Светлое и темное: ложь под нимбом

Источник материала:

Лев Толстой в “Крейцеровой сонате” строго определил, что представители первой древнейшей профессии на короткие сроки обыкновенно презираемы, тогда как на долгие — почитаемы. Печатный орган, который почитывают уже более полувека, в последние дни отрабатывает с особым усердием и даже искренностью, душой и телом оправдывая решение заказчиков лишить самое массовое спортивное издание страны олимпийской аккредитации — здесь их желания полностью совпадают. Реагировать на весь этот поток новоявленной лжи и старых обид ниже собственного достоинства. Но когда в нем возникает целый помощник главы государства, первый вице-президент НОКа, не ответить нельзя хотя бы из уважения к статусу.

Геннадий АЛЕКСЕЕНКО заявил:
— Во-первых, ни о каком сведении счетов или личной обиде здесь речь не идет. У нас деловые отношения с главным редактором “Прессбола” Владимиром Бережковым. Встречаясь с ним, мы продолжаем общаться, несмотря на то что “Прессбол” в свое время вылил немало грязи и на прошлых министров, и на меня как вице-президента НОКа. Я и прежде старался не обращать на подобные выпады внимания, и сейчас не собираюсь вступать в полемику. Тем более что в данном случае инициатива исходила не от меня, а от специальной комиссии по связям с прессой. По просьбе олимпийских чемпионов и других выдающихся спортсменов она заседала несколько раз, после чего приняла известное решение. Я не знаю, откуда Бережков взял информацию о том, что оно исходило от главы государства. Данная комиссия — наше уставное формирование. Она вправе инициировать любой вопрос перед исполкомом. Более того, ее члены нелестно высказались и в адрес Парамыгиной, но поскольку Светлана является членом НОКа, мы не стали обсуждать этот вопрос на заседании исполкома. Оценку ее деятельности может дать только Олимпийское собрание. Считаю, что и как писать — это добрая воля журналиста. Но члены НОКа обязаны отстаивать интересы организации и пропагандировать идеалы олимпизма.
Что ж, с Алексеенко мы действительно общались, хотя после 28 февраля, дня заседания исполкома НОКа, лишившего нас места на Олимпиаде, — исключительно через СМИ. С вами, Геннадий Павлович, мы разговаривали и пожимали друг другу руки в декабре, январе, феврале, однако во время этих встреч (после выхода так “оскорбившей” вас “олимпийской помойки”) вы не высказали не то что замечания, но даже намека на недовольство какими-то материалами газеты. Потом меня не позвали на заседание комиссии, которая, оказывается, заседала неоднократно, хотя до этого приглашения следовали неизменно. Затем газету даже не оповестили о заседании исполкома, хотя там присутствовали абсолютно все аккредитованные в Пекине белорусские СМИ (ведь 13.11.2007 исполком НОКа аккредитовал и “Прессбол”, не так ли?), спрятали острый вопрос в раздел “разное”, а о решении мы узнали из сообщения БЕЛТА. И это называется деловыми отношениями?! Ну и дела...
Нетрудно предположить, как в рамках таких “деловых отношений” вслед за газетой пойдет оценка действий члена НОКа Светланы Парамыгиной. Неделю назад под этой “крышей” я напомнил ситуацию восьмилетней давности, когда под тем же надуманным предлогом первый замминистра спорта Алексеенко, даже не будучи членом бюро НОКа, протащил через него решение лишить “Прессбол” аккредитации на Олимпиаде-2000 — если бы не вмешательство президента, корреспондент газеты в Сидней не поехал бы. Теперь уместно заглянуть поближе, вернуться всего на четыре года назад, когда член НОКа, единственный в Беларуси обладатель Хрустального глобуса Кубка мира по биатлону, серебряный призер Олимпиады Парамыгина мало того что не получила приглашения на Олимпийское собрание, так еще и не добилась его в офисе НОКа.
“Отчего пока еще действительные члены НОКа не могут участвовать в касающемся их судьбы голосовании? — спрашивала тогда Парамыгина (статья “Мои странные выводы”, “ПБ” от 25.11.2004). — Ведь по уставу форум считается правомочным, если на нем присутствует не менее двух третей от 110 членов НОКа, и не пускать кого-то из них на собрание — следовательно, выступать против олимпийской конституции вообще и за срыв важнейшего события в частности (в уголовном кодексе даже есть статья для лиц, препятствующих выборам)”.
Тогда мы опубликовали выдержку из официальной справки за подписью Алексеенко, из которой следовало, что Парамыгину из членов НОКа отзывает ОО “Ассоциация спортивной прессы”, членом которой Светлана Вячеславовна не состояла и не состоит. Настоящим должен заявить и о сложении с себя полномочий члена этой организации — неестественно как-то поддерживать своими взносами председателя в лице пресс-атташе НОКа Рябухина, который защищает интересы не спортивных журналистов, а их душителей. Однако, как бы там ни было, с огромным трудом, через пресс-службу главы государства, Парамыгина все же пробилась на то собрание. Пусть не из центра зала, где располагались такие же, как она, члены НОКа, а с журналистской галерки, но Светлана докричалась-таки до Александра Лукашенко, после чего президент стал по очереди поднимать чиновников: исполнительного директора, генерального секретаря НОКа, министра спорта, наконец, самого Алексеенко — у всех круглые глаза и уши на уровне плеч. Процедура заняла около десяти минут, но инициаторов вывода так и не выявили.
Впрочем, президент тогда недвусмысленно дал понять Алексеенко (цитата из стенограммы): “Вы как мой помощник должны быть самым светлым человеком”. Однако “меседж” не прошел, темные дела сердце олимпийской семьи не покинули.
Вскоре после Олимпийского собрания Парамыгину цинично лишили победы в “республиканском конкурсе” НОКа. Светлана стала единственным человеком, который выполнил все условия положения, опубликованного загодя, в 2003-м. Однако, по понятиям жюри того же Рябухина, она оказалась недостойна быть в многочисленной когорте обладателей дипломов первой, второй и даже третьей степени. Причина? В номинациях “За публикации, которые способствовали развитию новых положительных тенденций в белорусском олимпийском движении” и “За острые и критические материалы, которые оказали влияние на развитие материальной базы и инфраструктуры олимпийских видов спорта” у Светланы Вячеславовны не нашлось конкурентов, поэтому ее... вообще сняли с дистанции. Это все равно что лишить человека победы в марафоне либо не засчитать факт покорения им Эвереста лишь на том основании, что у него не оказалось конкурентов. Дико, не правда ли? Но в связи с этим напрашивается еще более печальный вывод: зачем другим бежать и покорять, если за это не поощряют, а цинично наказывают?! У нас что, все в порядке с материальной базой и инфраструктурой олимпийских видов?! Или наша пресса кишит острыми и критическими публикациями?!
Честно говоря, как редактор и человек я просто преклоняюсь перед Парамыгиной — великой спортсменкой, уже состоявшейся во “второй жизни” — во второй, но не в первой древнейшей профессии. Светлана Вячеславовна сегодня демонстрирует лучшие качества журналиста-профессионала — все то, чему на примерах публицистов советской школы (без всякой иронии!) учили великие преподаватели журфака Борис Стрельцов, Татьяна Орлова, Юрий Новиков, Ефросинья Бондарева, Григорий Булацкий и иже с ними. Эту высокую науку, а также суровую практику в “Прессболе” Парамыгина, на мой взгляд, впитала быстрее и лучше других. Хотя общеизвестно, как непросто чемпионам найти себя после ухода из большого спорта. Многие спиваются, устраиваются сторожами, истопниками, швейцарами, иногда просто просиживают штаны на бесполезных должностях и в бутафорских президиумах. Приносить пользу, равноценную той, что была на звездном отрезке жизненной дистанции — стать звездой новой профессии, — способны лишь единицы. И подобные примеры в лице Парамыгиной надо всячески освещать, пропагандировать, а не душить в интригах и закулисье. И будет очень жаль, если “оценку деятельности” Светланы как члена НОКа Алексеенко и К° вновь будут давать излюбленным ими способом — во мраке и темноте...
В рамках “деловых отношений” помощник главы государства за словом в карман не лезет, действует бесцеремонно, нахрапом, о последствиях не задумываясь. Вот характерный эпизод, следующий из стенограммы того же Олимпийского собрания от 25.11.2004. “Вы смотрели этап Кубка мира по лыжным гонкам? — задал вопрос Лукашенко. — Как там выступили белорусы и участвовали ли вообще?” Замерли в оцепенении замминистра, министр, клерки НОКа... Нашелся помощник Алексеенко: “Не участвовали!” Но, как назло, неподалеку в зале сидел тогдашний председатель (может, потому и бывший теперь, изгнанный со скандалом?) Василий Горбачев, который обстоятельно проинформировал собрание о занятых белорусскими лыжниками местах...
Вот и на этот раз чиновник рубит сплеча: “Я не знаю, откуда Бережков взял информацию о том, что оно (решение о лишении аккредитации. — “ПБ”.) исходило от главы государства”. Побойтесь бога, Геннадий Павлович. 29 февраля, на следующий день после заседания исполкома НОКа, в своем обращении к президенту я написал: “Мы абсолютно уверены в двух вещах. Первое:
то, что решение лишить самое массовое спортивное издание страны аккредитации на Играх в Пекине исходит от главы государства и НОКа, — бесстыдная ложь.
Второе: то, что “Прессбол”, независимо от обстоятельств, освещал и осветит Олимпиаду лучше других, — абсолютная правда”. Возможно, вы что-то перепутали, не исключено — меня со своим пресс-атташе, который в исполкомовских кулуарах предположил: “Скорее всего, вопрос согласован на самом верху”. А некоторые из “инициаторов” после соответствующей “идеологической” обработки в этом и вовсе не сомневались. Тому есть свидетели! Что же касается меня, то я сейчас готов подписаться под каждым словом своего публичного обращения к президенту, более того, уверенность в точности и правдивости материала “Ложь всегда против правды” изо дня в день только растет.
Ложь еще пытается что-то предпринять. На министерских планерках звучат призывы закрыть рты спортсменам, в подручной газете организован процесс травли, однако все это несколько напоминает агонию, истерические конвульсии. Ну как еще оценивать информацию, опубликованную сразу после слов Алексеенко: “...Руководство газеты “ПБ” обратилось в МОК с вопросом о том, возможно ли получить аккредитацию на Олимпийские игры, несмотря на решение исполкома НОКа отказать в ней. И оттуда в НОК пришел следующий ответ: “Прилагаем ниже e-mail, полученный из “Прессбола” в отношении аккредитации прессы на Пекин. Мы информировали их, что, согласно техническому руководству МОКа по СМИ, национальные олимпийские комитеты обладают исключительным правом распределения аккредитаций для прессы на их территории в соответствии с выделенной МОКом квотой”.
Ложь без границ. На самом деле я направил электронное письмо не в МОК, а контактному лицу пресс-службы Оргкомитета Игр в Пекине миссис Хе Ксяолинь с техническим вопросом: может ли “Прессбол” получить аккредитацию вне квоты НОКа. Да, ответ был отрицательным, и о нем мы знали заранее, но запрашивали информацию с той лишь целью, чтобы пролить свет на очередную возможную тень в олимпийском плетне. Ведь восемь лет назад, когда Алексеенко лишал нас аккредитации в Сиднее, он не постеснялся, что называется, “включить дурака” в присутствии самого главы государства: “Я не знаю, чего тут “Прессбол” возмущается, он может сам обратиться в МОК и получить аккредитацию за свой счет, без нашего Олимпийского комитета”... Геннадий Павлович, вам не стыдно?..
...Возможно, все, что мы делаем сегодня, то, как мы боремся за свои конституционные и профессиональные права, с точки зрения Алексеенко, не помогает “отстаивать интересы организации и пропагандировать идеалы олимпизма”. Дескать, время не то, на носу Олимпийские игры и т. п. Однако стоит напомнить, что, во-первых, не мы затеяли эту войну. А во-вторых, нелишне обратиться к той же истории, когда на посту спортивного помощника главы государства всего за месяц (!) до Игр в Афинах произошла кардинальная смена. Тогда некто Александр Григоров, с которым Геннадий Алексеенко, по его собственному признанию, всегда действует в одной связке, в отличие от дня теперешнего очень любил “Прессбол”. Будучи не обремененным административным ресурсом, глава федерации бокса звонил в редакцию едва ли не ежедневно, указывая на те или иные просчеты руководства Минспорта вообще и работников белорусской миссии в Афинах в частности. “Каемся”, четыре года назад мы помогли Александру Владимировичу “раскрутить” скандал с лишением аккредитации витебского атлета.
“В нашем штабе знали, что это надо было сделать, но почему-то не сделали, — прямым текстом бил в колокола Григоров. — В Афинах Быковского поселили за пределами Олимпийской деревни. И когда Пащука ожидаемо не допустили к стартам, выяснилось, что Сергей не может его заменить, поскольку у него отсутствует аккредитация... Я не знаю, почему так произошло, но очевидно, что вина лежит на штабе нашей делегации...” Вот интересно, почему Александр Владимирович не звонил тогда своим нынешним подчиненным из министерского органа?..
Уже после Афин скандалом с аккредитацией были заправлены ключевые стрелы в адрес предыдущего министра, которые нынешний глава ведомства выпалил с трибуны того же Олимпийского собрания. Так при поддержке нового-старого помощника главы государства он ставил ногу на первую ступень к восхождению на министерский трон, но вряд ли у того и другого повернется сегодня язык сказать, что “Прессбол” им в этом умышленно помогал. И тогда, и сейчас газета всего лишь не лгала, как бы горька, невыгодна или несвоевременна ни была эта правда. Мы называли, называем и будем называть вещи своими именами, невзирая на часы, ситуацию, воду на мельницу и прочую конъюнктуру олимпийско-министерского закулисья.
Мы работаем не для темноты — читают нас люди светлые. И темные силы в сравнении с ними слабее всех на свете.
Мы прошли Маяковского, когда “улица корчилась безъязыкая, ей нечем кричать и разговаривать”. Языковой кризис однажды кончился декабристами, свержением царя, а в прошлый раз совсем плохо— большевиками. Но, слава богу, слово сегодня есть, оно вооружено и работает! Нам не нужны революции — достаточно правды. Господа Григоров-Алексеенко, мы не на баррикадах. Но и вы выходите из окопов — уважайте слово, не рвите себе в угоду олимпийские идеалы, не делайте из святых колец нимбы на свои головы, побыстрее отменяйте свои абсурдные решения — давайте по-деловому, начистоту...
Вы не вошли, вы неуклюже вляпались в историю белорусского спорта. Но у вас еще есть шанс выйти из нее красиво. Ведь Парамыгина останется в летописи наших суверенных побед навечно, в то время как уже через каких-то десять-пятнадцать лет Григорова и Алексеенко болельщики и не вспомнят. Разве что в качестве персонажей царства теней, мешавших Свету.