Правда полевого командира. Сергей Гуренко: чтобы обогнать БАТЭ, вначале надо его догнать

Источник материала:

Три недели назад Сергей ГУРЕНКО по собственному желанию покинул пост главкома минского “Динамо” и, похоже, ничуть не жалеет об этом и сейчас, когда страсти улеглись и можно взглянуть на ситуацию глазами уже постороннего человека.

— Поступил я абсолютно обдуманно, посоветовавшись предварительно с супругой и семьей. Они видели мои переживания, каким я был до того, как принял “Динамо”, и каким стал после.

— В одном из интервью ты сказал, что главной причиной ухода стали непреодолимые противоречия с генеральным директором Валерием Стрельцовым...
— Я не хотел бы искать крайних. Больше всего виноват в том, что случилось, я сам. Потому что позволил так с собой обращаться. Это во-первых. Во-вторых, я тоже совершил ряд ошибок. Не в тренировочном процессе, просто, как ни парадоксально, пострадал из-за своей открытости. Был слишком откровенен, и за это поплатился.

— Открытость — качество хорошее, тому же Юрию Чижу очень симпатичное. Он любит, когда откровенно говорят о том, что происходит в команде.
— Тренер — это полевой командир, он всегда в работе — на базе, на стадионе, а Юрий Саныч — очень занятой человек, и не всегда хочется беспокоить его по внутрикомандным вопросам. Для этого есть генеральный директор и всякие другие люди, которые отвечают за работу клуба.

— А с генеральным директором ты не сработался.
— Это не я, а он со мной не сработался. (Улыбается.) Думаю, в возрасте Валерия Ивановича очень сложно перестраиваться. Могилев — не Минск, здесь совсем другие и специфика, и уровень работы.

— Ты почувствовал поддержку команды, когда объявил об отставке?
— Костяк команды понял, по каким причинам я ухожу. Как они к этому отнеслись? Думаю, по-разному. Ясно, что всегда найдутся футболисты, которые после этого только вздохнут с облегчением. Но это нормальная ситуация, свойственная абсолютно любому коллективу.
Мне себя не в чем упрекнуть — я передавал ребятам все, что знал и чему меня учили. Обидно, что дать успел совсем немного, мы находились только на этапе закладки фундамента. Тем не менее сегодня, после матчей “молодежки” и национальной сборной, где солировали динамовцы, лишний раз убеждаюсь, что двигались в правильном направлении.
Самое главное для меня было изменить психологию игроков — заставить их поверить в то, что недостижимых целей не бывает и все в жизни зависит только от них самих. Тем более всегда под рукой много примеров — как из личного опыта, так и из того, что каждый день можно увидеть по телевизору.
Ребята должны понять: лучшие футболисты становятся таковыми прежде всего потому, что работают больше всех и не чураются отпахать, что называется, за того парня. Вот пример предпоследнего матча “Барселоны”, когда при счете 2:1 крайний нападающий Педро Родригес включился в эпизод от своих ворот, предотвратив выход один на один, затем принял мяч от голкипера и забил гол. Этот момент мог стоить каталонцам чемпионства. Сыграй они вничью, и неизвестно, чем бы потом все закончилось. В профессиональном спорте нет мелочей — любой эпизод может решить судьбу не только поединка, но и многих людей, в нем участвующих.
При счете 4:0 в пользу “Челси” за 5 минут до конца встречи молодой игрок лондонцев теряет мяч, и Лампард, не говоря ни слова, бежит и отбирает у противника мяч. Хотя, наверное, он мог остановиться и напихать молодому, как это, скорее всего, случилось бы у нас. Вот потому он и является одним из лучших игроков мира.

— Ну а почему для иностранцев все это в порядке вещей, а нашим приходится объяснять?
— Все закладывается в детском футболе. Можно говорить о генетике, но на самом деле все зависит от тренеров. У нас обращают внимание на финт, на вырабатывание скорости, ловкости, выносливости, но не сильно заботятся о воспитании внутренних качеств. Рано разделяют игроков на звезд и всех остальных. Одних возвышают, других унижают, и все это потом переходит во взрослый футбол.

— А в “Динамо” ты встретил много “звездных” игроков?
— Если эта звездность у кого-то и проявлялась, то я пытался направить ее на благо команды. Хотя, скажу откровенно, получалось не всегда. Это тоже одна из моих ошибок — не к каждому смог достучаться.
Впрочем, всегда есть такие, с кем бесполезно искать общий язык. От них надо просто избавляться. Вернее, они должны играть у другого тренера.

— Они теперь у другого тренера и играют...
— Не знаю, как поведет себя Гольмак, но надеюсь, что не повторит моих ошибок.
Вообще надо задаться вопросом: почему всегда выигрывают одни и те же тренеры? Магату, по большому счету, абсолютно никакой разницы кого тренировать, он все равно вытащит эту команду наверх. Про Муринью я даже говорить не хочу. Тренируют всех по одним и тем же методикам, мячи у всех одинаковые... Все решает психология.
Я хотел пойти по пути “Ромы”. Когда в 1999 году Капелло пришел в команду, то первым делом выставил на трансфер восемь или девять футболистов, причем никаких звездных покупок совершено не было.
И что он начал делать? Менял психологию игроков. В каждом упражнении, в каждом разговоре за пределами поля. “Вы не хуже других, вы не должны проиграть”. Через год команда занимает в чемпионате четвертое место. А в межсезонье он покупает хребет будущей команды — нападающего Батистуту, опорного полузащитника Эмерсона и защитника Самуэля. Тем самым вносит последние штрихи в уже созданную команду, и она два года подряд становится чемпионом Италии.
Капелло не кричал о том, что сделает “Рому” чемпионом в первый же сезон. Он видел свет к конце тоннеля, знал свой путь и планомерно к нему шел. Я хотел сделать то же самое.

— Но ты забыл убрать несколько человек...
— Все же человек пять-шесть ушли из команды, хотя тот же Гигевич мне всегда был очень симпатичен. Нужно было усиление, мы приобрели Сазанкова — старательного парня и Мараховского, доставшегося нам бесплатно. Пименов — это была уже агония, потому что нельзя входить в сезон с двумя форвардами. Купи мы два-три футболиста — не звезд, а просто добротных, мы бы эти 5-6 очков добрали. Я ведь и Майкона хотел, и по поводу Концевого разговаривал, но не срослось. А все что мне привозили — это была какая-то катастрофа...

— Но, с другой стороны, можно было бы побороться с теми людьми в клубе, кто тебе не симпатизировал.
— Я никогда не убирал ни одного тренера или президента. Даже с Шукановым ситуация была неоднозначной, я был не против его работы, просто хотелось создать коллектив единомышленников, какими были в “Локомотиве” Семин с Филатовым. Каждый из них занимался своей работой и каждого в равной степени уважали игроки и болельщики. И они дали результат — правда, через девять лет. Но был заложен прочнейший фундамент, который держался и после их ухода.

— Тогда минское “Динамо” не скоро расправит крылья...
— Есть же примеры и обратного свойства — та же “Алания”. Я сторонник поступательного движения.

— А Филатова в Минск к нам никак нельзя было пригласить?
— Ну не знаю... Он сейчас в Москве бизнесом занимается. Но деньги для Валерия Николаевича сейчас точно не главное... Мне кажется, что сильнее его на постсоветском пространстве менеджера не найти.

— Всех очень удивило, когда ты вспылил на пресс-конференции после игры с БАТЭ...
— Никаких обид на Виктора Гончаренко нет, здесь немного иное... Нельзя обсуждать другую команду — этот урок я еще от Семина усвоил. Как-то мы проиграли “Лацио” в полуфинале Кубка кубков по сумме двух встреч, и Булыкин в интервью дал пространные комментарии по этому поводу. Мол, мы должны были обыгрывать, кто они такие, того я не вижу футболистом, а этого в особенности и тому подобное...
Юрий Палыч на собрании команды спросил: “Дима, какое ты имеешь право обсуждать игроков чужой команды? Ты можешь их только похвалить...” Очень хорошо запомнились мне эти слова. Рекомендую, кстати, и другим их на ус намотать...
А с Виктором мы вопрос решили, созвонились и замяли все, по-мужски и без обид.

— Мне, кстати, его путь в тренеры кажется наиболее верным — когда специалист планомерно проходит все ступеньки профессиональной карьеры, не перепрыгивая целые пролеты.
— У каждого свой путь. Я-то свой не выбирал. Скажу честно: и сегодня с большим удовольствием играл бы в футбол, испытывая от этого огромное наслаждение. Самый большой кайф все-таки получаешь тогда, когда сам играешь на поле, а не по бровке бегаешь.

— Вообще-то ты можешь вернуться и стать, таким образом, первым тренером в истории белорусского футбола, который заново начал карьеру игрока...
— Если честно, я об этом подумываю... Понимаю, что многие воспримут это как идиотизм или самодурство, но всем не угодишь. Впрочем, вначале надо хорошо отдохнуть... Решение буду принимать после 26 июня, когда вернусь из Италии, куда отправлюсь просто поваляться на солнышке. Надо разложить свои мысли по полочкам...

— Может быть, тебе стоило бы потом записаться на какие-то курсы по психологии, если уж все решили, что эта наука в работе тренеров является определяющей?
— Мне кажется, что жизнь все равно научит большему, чем часы, проведенные в качестве ученика в аудитории. Даже после этого сезона на многие вещи стал смотреть другими глазами.
Я же не готовился к тренерской работе, у меня даже образования специального не было. Диплом получил уже в процессе работы с клубом. Я ведь еще в 98-м поступил...

— А оно тебе надо было, это образование?
— Корочки были нужны, да и лишнее общение никогда не помешает. Я учиться в Гродно начинал — на дневном. И на гимнастику ходил, и практику в школе отрабатывал, так что сразу стал смотреть на спорт глазами не только футболиста. С тренерами и врачами много общался — что в “Локомотиве”, что в Италии. Мне были интересны абсолютно все нюансы...
А вообще, я всегда говорил своим подопечным так: “Футбол — это всего лишь игра. Люди хотят зрелища, и вы должны им его предоставить. Вы должны победить. Если надо, подавить и психологически уничтожить противника — не только переиграть или перебегать”. В сложных матчах именно это и помогало перетащить победу на свою сторону в противостоянии с оппонентом, равным тебе по силам.
Но для этого в команде не должно быть безразличных людей. Пусть мы проиграли БАТЭ, но это поражение стоит большего, чем прошлогодняя ничья. Тогда нам, по большому счету, повезло, а сейчас мы играли на равных — в этом принципиальная разница.

— Почему-то кажется, что принципиальная разница имеет здесь куда большие размеры. Трудно представить, чтобы на борисовском стадионе появился баннер с фашистским содержанием. А если бы это вдруг случилось, то Капский первый рванул бы на груди рубашку и наверняка выступил бы со специальным заявлением — при единодушной поддержке всего тренерского штабы и команды...
— Все же не случилось вдруг и сразу. Эта группировка существует в фанатском движении давно, и когда я пришел в “Динамо”, был этим, честно говоря, шокирован. Как такое может быть в стране, где каждый четвертый убит фашистами?
Может, этим ребятам стоит съездить в Хатынь и посмотреть, как все было на самом деле и к чему может привести увлечение идеей о расовом превосходстве какой-либо нации?

— Тем не менее хотелось, чтобы игроки “Динамо” проявили более выраженную гражданскую позицию...
— Мы же прекрасно понимаем, что это лишь малая толика фанатов, которая, возможно, и не дает развиваться более бурно остальному болельщицкому движению. Мне кажется, если бы не было этих фашистов, то на трибуны приходило бы больше молодежи — тех же девушек.
В свое время “Локомотив” был пятым колесом в футбольной Москве, на матчи ходила тысяча болельщиков — наших знакомых да друзей. А потом зрителей стало больше, чем у других. Причем преимущественно это была молодежь, которая через несколько лет повела на стадион своих детей. Именно так рождаются поколения болельщиков. Но это в первую очередь забота клуба.

— Не хватает нашей стране менеджеров и организаторов...
— Да их просто нет. Есть только Капский. Человек превратил заводскую команду в участницу Лиги чемпионов — за это ему уже сейчас можно на въезде в Борисов поставить памятник.

— Валерий Филатов, помнится, еще будучи игроком показывал великолепные организаторские и коммуникативные качества. Как считаешь, кто из ребят вашего поколения похож на знаменитого менеджера больше всего?
— Хм... В принципе общаться и заводить связи могут многие, но самое главное качество (кстати, не только для менеджера) — это оставаться порядочным человеком. Для любого руководителя очень важный критерий — как к нему относятся подчиненные. Опустить человека ниже плинтуса может любой, а вот попробуй зажги его самолюбие, затронь струны в душе, чтобы он возложил на алтарь общего дела все, что у него есть, и даже больше — здесь нужны профессионалы.

— М-да, Филатов-то в Москве без футбола... Намек Юрию Чижу чрезвычайно прозрачный...
— Я ни на что не намекаю.

— Я намекаю.
— Мне об этом сложно судить...

— Сережа, а может, никому и не надо, чтобы в команду приходил грамотный человек и начинал всех выстраивать так, как это должно быть. Есть у нас большое количество клубов, при заводах и городах, которые из года в год исправно перерабатывают в себе энное денежное содержание и думать не думают ни о каких заоблачных рубежах.
— Я не могу об этом рассуждать, потому что таких нюансов не знаю.

— Ну а давай призадумаемся, так ведь и есть. Если ощутимо двигается вперед у нас лишь один клуб... Разве это правильно?
— Нет, конечно. Все это приводит к низкой посещаемости. Помню себя пацаном, ходившим на матчи гродненского “Химика” во второй лиге. Так на них собиралось по 15 тысяч человек. Квас, беляши, пирожки, пиво. Для людей каждая игра была праздником, а сейчас я этого ничуть не ощущаю.
Вот пошел я на финал Кубка страны. Чтобы попасть на стадион, пришлось полчаса отстоять в очереди. Зрителей пришло тысяч десять, а если бы их было в три раза больше? Надо было бы полтора часа в очереди маяться? Но футбол ведь придуман для людей — им там должно быть комфортно.

— Кстати, в своей сегодняшней экс-тренерской ситуации тебе комфортно?
— Абсолютно. Мне всегда казалось, что суть человека проявляется в его умении признавать собственные ошибки и делать из них выводы. Этот период я уже пережил. Комфорт пришел ко мне именно сейчас, когда почувствовал, что снова принадлежу своей семье. Мне было больно и обидно от того, что та нервозность, существовавшая в команде, помимо твоей воли переносилась и на близких.
Когда был футболистом, отвечал только за себя. Плохо отыграл — сжал зубы и отработал на тренировках, чтобы реабилитироваться в следующем поединке. А тренер в ответе за всех, в том числе и за того парня, который ночь накануне игры провел в баре.

— Кстати, почему он ее там провел?
— За год я не оштрафовал ни одного футболиста, хотя поводов было немало. Проще всего лишить игрока денег, но мне хотелось достучаться до сознания ребят. Чтобы они поняли, что футбол — это не отдых, а работа, за которую они получают деньги. И если они хотят получать больше, то должны больше работать и выходить на новый уровень мастерства.

— А все хотят получать больше?
— Думаю, процентов 15 динамовцев устраивало в их жизни все. Сколько денег надо было Шуре Балаганову для полного счастья? Совсем немного, с точки зрения Остапа Бендера. Иной футболист согласен подписать контракт едва ли не на любую сумму, которую ему называешь. Хоть до конца дней.
Но это же путь в никуда. Никогда нельзя останавливаться. Как только посчитаешь, что что-то умеешь делать, и расслабишься, жизнь тебя тут же накажет. В футболе те же правила. Понадеялся на класс — один раз не добежал, другой — лишнего выпил, тренировку пропустил... Все это мигом сказывается на результатах — как игрок ты пропадаешь. Тысячи футболистов, уверен, сейчас готовы подписаться под моими словами.

— Ты в этом плане всем ребятам пример. Не обладая, прямо скажем, феноменальным талантом, тем не менее сумел выжать из футбола максимум...
— Если взять нынешних динамовцев, то среди них очень много ребят, одаренных гораздо больше, чем я. Но они должны помнить, что их талант не сможет развить даже Муринью, если они сами этого не захотят.
Если бы футболисты могли сами тренироваться и назначать состав на матч, то тренер им был бы не нужен. По идее он просто помощник.
Для себя я еще в начале года решил: чтобы обогнать БАТЭ, его вначале надо догнать. Поставил цель — биться за чемпионство и мотивировать для этого игроков различными способами, прекрасно понимая, что состав у нашего главного соперника более опытный и более сыгранный, прошедший через горнило двух крупнейших еврокубков.
Понятно, что чудес не бывает, но я должен был заставить игроков работать на полную катушку и не заканчивать чемпионат еще в первом круге, как это раньше бывало, а биться до последнего тура. Мне очень хочется, чтобы так все и случилось, даже несмотря на то что я уже не тренер “Динамо”.

— Прогноз на исход чемпионата дашь?
— Нет, не люблю это дело. Но, думаю, осенью компанию БАТЭ и “Динамо” в борьбе за медали составят “Минск” и “Белшина”. А также, возможно, “Шахтер” и брестчане.

— Чем будет заниматься в это время Сергей Гуренко?
— Если поступят какие-то конкретные предложения, я их, разумеется, рассмотрю. Нет — отправлюсь в “Локомотив”, поезжу по России, пообщаюсь с тренерами. Возможно, поеду в Италию на предсезонку — в ту же “Парму”. Очень интересно посмотреть, как у них строится работа в юношеском футболе.

— Удачная ремарка — в федерации постоянно требуются тренеры в сборные различных возрастов... Считай, первые очки упали в твою копилку...
— Хотелось, чтобы зарплата у наставников этих сборных была все же соизмеримой с их умственными и психологическими затратами. Я не о себе говорю — по мне так лучше бесплатно работать, в свое удовольствие, чем за такие деньги.

— На месте Невыгласа поймал бы тебя на слове и пригласил на бесплатную работу — не столько из-за экономии средств, сколько из принципа — мол, не все в жизни решают деньги...
— Я даже суммы не хочу называть, которые там получают тренеры юношеских сборных. Если честно, в этих командах должны работать лучшие, элитные специалисты, а у нас получается наоборот. Туда берут тех, кто не имеет предложений из элитных клубов, потому что...

Сергей расскажет мне еще много — разумеется, при выключенном диктофоне. Это о чем-то да говорит — значит, надеется еще трудоустроиться в белорусском футболе. А пока пусть едет: в Москву, Италию — куда хочет. Ему нужны знания, потому что их много не бывает.
Возможно, он проведет еще один сезон как игрок — у меня есть скрытая уверенность в том, что и на заслуженном отдыхе он все равно будет наматывать привычные тренировочные круги. Совсем как после прощального матча за сборную, откуда он тоже ушел как-то неожиданно и вдруг, руководствуясь своей собственной и непонятной многим логикой.
А может, это совсем и неплохо, что Сергей пока не научился просчитывать шаги и остался в современной истории минского “Динамо” вторым тренером, который покинул свой пост по собственной воле?
По-моему, это хороший знак для любой начинающейся тренерской карьеры.