счастью, ждать им было некогда, и никто не погиб: сельчане выбили изнутри наиболее обгоревший угол хаты и выбрались. Так Кравцова Нива избежала участи Хатыни и сотен других деревень, навсегда ушедших в вечность.
Кроме того, Кравцову Ниву «покосили» вражеские бомбардировщики, которые не раз бомбили деревню, уничтожая вместе с мирными жителями партизанские точки, – места здесь сплошь глухие были. Потому на конец войны в деревне осталось 28 домовладений. В списках погибших, указанных в книге «Память», из Кравцовой Нивы значатся целые семьи. Долгое время после войны на месте разрушенных бомбами домов были глубокие воронки, которые во время ливней заполнялись до краев водой, и в таких «водоемах» купалась детвора.
Сегодня в Кравцовой Ниве три домовладения и три постоянно проживающих коренных жителя: Любовь Григорьевна Зинкевич – самая старшая, Мария Макаровна Гуровская (1935 г.р.) и Анна Дмитриевна Хаткевич – самая молодая, 1946 г.р. Все женщины вышли сюда замуж и не собираются никуда уезжать. Еще функционируют два дачных дома, один из них «реанимировал» сын бывшей местной жительницы.
Кравцова Нива не раз попадала под реорганизацию. Последняя прошла 1 июля 2013 г., когда Трояновский сельсовет присоединили к Моисеевщинскому. Инфраструктуры в деревне нет. До ближайшей остановки общественного транспорта далеко. Территорию обслуживает автомагазин «Евроопт». Здоровье местного населения – на контроле Баранской амбулатории, которая благодаря передвижному ФАПу УЗ «Борисовская больница №2» теперь может заехать и в дальние деревни.
Увы, многие дома здесь оказались брошенными и никому не нужными (такая проблема не только в Моисеевщинском сельсовете). В лучшем случае некоторые из них продаются под разборку за бесценок. Но чаще всего они – балласт на шее наследников, не желающих ими заниматься. Постепенно хатки зарастают бурьяном по самую крышу и потихоньку оседают…
***
В д. Кравцова Нива мы сразу зашли в дом №2, где проживает старейшая местная жительница – Любовь Григорьевна Зинкевич. Каково же было наше удивление, когда узнали, что именно в этот день бабушке исполнился 101 год! В отчем доме собрались далеко не все родственники именинницы – будний день все-таки. Судите сами: у долгожительницы 7 детей (5 сыновей и 2 дочери), 19 внуков, 25 правнуков. Все равно было шумно и празднично.
За Любовью Григорьевной ухаживает дочь Вера, которая уже сама на пенсии. На зиму забирает мать к себе в Минск, а как только наступает весна, перебирается в родительский дом, а за ней – и все близкие, кто желает и может. Вместе с братом Петром они и рассказали нам о
родителях.
– Мамина мама вышла замуж в д. Ржавка, недалеко от Моисеевщины, за мужчину с тремя дочками, и у них было 6 детей, Люба, наша мама, младшая. Всем своим детям базовое образование бабушка дала сама. У нее же учились и соседские ребятишки. Мама в 20 лет вышла замуж. Правда, сначала папе терпеливо пришлось ждать год, пока родители суженой согласятся на свадьбу. Молодые переехали в родительский дом мужа Павла Абрамовича, именно сюда, где и мы сейчас живем, – рассказывает Вера Павловна. – В 1939 родился первенец Виктор, он давно живет в Нижнем Новгороде. Потом – Вася, Галя. В 1938-м папа ушел на финскую войну. А во время Великой Отечественной был призван в регулярную армию, когда освободили Беларусь, в составе строительной бригады трудился на восстановлении народного хозяйства, вернулся домой только в 1947-м. После войны родились Петр, я, Вова, Павел. Мама выполняла сезонные работы в колхозной бригаде за три километра от дома.
Любовь Григорьевна рассказывала детям, сколько пришлось пережить трудностей в то время, сколько видела горя.
– Раньше здесь много народу жило, и деревня большая была. Более 20 коров ходило в деревенском стаде. Даже корчма действовала. А потом все исчезло, – вспоминает Вера Островская. – Сами мы уже пенсионеры. Но общими усилиями стараемся поддерживать дом в порядке и не хотим, чтобы он вместе с родной деревней исчез с карты Борисовщины. Ведь представьте только: мама наша живет здесь уже 81 год!
Павел Абрамович и Любовь Григорьевна Зинкевичи прожили в любви и согласии почти 70 лет! И, как делится Петр Зинкевич, дали каждому ребенку достойное образование, приветствовали и поддерживали выбор каждого, но приучали к самостоятельности, воспитывали ответственность и
семейственность.
– Мама сама заправляла домашним хозяйством и воспитывала детей, а папа был добытчиком. Счастливы они были – точно! Хотя трудновато приходилось, бывало. Когда мы сильно набедокурим, порой говорила, что лучше б было у нее 5 девочек, чем мальчиков, – продолжает Петр Зинкевич. – Она успевала одновременно рукодельничать, готовить вкусности и детей контролировать. Жалела нас так умело, что беда казалась делом пустяковым. Мама научила радоваться любому дню, какой он есть. Науку родителей мы своим детям и внукам
передаем.
Продолжая родительскую традицию, дети Любови Григорьевны ведут летопись рода, зная о своих предках до пятого колена. Их дети, я уверена, сделают то же самое.

Елена БРИЦКАЯ, фото Екатерины ТИХОНОВОЙ