Федута: Власть оторвалась от народа, как пуговица от пиджака Александра Лукашенко

К нему выстроилась очередь, хотя люди, судя по репортажам с пикета, и отказывались объяснить, почему они поддерживают именно этого кандидата, пишет Белсат. Правда, на помощь журналистам (вероятно, потому, что они не были проститутками) не приходили милиционеры: никто не хватал отказывавшихся отвечать за рукав, как это случилось неделю назад с Сергеем Тихановским в Гродно, и уж тем более не вызывал ОМОН.

Арестовывали других. Задержания длились всю предшествующую неделю. Преимущественно «вязали» членов инициативной группы Светланы Тихановской. Почему?

Выскажу предположение. Люди, отдающие соответствующий приказ, уверены в том, что если и состоится какой-либо протест против возможной фальсификации выборов, то его организуют какие-нибудь «радикалы». И лучше сделать так, чтобы организовывать было некому. Например, не допустить регистрации Тихановской. «Выбить» во время горячей поры сбора подписей членов ее инициативной группы – вот и повод для нерегистрации. Не виновна ведь Лидия Ермошина в том, что Сергея Тихановского «посадили на сутки» в те дни, когда он должен был подавать документы в ЦИК? Вот и сейчас все, кроме нее, будут виновны в том, что Светлана Тихановская не собрала подписи: нечего было набирать в инициативную группу людей, по которым милицейские СИЗО не то что плачут – рыдают! Считайте, заодно и Статкевича, и Северинца с Ольгой Николайчик «замели». Чтоб не нарушали.

Люди в «больших погонах», отдающие указания, – те же генералы, готовящиеся к прошедшим войнам, а в нашем случае – к прошедшим «площадям». Они не понимают (на наш взгляд, конечно): люди, стоящие в очереди, чтобы поставить подпись, обозлены до крайности не потому, что наслушались речей Статкевича с Северинцем и насмотрелись видеоблогов Тихановского. Сами видеоблоги появились как реакция людей на вранье, шедшее все последние годы с экранов государственных телеканалов. Людей уверяли, что «эх, хорошо в стране белорусской жить!». Причем уверяли как раз в то время, когда они ездили за границу зарабатывать деньги для своих семей (в стране более-менее пристойную зарплату получали разве что силовики и айтишники), и отправляли туда учиться своих детей со строгим наказом – создать семью и не возвращаться. Но поскольку всегда находился образцово-показательный агрогородок с еще более образцовым Шкловом, люди готовы были списать свое неблагополучие на местную власть, на отсутствие работы именно в их районе, на недостаточную зарплату именно на их предприятии или в колхозе.

Пришел коронавирус – и стало очевидно, что отговорки закончились. Во-первых, «схлопнулись» заработки: белорусы вернулись из России, где работали на стройках чуть ли не целыми районами; закрыла границы Европа, куда возили пачками и блоками контрабандные сигареты и дешевую водку. Небольшие денежные запасы начали таять, потому что вместо двух взрослых в семье остался работающим в лучшем случае один.

Во-вторых, обнаружилась пропасть между тем, что говорило государственное телевидение – и что видели сами жители конкретных городов и поселков. А зрелище было не для слабонервных. В пятнадцатитысячном городке берут в «карантин» дом престарелых или дом-интернат для детей. Городок маленький, информацию скрыть невозможно. Но вся государственная пропагандистская машина утверждает:

– Спокойно! Ничего страшного! Ничего не случилось!

И главврач районной поликлиники, пряча глаза, твердит вслед за телевизором:

– Да нет у нас этой заразы! Нет!

Но самое главное: верховный уговаривающий начинает браниться в адрес обеспокоенных сограждан. Мол, это не пандемия – это психоз!

– Мы, стало быть, – психопаты? – говорят себе те, кто еще вчера и позавчера был опорой этой власти. – Мы?!

Это не Минск и не областные города. Это районные центры почувствовали себя оскорбленными. Для их жителей Тихановский стал отдушиной в эфире лжи, переставшей убаюкивать. Но не потому, что он белый и пушистый. Просто людей довели до того, что они перестали верить телевидению. Вы его ругаете? Тем лучше! Значит, он говорит правду!

Удивительно, что этого не чувствует Лукашенко. Так в 1994 году, что бы там ни говорило телевидение, контролировавшееся правительством Вячеслава Кебича, как бы ни хватали его за рукава пиджака милиционеры, ничто не действовало. И именно потому, что все это перестало в тот момент действовать на избирателей, выбор стал возможным.

Сейчас – примерно та же ситуация. Не зарегистрируют Тихановскую – в бюллетене останутся Бабарико и Цепкало. Выбросят из бюллетеней этих – народ пойдет голосовать за того, за кого они призовут. Хоть за Канопацкую. Хоть за Кисель. Хоть за Козлова.

И что тогда делать? Повторять «фокус» с мнимым отравлением морковным фрэшем господина Терещенко пятилетней давности? Ну, Канопацкую, предположим, могут уговорить «выпить» этот злосчастный фрэш. А как быть с матерым милиционером Козловым? Этот ведь может бывших коллег превратить в «паденышей» при попытке «отравить» его.

Власть оторвалась от народа, как пуговица оторвалась когда-то от пиджака народного депутата Республики Беларусь Александра Лукашенко при попытке войти в его кабинет в Доме Правительства. Было дело в 1994 году, многие помнят…