Человек-легенда, знающий цену чуда. Корея 60-х — это и первые попытки инвестиций за рубеж, понимание того, что экономику страны можно развивать, вкладывая в нее валютные средства, полученные за границей

Источник материала:

При поддержке правительства компания “Хёндэ” одна из первых стала создавать дочерние фирмы за пределами Кореи. После успешного строительства в Таиланде скоростной магистрали, выполненной, несмотря на огромные трудности, препятствия, неверие многих, точно в заданные сроки, были дороги и мосты в Малайзии, военные объекты морского назначения в Иране, морские порты и доки в Бахрейне и Саудовской Аравии, инженерные сооружения в Ираке, Объединенных Арабских Эмиратах... В этих и других уникальных международных проектах непосредственное участие принимал и нынешний президент Республики Корея Ли Мён Бак.

Мы продолжаем печатать отрывки из книги “Чудес не бывает” (начало в номерах “НГ” за 29 октября и 5 ноября), написанной Ли Мён Баком — человеком, вошедшим в список “пятидесяти важнейших личностей за пятидесятилетнюю историю Республики Корея”.

О переговорах, длившихся 14 часов

Для работников компании переговоры — это всегда жесткая борьба, где применяются различные виды приемов. Мне приходилось спорить с представителями компаний разных стран, с политиками в Корее, с другими людьми, но до сих пор я не могу забыть встречу с заместителем директора крупнейшей американской компании “Вестинг Хаус”, занимающейся строительством установок, вырабатывающих энергию.Для небольших по масштабу и низких по технологическому уровню корейских компаний стать субподрядчиком “Вестинг Хаус” было важнейшим вопросом, от которого зависело их будущее. Потому что помимо престижа для них предоставлялась хорошая возможность позаимствовать передовые технологии.Я поехал в Питсбург, чтобы решить вопросы дальнейшего сотрудничества “Хёндэ” с “Вестинг Хаусом”. Американцы с большим вниманием отнеслись ко мне. Им очень хотелось получить заказ на строительство АЭС в Корее. На той встрече присутствовал заместитель директора компании, который позже прибыл в Сеул для продолжения диалога. Переговоры начались в 10 утра в моем кабинете в головном офисе “Хёндэ”. Их содержание сводилось к тому, что две компании будут участвовать в строительстве атомной электростанции, как и раньше, но с увеличением доли корейской стороны. Это были очень серьезные переговоры, связанные с передачей технологий, объемов строительства, да к тому же с разделением прибыли.Мы вели переговоры около шести часов без обеда, но никак не могли прийти к соглашению. У заместителя директора “Вестинг Хауса” были все полномочия, но по важным вопросам он советовался с головным офисом и только после этого принимал решение.Переговорный процесс продолжался уже восемь часов подряд, представитель американской компании пил только черный кофе. Казалось, что этот крепкий напиток придавал ему сил. У меня же от кофе на голодный желудок появилась изжога, из-за чего я чувствовал слабость.После шести часов вечера я попросил секретаря:— Скажите, что кофе закончилось, пусть принесут ячменный чай. Я выпил его и почувствовал себя бодрее, а замдиректора уже выглядел слегка уставшим. Мы не ужинали, продолжали переговоры, пили только ячменный чай. Уже было около десяти вечера. Мне показалось, что американец рассчитывает на запрет передвижения по ночным улицам в Корее. Он много раз бывал здесь, поэтому знал, что корейцы всегда соблюдают это правило. Наверное, он рассчитывал на то, что я смогу еще немного продержаться, но до запрета передвижения все-таки закончу.А ситуация складывалась следующим образом. Если переговоры не завершались с успехом, то на следующий день мы были бы вынуждены искать других партнеров. Наступал решающий момент, в нашей компании волнение достигло апогея.Я понял, что его тактика — протянуть время. Я вышел из комнаты и дал указание ночной смене:— Принесите матрасы в кабинет переговоров.Через несколько минут стали заносить матрасы, глаза замдиректора американской компании округлились.— Зачем это?— Если мы не сможем договориться, то придется не спать всю ночь напролет. А если наступит время запрета передвижения по улицам, то я не смогу поехать домой, поэтому мне придется заночевать здесь. А сейчас давайте спокойно все обсудим.Казалось, что он почувствовал себя весьма неловко. Видимо, понял, что ничего не выйдет, и приступил к делу со всей серьезностью. Осознал, что задерживаться до запрета передвижения по ночным улицам будет невыгодно ему самому.В результате переговоры закончились так, как мы и рассчитывали. Обмен подписями состоялся в 23.50. Это борьба продолжалась четырнадцать часов.— Когда я приехал из головного офиса, содержание контракта таковым не было, — сказал недовольно замдиректора “Вестинг Хауса”. Я жил в районе Апкуджон. Мчался со скоростью на машине домой, но на мосту через реку Хан дорогу уже перекрыли. Полиция и военные никого не пропускали. Я вышел из автомобиля и обратился к ним:— Я директор строительной компании “Хёндэ” Ли Мён Бак. Я так задержался, потому что с самого утра и до сих пор проводил переговоры государственного масштаба с иностранными партнерами. Позвольте мне добраться домой и отдохнуть. Я слишком устал, чтобы проводить ночь в полицейском участке.— Сколько нужно времени, чтобы доехать до вашего дома?— До района Апкуджон не займет и пяти минут— Поезжайте. Но если вас остановят по дороге, то отвечать будете сами. И не говорите, что вас тут пропустили.Для меня открыли дорогу, и я спокойно добрался до дома.

Достояние Малайзии — премьер-министр Махатхир

В феврале 1994 года премьер-министр Малайзии Мохаммед Махатхир был с визитом в Корее. Три дня его пребывания прошли спокойно, согласно официальному распорядку.Он благополучно прилетел в аэропорт Кимхе, осмотрел “Хёндэ Хэви Индастриз” и “Хёндэ Моторз” в Ульсане, другие отделения корпорации, встретился с представителями компании, обсудил проекты и также спокойно улетел обратно. Такое происходило нечасто, чтобы руководитель государства почти инкогнито посетил Корею.Однако это была настоящая дипломатия премьер-министра Малайзии, которая способствовала развитию экономики его страны. Премьер был далек от официоза и шумных мероприятий.Я с уверенностью говорю, что он — образец политика будущего. Сильная личность, с глубоким чувством долга, крепкой верой в свою страну, острым проницательным умом, умеющий добиваться своего, несмотря ни на какие преграды и запреты.Впервые я встретился с премьер-министром в конце 70-х годов. В то время компания “Хёндэ” строила плотину Кеньяр в Малайзии. Человеческие отношения в международном сообществе — это в первую очередь деловые связи с выгодой для государства. Но даже в таких условиях бывает, что через простое человеческое понимание рождается искренняя дружба. Именно такими были отношения между мной и премьер-министром Махатхиром.Для представителей строительных компаний в зарубежных поездках очень важной работой были встречи с высокопоставленными чиновниками и политиками этих стран. Занимавший на тот момент пост заместителя премьер-министра Малайзии Махатхир был одним из таких чиновников.После нескольких моих визитов к нему он спросил:— Почему вы ко мне так часто приходите? Вы же знаете, я ничем не могу вам помочь.— Когда я вернусь в головной офис, мне надо будет доложить, с кем я встречался, но из-за препятствий, создаваемых японской компанией, я не могу встретиться с премьер-министром. А если я скажу, что мне уделял внимание его заместитель, то мое начальство останется довольным, попытался отшутиться я.Улыбаясь, Махатхир на это ответил:— Но тогда приходите в любое время. Заодно расскажете мне о Корее.С тех пор мы стали часто встречаться. Нам было о чем поговорить. Но в те времена ни я, ни он не думали, что наша дружба станет решающим фактором при проведении тендера международного уровня по строительству моста Пинанга.Весной 1981 года я вновь вернулся в Малайзию. При выходе из аэропорта машинально купил газету. И тут же мне на глаза попалась статья о том, что из-за внезапной кончины премьер-министра Хуссейна этот пост займет Махатхир.Были основания предполагать, что при новом премьер-министре критерии выбора компании для строительства моста Пинанга изменятся. А о финансировании в политических целях от частной компании даже не стоило рассуждать. Махатхир был уверен, что кардинальные изменения в коррумпированном обществе Малайзии — во власти, среди государственных служащих и в бизнесе — должны начаться именно с правительства. Это одна из его главных программ “чистого правительства”.Теперь я должен был убедить реформаторское правительство Махатхира в преимуществах предложения “Хёндэ”. Я доказал, что экономически выгоднее строить этот мост с корейцами, чем с французской компанией “Бернар”. А что касается японской “Марубени”, напомнил, что наш проект выигрывает из-за более низких цен и превосходит по качеству и срокам.В результате победителем тендера стала строительная компания “Хёндэ”. Главные политические позиции Махатхира “смотрим на Восток” и “чистое правительство” позволили получить долгожданный заказ для “Хёндэ”.

В поисках выхода на Север

В середине 80-х имидж компании заключался в открытом всему миру “духе освоения”, поэтому для строительной деятельности “Хёндэ” нужна была “новая земля”, которая стала бы следующим этапом прорыва.Я начал думать о Севере. Под Севером я подразумевал коммунистический мир: Советский Союз, граничащий с Корейским полуостровом на севере, Китай, Восточную Европу, Северную Корею и другие страны.Но прежде всего мне нужно было заинтересовать этой идеей главу корпорации, президента Чонга. А чтобы он скорее согласился, нужно было все объяснить ему с позиций бизнеса.— Советский Союз имеет для нас большее значение, чем США. СССР — это страна с самыми богатыми природными ресурсами, которых у нас практически нет. Это и есть основная причина, почему мы должны выйти на советский рынок. И мы сможем привезти эти природные богатства наземным путем. И не надо заранее говорить, что Северная Корея не откроет нам дороги. Им тоже нужны нефть и газ, они будут вынуждены распахнуть нам двери. В XXI веке нам потребуется еще больше энергоресурсов. Если транспортировка будет осуществляться не по морю, а по суше, это значительно облегчит весь процесс.— Что ж, давай попробуем. Вообще я снег люблю, вот и снегом полюбуемся.Наконец наступил тот долгожданный час. Возбужденные, слегка обеспокоенные, мы поднимались на борт самолета советской авиакомпании “Аэро-флот”. 62 градуса северной широты, самолет летел над сибирской тундрой, конца которой не было видно. Мы летим над будущей Меккой XXI века для “Хёндэ” и для всего Корейского полуострова. Так я решил для себя, когда смотрел из окна авиалайнера на бескрайнюю Сибирь.Из книги “Чудес не бывает”:

Люди часто говорят, что я человек-легенда. Но легенда является таковой только для тех, кто смотрит на нее извне. А изнутри это жестокая действительность со множеством кризисных ситуаций и вызовов. Я никогда не отступал от кризисов и вызовов, преграждавших мне путь, я всегда преодолевал их. Наверное, такую целеустремленность — упорное движение вперед люди и называют чудом.

Ли Мён Бак,  президент Республики Корея