С чем нас и поздравляю. Откуда у Чалого послевыборный оптимизм

Все было впервые и вновь

— Начну с эпиграфа. Я шел к вам на эту передачу и в переходе ко мне подошла женщина очень интеллигентной внешности, с сумочкой, в очках, и очень вежливо спросила: «Подскажите, пожалуйста, а как отсюда пройти на Окрестина». Очевидно, что она здесь впервые, что для нее этот опыт новый. Слово «впервые» для этой избирательной кампании вообще ключевое, — говорит Чалый

Удивительно, отмечает он, что нигде не пришлось корректировать базовый прогноз, сделанный осенью прошлого года, о том, что выборы будут не по сценарию 2015 года, а по сценарию 2010 года.

Эксперт признается, что в этом случае был не прочь ошибиться.

— Есть такой знаменитый эффект Кассандры, он очень хорошо работает в системах положительной обратной связи, например, на фондовом рынке. Публично сделанный прогноз не исполняется, поэтому аналитик должен держать свои выводы при себе — если ты их озвучил, заявив, например, что акции Intel вырастут, и тебе поверили, то их скупят и собственно роста уже не произойдет. То есть люди предпримут действия, исходя из озвученного сценария, и поэтому он не сработает. Здесь, к сожалению, ничего такого не случилось. Все попытки предупредить, похоже, власть восприняла как разжигание.

Чалый отмечает, что все аналитики проморгали, насколько ненадежной оказалась система. Это и результат того, что происходило в экономической сфере последние полтора года, и того, насколько неудачной оказалась реакция власти на коронавирус, насколько другой стала ситуация в обществе после этого.

— Манифестацией этого стало появление кандидатов, которых никогда не было. Бывший чиновник — это еще бывало, но банкир — нет. Тем более такой очевидно опасный для действующего президента кандидат — он за считанные дни набрал инициативную группу под 10 тысяч человек, это беспрецедентно. И то, как последовательно власть стреляла себе в ногу неудачными заявлениями, действиями, — говорит эксперт.

— Кстати, про действия. У меня тоже был «синдром Чалого» — я в принципе склонна верить властям, и была уверена, что Лидия Михайловна умеет организовывать выборы — красиво, аккуратно, без явных натяжек.

— И про это мы тоже говорили, как и про опрокидывающие выборы. Суть в том, что власть уже не доверяет собственным участковым комиссиям. И тут они были правы — были основания не доверять. Уже пошел поток информации от них.

Система рушится. В чем опасность?

Что бы ни говорили радикалы со всех сторон, Чалый обращает внимание на то, как удивительно сработала стратегия мирных перемен.

— Понятно, что это термин по-разному воспринимается после выборов 2015 года, но очевидно, это именно такая стратегия. То что Ермошина назвала «провокацией протестного электората». Это из той же серии, что «использовал выборы для того, чтобы сменить власть». Так что любые действия протестного электората — провокация. Признать это нормальным исполнением своего гражданского долга невозможно, — отмечает аналитик.

Именно стратегия движения по легальному траку внезапно оказалась самой опасной для власти.

— Удивительные мемы способна рождать наша система. «Адепты секты криминального банкира», «жирный буржуй» — и ничего этого не сработало. А в итоге стратегия любви, над которой я посмеивался, считая, что надо делать упор на надежды и перемены, как у Обамы. Оказалось, нет. Девочки все делали правильно. Они добились большего, чем кто-бы то ни было раньше. А то, что удалось сделать Тихановской, которую зарегистрировали, кажется, только чтобы поржать, вообще фантастика. Это же был совершенно безопасный для власти человек. Но фокус в том, что когда ты оказываешься на гребне волны, это умножает силы. Плюс эта сестринская помощь — они реально были как сестры милосердия. У мужчин все-таки сложнее с поддержкой, эмпатией, сопереживанием, — рассуждает Сергей Чалый.

Он отмечает, что, как и прогнозировал, много участковых комиссий не захотели участвовать в «социалистическом соревновании», а посчитали честно.

— Ровно это и произошло. И если результат 80 на 20 в пользу Тихановской, это точно не фальсифицированный результат — какой смысл рисовать цифры в пользу альтернативщиков, если они набирают мизер? — констатирует он.

— На наших глазах рассыпается тщательно собранная за долгие годы машина. И это не только избирательная машина. В ближайшие дни мы будем видеть, как рассыпается система. И диагноз холодной гражданской войны никуда не делся. Раскол только усилился. И он может перейти в формы, опасные для всех его участников. Возможна воронка насилия по примеру украинского майдана, причем мы стремительно прошли те этапы, на которые в Украине потребовалось намного больше. Я, в частности, про резиновые пули, которые у нас появились в первый же вечер. С этим не шутят. Это очень опасная вещи с непредсказуемыми последствиями для всех. К примеру, для власти это риск сценария, которого всегда боялись: «Путин, введи войска». То есть «просьба» какой-то из третьих стран, как принято говорить, которая заявит, мол, у белорусов там гуманитарная катастрофа. Раз, и у нас появятся «миротворцы» соседней страны.

«Диагноз холодной гражданской войны никуда не делся. Раскол только усилился. И он может перейти в формы, опасные для всех его участников».

Сергей Чалый процитировал статью Дмитрия Крука на Naviny.by. Речь о том, что за долгие годы Лукашенко оказался в ловушке веры в абсолютную народную любовь. Человек, который и приходил к власти, и все эти годы выступал как харизматик, которому не нужны посредники между ним и народом, не нужны структуры, институты, так же бедная «Белая Русь», которая так и не стала партией. Его имидж, харизма, легитимность базировались на интимной связи с народом. И она оказалась утеряна.

— И Дмитрий хорошо написал, что потеря такой любви — удар по всей картине мира. Это перестройка всей системы убеждений. Она возможна, но это сложная психотерапевтическая работа. Это очень болезненно. И неверие в то, что любовь потеряна, рождает заявления о том, что кругом заговор, что люди оболванены, — говорит эксперт.

Крук делает вывод, что в этом смысле насилие над собственным народом воспринимается как вразумление: «Это для вашего же блага! Вам с помощью современных фальшивых технологий и интернета задурили голову. Мы вам дурь выбьем, вы все поймете и снова нас полюбите».

Где нашлась «рука Москвы»

Чалый также цитирует колонку Юрия Дракохруста на «Свободе», где сделан важный вывод о том, как работают мирные перемены. После 2010 года стало понятно, что «старая» оппозиция (спасибо им за то, что они были и выжили) имеет крайне ограниченный потенциал.

— Они работали со своим ядром, и из этого гетто не было выхода. А стратегия мирных перемен, которую мы еще в 2010 году разрабатывали с Алесем Михалевичем как альтернативу «плошчы». Было очевидно, что звучащее вокруг «Плошча ўсё вырашыць», — это тупик. Что она может решить? Что вы будете делать с этими людьми, которых просто побьют? Идея была в том, чтобы выходить на людей, с которыми никто не пытался работать. Как в песне «Электрический пес» поет Гребенщиков: «Все давно звонят лишь друг другу, обсуждая, насколько прекрасен их круг». Вот такой была традиционная оппозиция: она разучилась убеждать других. Политик, не умеющий это делать, дисквалифицирован. Уже в 2015 году удалось обратиться к аудитории более широкой, чем традиционное оппозиционное меньшинство. Сейчас эта технология фактически победила. Раньше мы думали, что происходит противостояние двух лагерей — ядерного электората Лукашенко и ядерного электората оппозиции. А между ними — еще 50 и более процентов тех, кто политикой не интересуется, а выборы не ходит, — констатирует эксперт.

Стратегия мирных перемен и действий в легальном поле, которая пошла от Бабарико (Сергей Тихановский все-таки бунтарь) оказалась успешной, уверен аналитик. В этот раз не просто удалось достучаться до этих людей. Именно они стали тем самым протестным электоратом.

— Получилось, что это не просто коалиция некоего фланга с большинством, это просто большинство, и большинство осознало свои интересы. И озвучило их. Оказалось, не так важен язык, флаг, экономика. Главным лозунгом оказались честные выборы, а дальше разберемся. Эта сила стала основной. Она еще во многом аморфна. Но уже найден наименьший общий знаменатель, позволяющий моментально отбрасывать разделяющие вопросы, не тратить время на споры вокруг того, что будем делать с экономикой, что будет с языком, чей Крым. Через полгода разберемся.

«Это просто большинство, и большинство осознало свои интересы».

Часть ответов, кстати есть в Конституции 1994 года, напоминает Чалый.

— В итоге те, кто еще недавно казались принципиальными оппозиционерами, оказались главными маргиналами. Более того, они каким-то образом солидаризировались с последними в поисках «руки Москвы», — обращает внимание эксперт.

— Когда БТ цитирует святого Зенона — что может быть позорнее для националистической оппозиции. Таких людей, воспользовавшись терминологией Владимира Ильича Ленина, можно назвать полезными идиотами, которые настолько убеждены в своих взглядах, что тактически переходят на сторону врага, думая при этом, что остаются в белых одеждах. Круг их сужается. В случае с Позняком число соответствующих понятию настоящего белоруса сократилось до него одного. Он оказался политиком наоборот: вместо расширения своей базы поддержки максимально ее сузил, — говорит Чалый.

В итоге власть сперва зацепила крупный российский актив, Белгазпромбанк. Потом история с задержанными 33 «боевиками» российской ЧВК и политтехнологом Шкляровым.

— И тут иезуитским способом Путин позвонил накануне выборов Лукашенко. То есть случилось то, чего Лукашенко ждал. Уверен, что сутью этого разговора было: «Владимир Владимирович, не обращайте внимание (на наши действия)! Это выборы, ничего личного». Уверен, что все эти «вагнеровцы» растворятся так же, как боевики «Белого легиона», прорывавшийся через границу джип и крысы, которыми должны были травить воду. И в итоге пропал нарратив российской угрозы. Лукашенко цитировал разговор с Путиным, который сказал ему: «Мы с тобой в одной лодке, не надо ее раскачивать, утонем оба». И какие вопросы про «руку Москвы» еще могут быть? А вы продолжаете ее искать там, где привыкли. Например, за диваном Тихановского. В итоге вся структура внешней угрозы ломается. Лукашенко с Путиным помирились, теперь в истории с внешней угрозой с этой стороны нет необходимости, — говорит эксперт.

Чалый обращает внимание, что при этом в поздравлении Владимира Путина с победой на выборах фактически нет поздравления. Цитата Путина: «Рассчитываю, что ваша государственная деятельность будет способствовать дальнейшему развитию взаимовыгодных российско-белорусских отношений во всех областях, углублению сотрудничества в рамках Союзного государства». «Вот вам и «рука Москвы», — резюмирует аналитик.

Это работает!

Сергей Чалый уверен, что за время президентской кампании сработало сразу несколько механизмов, позволивших большинству понять, что оно — большинство.

— Выросла совершенно новая политическая сила людей, которые ранее нигде не были засвечены. Они осознали свои интересы, увидели символ и даже полюбили его. От принятия Тихановской как компромиссной фигуры до настоящей любви, — говорит он.

При этом сработали и белые браслеты, которые люди надевали на выборы, и предложение собраться у своих участков и ожидать протоколов с результатами. Чалый рассказал, что у него в гимназии было три участка, вывесили два протокола, а третью комиссию вместе с урной эвакуировала милиция и два автобуса ОМОНа под крики собравшихся избирателей «Позор».

— На моем участке оказалось примерно 800 против 150 в пользу Лукашенко — и никто не поверил. Людей с лентами было больше, чем ей написали.

Он считает, что главный механизм фальсификаций — завышение явки во время досрочного голосования.

— Эта система просто не может работать иначе, чем превосходить результаты предыдущих выборов. И вот когда досрочно проголосовало якобы 41%, а народ повалил на участки в воскресенье, стало понятно, что явка может оказаться выше, чем ожидалось. И были независимые наблюдатели, которые отмечали, что по их подсчетам явка вышла за 100%, на некоторых участках заканчивались бюллетени, которые якобы браковал протестный электорат, — обращает внимание Чалый

Эксперт также уверен, что сработала платформа «Голос», к которой уже появились претензии у властей, и которые начали с ней бороться. Зарегистрированные там более миллиона человек — это уже шестая часть избирателей.

Чалый также процитировал Петра Рудковского, главу зарегистрированного в Литве БИСС, который написал, как неожиданно сработала против самих властей идея не завешивать шторками кабинки.

— Это оказалось не давлением на людей, которые, по идее, должны были отказаться от идеи сфотографировать бюллетень, а давлением на комиссию: когда я голосовал, стояла очередь к кабинке из уже получивших бюллетень и все видели, что люди массово фотографируют бюллетени перед голосованием. И эту демонстрацию своей позиции видела и комиссия.

Концепты рухнули, родилась нация

В Беларуси, уверен аналитик, прошли классические опрокидывающие выборы, и ЦИК фактически не считал их результаты. Чалый говорит, что это математически и статистически доказывается на основе доступных протоколов. Работы про это уже давно опубликованы в России. Речь о том, что у фальсифицированных результатов есть корреляция доли кандидата в зависимости от явки. Чем больше вбросили, тем выше доля у кандидата власти. А обычно зависимость плоская — доля голосов за того или иного кандидата примерно одинакова и зависит от популярности, а не от явки.

— Никакой мотивации, чтобы считать не в пользу действующей власти, не может быть. Альтернативный кандидат побеждает на участке, только если за него реально проголосовало большинство. Александр Лукашенко сам должен помнить, как это было во втором туре первых его выборов в 1994 году, — напоминает Чалый.

«Никакой мотивации, чтобы считать не в пользу действующей власти, не может быть. Альтернативный кандидат побеждает на участке, только если за него реально проголосовало большинство».

Он уверен, в нынешних условиях из кампании альтернативный кандидат получил максимум. Вопрос сейчас, как ситуация будет развиваться дальше. Пока власть идет по классическому сценарию жесткого разгона, хотя где-то могло быть и хуже.

— Интересно, что если президент говорит, что среди протестующий всякие отморозки, значит, можно быть уверенными — они там будут. Найти таких людей не сложно.

Уже после записи беседы стало известно о первом погибшем, который, по версии милиции, пытался бросить в сторону силовиков «неустановленное взрывное устройство». Оно взорвалось в руках мужчины. Практически сразу было озвучено, что погибший ранее отбывал срок за убийство человека.

Чалый обращает внимание, что все аргументы в пользу бойкота эта кампания опровергла, подтвердив, что именно высокая явка создает дискомфорт властям.

Второй концепт, потерпевший крах — концепт о менталитете. История про терпеливых вечно приспосабливающихся белорусов в прошлом. Популярный тезис — Лукашенко всесилен, оппозиция бессильна — опровергнут.

— Сегодня мы проснулись в другой стране. Взяв ночь на раздумья, ЦИК решил идти до конца. У меня были слабые надежды на иное их решение, на то, что они растянут процесс. Мы узнали много нового о белорусах. Как говорит Мария Колесникова: «Вы невероятные!» Это действительно феномен. Мы увидели рождение нации. Как писал Валентин Акудович, нация рождается вне сценария тех националистов, которые думали, что они будут определять, по каким лекалам она построится. Нельзя придумать, написать национальную идею: она всегда пишется постфактум. Миф всегда создается постфактум. Сперва работает история, потом пишется миф, — говорит Чалый.

«Сегодня мы проснулись в другой стране».

Вот Лукашенко перечисляет категории протестующих, пренебрежительно комментируя каждую. Это челноки в Бресте, которые возили в Польшу дизель на продажу. Это около 60 тысяч человек (такую цифру озвучивает Лукашенко, добавляя, что некоторые говорят о численности до 2 млн человек), выехавших из Беларуси на работу в разные места. Это 2 тысячи (также цифра со слов президента) студентов, учившихся в Польше и якобы выдворенных из страны с началом пандемии. Четвертая категория — ипэшники, посредники. «И вот этих вот мелких буржуйчиков, которые там чего-то накопили, и вот эта масса создалась. И они хотят перевернуть страну».

— Что объединяет эти категории: они обеспечивают себя без участия государства. А мы уже говорили про основополагающие принципы белорусского государства: вы должны быть благодарны власти. Она — ваш источник благосостояния. А здесь все категории — самостоятельные люди, они избрали другую судьбу, они ничего власти не должны. И эти люди, якобы, хотят поделить белорусскую госсобственность, чтобы стать крупными буржуями. При том, что собственность эта уже в таком состоянии, что мало что из нее кому-то нужно. Лукашенко все-таки очень четко почувствовал запрос, который я уже озвучивал: стране нужна буржуазно-демократическая революция, — признает Чалый.

В итоге, резюмирует он, президент оказался полностью зависим от силовиков.

— Варианта развития два — или военная диктатура, что сложно представить себе в современной Европе, или буржуазно-демократическая революция. И помните, кто ее сделал во Франции? Фронда, широкое народное антимонархическое, антиабсолютистское движение. Часть из таких слоев в Беларуси президент и перечислил. Раньше они политической активности не проявляли. Сейчас они осознали себя единым народом при всей разности их экономических интересов. И это рождение нации.