“Я не мог быть сыном проводницы”, - Александр ДОМОГАРОВ. Киношный сердцеед оказался суеверным и признался, что боится старости

Источник материала:

17.11.2009

Чем меньше он нас, журналистов, любит, тем легче нравится он нам. Неоднозначная персона Александра Домогарова вполне заслуживает такой вольной интерпретации пушкинских строк. Пишущая и снимающая братия прекрасно знает: с Турецким надо держать ухо востро, а то немудрено и c разбитым фотоаппаратом уйти с интервью. Поэтому первые минуты перед встречей с почетным гостем кинофестиваля “Лістапад” прошли в выжидающей тишине.

Тишину нарушила девушка из Солигорска, пронесшаяся вдруг мимо меня к актеру и воскликнувшая: “Я приехала к вам, Александр, из другого города. Три часа пути!” У барышни дрожал голос: “Как я рада, что вы живы-здоровы! Вы очень талантливый человек, мой любимый актер!”Комплименты Александр Юрьевич принял весьма сдержанно. Ему и не привыкать. Домогарова часто называют секс-символом, и повышенное женское внимание к его персоне артиста давно не удивляет. Многие в коридорах и кулуарах фестиваля откровенно строили Домогарову глазки, кокетливо поправляли прически и подходили с вопросами философско-мировоззренческого плана. Кое о чем и мы поговорили с актером. И вот они — откровения от Домогарова, иногда уж чересчур откровенные...

О театре и кино

— Кино —  это искусство режиссера, пленки, монтажа, актеров, конечно. Ты можешь сделать фантастическую карьеру в кинематографе, а потом прийти в театр. Как ни крути, но ты должен выйти на сцену. Если зрителю не понравится — он просто уйдет. В кинотеатре я этого не увижу, а в театре увижу. В чем специфика театра? Каждый новый спектакль, каждая репетиция начинается с нового листа. Мы с Кончаловским ставили “Дядю Ваню”. Такое ощущение было, что мы вообще ничего не умеем. Никто. Хотя он собрал очень хорошую команду.  Мы, как пионеры, начинали вникать: кто, зачем, почему... И потом только через какое-то время что-то получилось. Так что важнее: кино или театр? Я думаю, театр. Кино дает популярность, возможность творить. Театр подтверждает твой профессионализм.

О желтой прессе

— У меня очень плохо складывались отношения с журналистами. Существует ведь актерская этика, врачебная, так много говорят об этике журналиста! Почему человек позволяет себе писать о том, чего не знает, чего он не видел? Как можно писать о человеке, которого ты не понимаешь?! Когда мне звонит мой родной брат, прочитавший что-то грязное обо мне в желтой газете, и спрашивает: “Это правда?..” — я не знаю, что ответить. Я хорошо отношусь к людям, которые дорожат своей профессией. Вот и я дорожу. Я не позволю себе делать какие-то вещи. Я говорил журналистам: “Вы заработаете на свою булку хлеба с ветчиной, но вы не думали, что с вами может случиться то, что произошло со мной?”. Почему в день смерти моего ребенка надо было позвонить и спросить, что я чувствую? Как я должен отвечать? Послать? Я посылал! Потом вся моя прямая речь была опубликована. Я это делал целенаправленно.

О бабушкиных приметах

— Я читаю гороскопы, но не всегда в них верю. По поводу примет. Как-то раз у нас дома потерялся пульт от телевизора. Никто не может найти его четвертый день. Я спрашиваю у домашних: “У нас есть носовой платок где-нибудь?” Приносят. Бабушка мне говорила: “Потерял вещь, привяжи платок  к ножке стола”. Я привязываю платок — протягиваю руку: пульт у меня. Клянусь, это правда! Вот и не знаю, верить ли после этого в приметы...

О героях и антигероях

— Внешность играет большую роль в кинематографе. Помню, я хотел получить роль одного героя, он был сыном проводницы. И на пробах мне сказали, что человек с такой внешностью, как у меня, не мог быть сыном проводницы. И не получилось. А роль была очень хорошая. Антигерой, кстати, получается всегда интереснее, чем герой. Но для меня непринципиально, кого играть.

О старости

— Я боюсь старости... Хотя нет... не старости, а того момента, когда я перестану быть профессионалом. Надеюсь, что этого не произойдет. Я хотел бы перерасти в какое-то другое качество. Каждый артист и актриса об этом задумываются. Когда тебе начинают предлагать роли отцов — слава богу, не дедушек пока! — думаешь: “Я еще молодой!”

О “Лістападзе”

— Знаете, я не люблю кинофестивали. Это праздное времяпрепровождение. Когда приезжаешь с какой-то работой — это одно, а когда просто семь-восемь дней проводишь в другом городе — это другое. Я, слава Богу, приехал с работой. (На кинофестиваль “Лістапад” Александр Домогаров приехал с картиной “Царь”, в ней он сыграл роль опричника Ивана Грозного Алексея Басманова. — Е.Г.) Вообще “Лістапад” — очень добрый фестиваль. Я уже бывал в Минске. Два года назад, когда снималась картина “Стикс”, я здесь провел какое-то количество времени, но города практически не видел, только  центральные улицы и гостиницу, где мы остановились. Чисто, замечательно, люди спокойные, доброжелательные.

Теги: Минск