«На голову младенца был надет памперс». Трагедия в Глуске, где живьем закопали молодую мать и ее дочь

Источник материала:

Шесть лет назад на месте бывшей свалки под Глуском нашли тела 30-летней Татьяны Пою и ее 3-месячной дочери. Следствие, а затем и суд установили, что женщину и младенца убил и закопал заживо отец ребенка, сотрудник банка Александр Колыбин. Мать Татьяны, Нина Кончиц, теперь растит двоих сыновей дочери (один мальчик от ее первого брака, второй — сын Александра). Мать Колыбина, Раиса, мечтает увидеть внука. У женщин есть взаимные претензии, но в одном они единогласны: считают, что настоящий убийца на свободе. TUT.BY поговорил с обеими и узнал подробности неоднозначной истории и жуткого убийства.

Предыстория

Татьяну Пою и осужденного за ее убийство Александра Колыбина связывали несколько лет отношений и двое детей. Как рассказала TUT.BY мать убитой Нина Кончиц, Татьяна вышла замуж за первого мужа, Александра Пою, когда ей было 26 лет. Молодая женщина работала продавцом, Александр — в комбинате бытового обслуживания.

Нина Алексеевна теперь корит себя за то, что это она практически настояла, чтобы дочь вышла замуж. Говорит, думала о том, что Татьяне уже 26 лет, а семьи нет, хотя «пора уже». При этом, по словам женщины, дочь нелестно отзывалась о будущем супруге.

Молодая семья жила вместе с Ниной Кончиц в доме в Глуске, но недолго. Пенсионерка говорит, что Александр злоупотреблял спиртным, бил дочь — потому они и развелись. Сын Виталий остался с матерью.

С Александром Колыбиным Татьяна познакомилась после развода. Дочь говорила Нине Алексеевне, что они просто друзья.

— Она просила посидеть с Виталичкой, а сама ходила на свидания с Сашей. Таня всегда у меня была такой тихой, покладистой, хорошей. Думаю, ну, пусть сходит погуляет. А Саша приезжал на машине, забирал ее — и они ехали. Но Саша никуда особо ее не водил — дочь говорила, он был очень прижимистым.

Татьяна, говорит мать, долго скрывала от нее, что беременна от Колыбина. До тех пор, пока не стал расти живот, — все стало очевидно на пятом-шестом месяце беременности. К этому моменту они с Александром встречались около года.

— Она говорила, что Саша не верил, что ребенок его, мол, нагуляла. Заставлял Таню сделать аборт, но она мне сказала: не могу убить ребенка. Она была очень верующей, в церковь ходила.

Родился Андрей. Уже потом Александр хотел сына забрать и воспитывать самостоятельно. По словам Нины Алексеевны, он обратился в суд. Но тот решил, что ребенку будет лучше с матерью, и назначил часы, которые отец может проводить с мальчиком.

— Саша настоял на генетической экспертизе, которая подтвердила, что сын его. А воспитывать хотел сам, потому что не хотел платить алименты — думал, что деньги будут тратить не на ребенка. Что Таня хочет жить за его счет.

Колыбин регулярно навещал сына, забирал погулять. В альбоме у бабушки много фото папы и сына.

— С Таней Саша вместе ни одного дня не прожил. И после рождения Андрея они особо не общались. А потом как-то снова начали видеться, гулять. И Таня снова забеременела — Алиной. Саша был очень зол, просто рвал и метал. Снова требовал сделать аборт и снова говорил, что ребенок не его, мол, Таня нагуляла. Она плакала, ничего от него не требовала, сказала, что будет сама растить детей.

А через 3 месяца после рождения Алины малышку и ее мать нашли похороненными заживо.

Удары отверткой, подгузник на лице ребенка

Сначала, 13 сентября 2013 года, объявили о пропаже Татьяны и Алины. По данным милиции, мать и дочь пропали 7 сентября. Мать пропавшей Нина Кончиц в это время была в деревне в Гомельской области — уехала туда 1 сентября в очередной раз присмотреть за больной матерью. С собой взяла и старшего сына дочери, Виталика. Мальчишке тогда было 5 лет.

— Взяла его с собой, чтобы Тане было легче с двумя детьми — Алиной и Андрюшей, которому тогда было 3 годика. Как сейчас помню, 7 сентября, в субботу, я хотела поехать домой, но не получилось. А восьмого звонит Саша и спрашивает, где Таня. Мол, он пришел с сыном увидеться, а дома никого нет. Я говорю: как нет? Быть такого не может! Куда же она с детьми пойдет?

По словам Нины Алексеевны, тогда это выглядело так: Александр сам активно искал Татьяну в больницах, заявил о пропаже сына в органы опеки. Неделю женщину и ребенка искали в лесах волонтеры и военнослужащие, милиция отрабатывала несколько версий, в том числе похищение.

— Ее мобильный телефон был дома, а без него она бы не ушла. Но пропали паспорт — его так и не нашли, — и документы, подготовленные для того, чтобы провести генетическую экспертизу, установить, кто отец Алины — на этом настоял Саша. Они вот-вот должны были ехать в Минск делать анализ, — Нина Кончиц снова замолкает и безутешно рыдает.

Экспертиза позже все-таки установила, что Алина была биологической дочерью Александра Колыбина. Но это было уже после того, как мужчина сознался в убийстве и показал, где закопал тела Татьяны и Алины — на поле под Глуском.

— Тут раньше была свалка, ее вывезли, — рассказывают местные и ведут к крестам в зарослях топинамбура. Он, говорят, рос тут и 6 лет назад, когда нашли тела убитых. — На этом месте земля была мягкой, потому что весь верхний слой — это перегной после свалки. Тела, рассказывали, неглубоко лежали — сверху сантиметров шесть земли всего было.

Александр признался следствию, что в тот вечер к дому Татьяны он приехал с лопатой в багажнике. Женщина вышла к нему навстречу с Алиной на руках. По признанию мужчины, он сначала ударил Татьяну кулаком, а когда она упала, нанес несколько ударов отверткой. Связав женщину и затолкав в мешок, положил ее в багажник. Рядом — дочь. В это время дома был 3-летний сын Андрей — мальчик смотрел телевизор, сказал потом на суде обвиняемый.

К заброшенной ферме Татьяну и Алину Колыбин, по данным следствия, привез ночью. Когда закапывал, они были живы, установила экспертиза. Нина Алексеевна говорит, что на голову малышки был надет подгузник — чтобы ребенок задохнулся.

«Никакого прямого отношения я к этому действительно не имею»

Александр Колыбин сознался в убийстве, признал вину и получил пожизненный срок. Мать убитой к этому относится двояко: с одной стороны, считает, что за убийство нужно платить тем же — выносить убийце смертный приговор. Но при этом она уверена, что Александр как минимум действовал не один.

— Он на суде так и говорил, что убил не он. Но если он назовет имя настоящего убийцы, тот убьет его сына. В этом так и не разобрались. Мне кажется, взяли не того. Или не всех.

Женщина говорит, что во время расследования не обратили внимания на детали — мелкие, но важные. Например, как Колыбин мог убить фактически на пороге дома Татьяну и, не заходя в дом, знать, что его сын смотрит телевизор? Или как «штопанные-перештопанные» окровавленные носки, которые нашли в квартире у Колыбина, могли принадлежать ему, банковскому работнику? Нина Алексеевна, в доме которой постоянно бывал Колыбин, говорит, что у Александра таких «отродясь не было».

Пенсионерка показывает два письма, которые Александр прислал ей из тюрьмы: поздравлял с днем рождения и Новым годом. В них мужчина много спрашивает о сыне, просит не обижаться на него, потому что, говорит: «Никакого прямого отношения я к этому действительно не имею».

Если мать Татьяны считает, что Колыбин сам не убивал, но точно был замешан, то мать осужденного Александра уверена: ее сын такого не совершал.

Раиса Адамовна живет в квартире в поселке под Глуском под присмотром соцработника: женщина серьезно больна. Как и Нина Алексеевна, при любом воспоминании о своем ребенке, пенсионерка ударяется в слезы. Немного успокоившись, рассказывает, что отношения между Татьяной и Александром действительно были непростыми.

— Нужно было дать им просто разобраться между собой, чтобы они жили вместе. Саша же квартиру снял специально, купил все туда, звал Таню с детьми, но она отказала.

Раиса Колыбина рассказывает, что Александр души не чаял в ребенке. Что признал в итоге и Алину [посмертно], принял, как своего, Виталика — сына Татьяны от первого брака. Мать уверена, что он не мог совершить такое.

— Он же у меня такой тихий был, спокойный. В банке все его коллеги говорили то же самое, спрашивали, как такое возможно, что его сделали убийцей. Мне начальник тюрьмы говорил: «Не понимаю, как ваш Саша тут оказался». Он же совсем неконфликтный! И он болен (у мужчины диабет. — Прим. TUT.BY) — из медчасти не вылазит, — заливается слезами пенсионерка.

Она жалеет, что не может съездить к сыну на свидание — здоровье не позволяет. Что не может увидеть внука — он живет с Ниной Алексеевной, а та его не привозит и вряд ли привезет. Хотя совместная фотография бабушек с крестин ребенка в альбоме есть. Фото Татьяны в нем нет, но есть одно, с первой свадьбы, в телефоне Александра. Как это объяснить, пенсионерка не знает.

Раису Колыбину поддерживает старший сын. Нина Алексеевна справляется с горем благодаря старшей дочери, которая живет поблизости, и внукам. Хотя сразу, говорит женщина, ей не хотелось ничего — только умереть.

— Я милиционеров просила: убейте меня, мне незачем больше жить. Я даже расписку им написала! — рыдает женщина.

Горе и переживания привели женщину 6 лет назад в больницу — на этом настояли родственники: у нее был нервный срыв. Потом взяла себя в руки и добилась опеки над внуками. Старший тогда жил с отцом, младший был в приюте.

— Мы переехали из Глуска. Мне так и следователь посоветовал, и я не могла в том доме ночевать — страшно. Квартиру однокомнатную купили благодаря помощи моей тети, да и кредитов набрали с дочерью.

Об истории их семьи Нина Алексеевна мальчишкам — она их называет «сыночками» — рассказала. Говорит, пришлось. Когда в очередной раз женщина забрала мобильный телефон, в котором дети играли слишком часто, то услышала их разговор на кухне. Братья обсуждали, что, мол, бабушка плохая, а у них вроде как был папа. О том, что мама умерла, мальчики знали давно — ездят ведь на ее могилу с бабушкой.

— Я тогда зашла на кухню и рассказала — спокойно, без подробностей, — что папа Андрюши убил маму, поэтому мама в могилке, а папа в тюрьме.

Нина Алексеевна говорит, что она с детьми живет на пенсию и их пособия — в общей сложности примерно тысяча рублей в месяц выходит. Так что семья сейчас не бедствует. Органы опеки тоже помогают в случае необходимости.

— Я одного боюсь: что настоящий убийца на свободе.

По словам матери осужденного Раисы Колыбиной, сын все эти годы пишет обращения с требованием пересмотреть его дело.

Теги: Минск