Николай Мирный: "Я украл у своего сына детство!"

Источник материала:

Перед матчем я успокаиваю Макса и говорю что-то вроде: "Набей сопернику жопу!"

Этот человек называет себя мирным и мудрым, а свою силу видит в гибкости характера. Остается только догадываться, как он в своей жизни все успевает? Николай Мирный - отец троих сыновей, а также - в одном лице - друг, менеджер, тренер, массажист и консультант по финансам известного спортсмена - теннисиста Максима Мирного. Об успехах сына, о сроке годности в теннисе и о жизненной мудрости в эфире Радио TUT.BY заслуженный тренер Беларуси поделился с Алексеем Вайткуном в авторской программе журналиста "Приглашение на закат".

Скажите, соответствует ли фамилия Мирный вашему внутреннему миру?

Я думаю, что другой фамилии у меня не могло быть, так как за всю свою жизнь я еще никого не тронул пальцем. Нужно сказать, что и моих детей я воспитывал в том же духе. Да и теннис - это не воинственный, а мирный вид спорта. Так что, могу сказать, что наша семья с помощью интеллекта и физической подготовки борется с соперниками на корте.

Ваша фамилия в мире спорта очень известна. Приходилось ли вам ради продвижения этого "бренда" чем-нибудь поступаться в жизни?

Я не думаю, что получилось бы что-нибудь выстроить, если бы мы думали о знаковости фамилии. Просто в жизни Максим очень рано понял, что необходимо работать. Ко мне это осознание пришло гораздо раньше, ведь когда ты хорошо работаешь - это обязательно приносит свои плоды. В детской спортивной школе Макс был самым лучшим, не потому, что у него такая фамилия. Мой сын терпеливо шел к своей цели и заслужил признание в спорте.

Вы с детства приучали его к этому труду и говорили о том, что нужно много работать?

Безусловно! Более того, не говорил, а просто брал его за руку и в любую погоду бегал с сыном. Мы как раз жили в Серебрянке, а там был пятикилометровый круг. Вот так и тренировались.

Иногда я проезжаю мимо и всегда наблюдаю за одним отцом, который со своим маленьким мальчиком там так же бегает, как когда-то мы с Максом. Хочется остановиться и сказать им, что они идут по нашим стопам.

Получается, что таким образом вы Максима испытывали?

Да, так и есть. В своих интервью Максим честно признается, что это все делал для того, чтобы не обидеть и не расстроить меня. А еще боялся получить подзатыльник от своего папы.

Вы изначально верили, что это будет великий спортсмен?

Абсолютно нет! Я просто верил, что если буду находиться рядом с сыном, присматривать за ним, помогать, то и он будет идти в верном направлении. Максим постоянно был на глазах, так что у него даже не было возможности похулиганить.

Извините, но получается, что у вашего сына не было детства?

Нет, не было. Признаюсь, я украл детство у своего сына. Но во всех своих интервью и рассказах он благодарит меня за это. Он всегда понимал, что улица не развивает личность. Безусловно, дети набираются тумаков, синяков, но развития от этого не происходит.

Вы изначально видели Максима в теннисе?

Честно признаться, я совсем об этом не думал. Я сам волейболист, моя мама пловчиха, и я хотел обхитрить всех и физически подготовить сына к своему виду спорта. Поэтому мы стали с ним накручивать пятикилометровый круг вокруг Серебрянки. Кстати, нас там часто видели тренирующимися, а я был очень тщеславным человеком - поэтому, когда нашу фотографию поместили в газете "Вечерний Минск", мне было очень приятно, что мы с Максимом и там вместе.

Тогда почему теннис, если изначально вы о нем не думали?

Я просто привел его к своему товарищу, который был тренером по теннису. У Макса стало получаться, а когда в начале 90-х развалилась вся система спортивной подготовки, то мы сразу приняли поступившее нам предложение одного из американских спонсоров ехать в США. Вернее, тренер поехал с Максом, а я уже потом приехал.

Вы думали о том, что отъезд - это в какой-то степени риск?

Я достаточно рискованный человек. Мне до сих пор порой непонятно, что я делаю. Только интуиция или какие-то другие чувства помогают мне идти на подобные шаги.

Первое время вам было очень непросто жить в Штатах. Я слышал, что вы даже работали на четырех работах?

Я уже не помню, на скольких точно, но работать приходилось много. Другого выбора не было. Ведь нужно было жить, кормить сына, ездить на соревнования. Нас, конечно, очень поддерживал мистер Ник Боллеттиери, в академии которого мы занимались, но для поездок на соревнования необходимо было зарабатывать собственные деньги.

А в какой момент Максим понял, что у него по-настоящему что-то получается?

Он часто говорит, что это произошло в пятнадцать лет. В это время он начал выигрывать матчи и у него появилось ощущение, что он не просто отработал, а победил. Я помню, как сын много недель подряд тренировался, а потом пришел на соревнование и выиграл у мальчика, который был сильнее его в понимании самого Макса. После этого ему хотелось тренироваться еще больше, ведь победа - это, как наркотик. Вскоре начались профессиональные турниры, на которых за эти победы уже платили деньги.

Чем, на ваш взгляд, теннис дополнил Максима Мирного? Какие качества в нем он открыл?

Безусловно, честность и порядочность. В профессиональном теннисе практически нет нечестных людей - поэтому у Макса это в крови с детства. Еще невероятное трудолюбие, выносливость и самоотдача во время работы. Всегда об этом задумываюсь, особенно во Флориде, где температура воздуха +40. Мне тяжело стоять, а он в такую жару работает на корте. Ведь зачастую теннисные матчи длятся в течение пяти часов, и все это время нужно быть в тонусе, в форме, интенсивно работать. Тот, кто работает слабее, тот, как правило, проигрывает. Да, от матери сын унаследовал очень сильное и хорошее качество - терпение. В таком монотонном процессе, как теннис, оно просто необходимо.

Есть ли в теннисе место для творчества?

Конечно, есть! Более того, многие теннисисты используют творчество. Кто-то выражает себя в форме, у кого-то интересные эмоции, а у кого-то это проявляется в необычных ударах.

А у Максима подобные фишки есть?

Безусловно, есть! У него даже кличка - Зверь. А все дело в том, что часто во время ударов слева можно заметить напряженное выражение лица Макса, которое и напоминает звериный оскал. Фотографы очень любят ловить этот момент.
 
Скажите, пожалуйста, а как вы его настраиваете перед серьезной игрой? И чего перед подобными поединками говорить никак нельзя?

Мы анализируем игру соперника и думаем, какое оружие у нас есть против него. Непосредственно перед матчем я успокаиваю Макса и говорю что-то вроде: "Набей сопернику жопу!". Еще подбадриваю его и говорю, что все получится. Поймите: профессионалу не нужно много говорить. Идет только разбор игры соперника. Хороший тренер обязательно найдет у того слабые стороны, на которые и обратит внимание своего подопечного, а тот их сможет использовать против своего конкурента. Если он это сделает, то выиграет. Если не получается довести эту информацию до своего ученика, то жди поражений.

А как вы радуетесь за сына?

Я думаю, что вся моя радость всегда видна на экранах телевизоров. По записям игр видно, что я весь горю. Правда, очень не люблю, когда рядом со мной сидит дилетант, страшно желающий Максиму помочь. Например, счет 5:4, сын подает, и рядом начинают говорить, что Макс сейчас подаст и выиграет. В это время мне хочется закрыть рот каждому. Я абсолютно не суеверный, но очень часто игрок проигрывает, находясь в одном мяче от победы.

А в чем причина такого поражения?

Не доиграв до конца, игрок решил, что он уже выиграл и в тот же момент "запустил" программу проигрыша. Нужно идти до конца, потому что соперник тоже не горит желанием проигрывать.

А бывает такое, что в определенную минуту матча вы чувствуете, что Максим выиграет?

Конечно, бывает! Если он поймал свой ритм, то уже непобедим. Было много игр, во время которых он обыгрывал лучших мировых игроков.

Насколько в теннисе важна гармония физических и внутренних составляющих?

Важно, чтобы все взаимодействовало между собой. Вот, кажется, соперник, которого и соперником назвать нельзя. Но в момент игры Максим пропускает какую-то деталь - сет "улетел". Во втором сете он начал что-то менять, контакта нет, ритм потерян и поражение неизбежно. Так что все должно гармонировать.

Чего вы как тренер в отношении сына себе не можете позволить?

Я не могу бросить его после провала. Есть люди, которые друг от друга подальше после таких моментов, чтобы не обидеть и не оскорбить. Проигравший сразу ищет причину. И, как правило, не в себе, мол, выигрываю я, а проигрывает тренер. Если Максим проиграл, я всегда сдерживаю себя эмоционально, чтобы не выпалить ему в лицо все сразу. Жду подходящего момента. Как правило, жду, пока он сам скажет о том, что у него не получилось. Так и начинаем анализ ошибок.

Были ли периоды, во время которых у вас с сыном проскальзывала натянутость в отношениях?

У Максима невероятное терпение, и зачастую наш дуэт мог бы распасться, если бы не эта черта характера. Он по-взрослому осознает, что нам вдвоем легче, чем по раздельности. Иногда он меня не слушает и поэтому проигрывает. Я начинаю злиться и говорю, что уеду и найду ему нового тренера. Однако любые наши конфликты Максим гасит сам, звонит, и мы продолжаем работу.

Вопросы слушателей.

Привет, Коля, принес ли тебе геофак какую-нибудь пользу? Не считаешь, что зря шесть лет "парились"?

Учеба на географическом факультете помогала мне свободой движения. Кроме того, мы же учились на заочном отделении - поэтому были свободными людьми.

Планируете ли вы с Максимом открыть собственную академию в Беларуси?

Конечно, планируем! Мы уже приступили к строительству в Малиновке первого теннисного универсального спортивного комплекса. Он будет построен на пересечении улиц Есенина и Громова. Если вы будете там проезжать, то увидите, что строительные работы уже идут. Максим преподавать не будет, а, скорее всего, будет хозяином этого комплекса. Он наберет достойных и квалифицированных тренеров.

Николай Николаевич, есть ли в спорте срок годности?

Безусловно, есть. У него срок годности вот-вот закончится. Максиму сейчас тридцать два года. Обычно к сорока годам гниют, а в тридцать пять уже попахивают гнилью.

Чем Максим планирует заниматься после ухода из большого спорта?

Я сейчас готовлю Максима к вступлению в бизнес. Скажу по секрету, что мы планируем открыть еще один спортивный комплекс. Если строители нас не подведут, то в июне следующего года в первом комплексе мы уже будем принимать первых гостей.

Как вы думаете, когда Беларусь сможет вернуться в мировую группу кубка Дэвиса?

Это произойдет, когда в Беларуси вырастут такие ребята, как Володя Волчков и Максим Мирный.

Почему таких пока нет?

Это очень сложный и болезненный процесс. В таких государствах, как Беларусь, очень редко вырастают первоклассные спортсмены. Сейчас у нас суперзвезда тенниса Вика Азаренко.

Кого из молодых белорусских теннисистов вы можете выделить?

Есть очень хороший мальчик - Андрей Василевский. Если он будет продолжать очень много работать над собой, то из него что-то получится. Большие надежды подает Володя Игнатик. Эти ребята на правильном пути.

Наша слушательница пишет, что смотрела о вас передачу по ТВ. И у нее сложилось впечатление, что вы очень высокомерный человек. Это видимость, серьезная болезнь, усталость, сущность или что-то другое?

Я думаю, что все вместе. Звездой болезни у меня не было, потому что я критически настроен к Максиму и к себе самому. Я видел, как болеют звездной болезнью, и мне это не нравится.

Возможно ли в скором будущем повторение успеха национальной сборной 2004 года?

Думаю, что в скором будущем такое невозможно, потому что у нас еще не выросли такие ребята, как Володя и Максим. Если Андрей Василевский и Володя Игнатик будут усиленно работать, то через пять-восемь лет повторный успех возможен.

Выскажите, пожалуйста, свое мнение по поводу работы нашей федерации.

Я не вникаю в работу федерации, потому что хватает другой работы.

Как долго Максим собирается продолжать свою карьеру, и разговаривали ли вы об этом с ним?

Мы обсуждаем эту тему с Максом каждый день. Дело в том, что Максим Мирный не только теннисист и мой подопечный, но и мой сын. Я знаю, насколько тяжело ему это все дается, и неизвестно еще, как аукнется ему спорт в сорок лет.

Повлияли ли на вашего сына слава и деньги?

Абсолютно нет. Это повлияло больше на меня, чем на него.

Продолжение разговора с журналистом…

Николай Николаевич, часто говорят, что вы вовсе не тренер, а просто очень хорошо устроились. Я не провоцирую вас, но здесь и сейчас, разговаривая с вами, у меня есть возможность узнать из первых рук о реакции на подобные высказывания, а у вас есть возможность ответить всем, кого этот вопрос беспокоит.

У людей есть такое качество, как зависть. Когда они видят, что я - обыкновенный мастер производственного обучения - так удачно иду по жизни с Максимом, то многие не понимают, почему у них так не получилось. Когда мы приехали к Нику Боллеттиери, то начались разговоры, что Николай Мирный чуть ли "не задницу ему лизал", посему его сына взяли учиться. Если бы понадобилось, то ради сына я бы пожертвовал многим и только для того, чтобы сбылись его мечты в спорте. Будьте добрее и всегда искренне радуйтесь, если у кого-то что-то действительно получается в жизни. Тогда судьба не обойдет и вас.

Вы сильный человек?

Да, я сильный человек… (задумывается). ОК, нет, я не очень сильный человек, так как не могу найти аргументов в пользу своей силы. Хотя, возможно, моя сила заключается в гибкости характера.

В чем заключается спортивная мудрость?

Думаю, что она заключается в человеческой мудрости. Ты можешь быть умным в шестнадцать лет, только умным. А мудрость - это опыт. Максим сейчас походит к тому возрасту, когда мудрость дает о себе знать.

Скажите напоследок, а в чем заключается "мирный теннис"?

Наверное, в нашем неразлучном дуэте, совместном подходе и искреннему отношению друг к другу и к этому интеллигентному виду спорта.

Теги: Минск