Глеб Самойлов о группе "Агата Кристи": "Было два концерта, и больше этого не повторится"

Источник материала:

Сегодня в минском клубе «Re:Public» с презентацией нового альбома «Резня в Асбесте» выступит Глеб Самойлов с группой The Matrixx. Незадолго до концерта TUT.BY встретился с музыкантом и сходил с ним в Дом картин на выставку рисунков Дали и Шагала.

«На фоне Дали или Шагала будем фотографироваться?» — спрашивает Глеб нашего фотографа, когда мы входим в Дом картин. Оставив вещи в гардеробе и подойдя к зеркалу, Глеб извиняется за прическу. Говорит, что спешил на интервью из гостиницы и не успел причесаться.

«Так, где будем фотографироваться?» — переспрашивает Самойлов и тут же сам отвечает, — «Наверное, на фоне Дали, хотя он и предатель. Его выгнали из коммунистической партии, сообщества сюрреалистов. А больше всего его ненавидят за то, что он остался при Франко в Испании. Пикассо (произносит фамилию с ударением на второй слог) уехал во Францию и стал Пикассо, (с ударением на последний слог), а он остался. К тому же, когда человек называет свою книжку „Дневник одного гения“ — уже становится многое понятно».

Проходим в первый зал, где выставлены сюрреалистические иллюстрации Сальвадора Дали к «Божественной комедии». Самойлов не помнит, читал ли он Данте, но, судя по краткой вводной про Вергилия и круги ада от музыканта, делаем вывод, что читал.

«В детстве я читал очень много и перестал совсем недавно. Мне стало казаться, что все книги, которые я хотел прочитать, уже мной прочитаны. Сейчас появилась протестная литература, что меня радует: Пелевин, Прилепин, Мамлеев, его можно причислить к протестной литературе, хотя сам он себя таким не считал, на сколько я понял из разговоров с ним. Проханов, кстати, несмотря на то, что он на стороне власти, начинал как оппозиционер новому режиму. Язык у него очень интересный. Особенно было интересно читать „Теплоход „Иосиф Бродский““, когда он описывал Ксению Собчак во время секса», — рассказывает музыкант.

Самойлов говорит, что знает о чем книги Светланы Алексиевич, которую тоже можно отнести к «протестной литературе»:«Нынешнее поколение бывшего Советского союза тоже живет в страхе. У одних страх перед властью, у других страх перед безработицей, у третьих страх перед абсолютно безжалостным отношением к старости. У вас, я так понимаю, получше. А у нас это нищета, наплевательское отношение пенсионерам и их жизни. Принимаются абсолютно жестокие законы против стариков и немощных людей.

Если говорить про постсоветские страны. В Латвии, например, вообще отсутствует молодежь. Она вся уехала. Дома стоят пустые. А в России все силы уходят на внешнюю политику, а на внутреннюю наплевать. Единственная внутренняя политика — подавление оппозиции любыми способами".

Группа The Matrixx основана Глебом Самойловым в 2010 году, спустя год после распада популярной «Агата Кристи». Предполагается, что творческие пути братьев Самойловых разошлись из-за политических взглядов. Старший — Вадим — был доверенным лицом Владимира Путина на выборах 2012 года, а Глеб с новой группой выступал на оппозиционном «Марше миллионов» 12 июня 2012: «Проблем с концертами в России у нас никогда не было. 12 июня, когда было шествие оппозиции и по полицейским оценкам было 200 тысяч человек, мы выступали на площади Сахарова, и нас даже показали в программе новостей на первом канале. Мол, вот у оппозиции тоже был праздник, перед ними выступал Глеб Самойлов», — вспоминает музыкант.

Глеб медленно ходит по залу и внимательно рассматривает понравившиеся ему рисунки. Среди них одна из работ из серии «чистилище»: «Эту я знаю. У меня были альбомы Дали, Бердслей, Гойи, Мухи. Но поскольку в Москве я раз в два года переезжаю на новую съемную квартиру, у меня все потихоньку теряется. Даже Playboy 60-х годов где-то потерялся», — рассказывает Самойлов и признается, что все же любит Дали.

— А кого не любите?

— Всех остальных. Я бывал в Третьяковской галерее на «голландцах», мама меня потащила. Бывал во Дворце Медичи во Флоренции. Там половина картин — копии, но сам дворец интересно было посмотреть. Не помню, кто из художников мне там понравился. Кто-то самый мрачный.

— И в творчестве «Агаты Кристи», и в The Matrixx много мрачных тонов.

— Я не из группы «Агата Кристи», я из группы The Matrixx. Много мрачных тонов потому, что у меня такое отношение к жизни. Есть, конечно, какая-то иррациональная надежда, которую я не могу сформулировать в голове, что в жизни может произойти что-то хорошее. Что когда-нибудь люди будут жить счастливо и справедливо. Но она ничем не обусловлена, просто надеждой.

— А сами брались за кисть?

— Да, брался, но у меня не получается. Иногда я рисую ручкой или карандашом. Вообще, я умею рисовать. Поскольку мой папа чертил, брат чертил, у меня есть способности, но у меня нет фантазии художника.

— Разве она не связана с фантазией поэта — музыканта?

— Нет. Связана бывает так: когда делать нечего, лежишь в больнице, например. В тетрадку пишешь короткостишься, а к ним обязательно пририсовываешь рисунок. Или рисуешь рисунок, а потом к нему приписываешь какую-то мысль. Потом я прочитал, что это первый признак шизофрении.

— Раз уж мы на смотрим «Божественную комедию», скажите, верите ли вы в высший разум?

— Иногда хочется верить, иногда не веришь, а иногда веришь, но думаешь, что-либо этой высшей силе наплевать на нас, либо она целенаправленно против нас. Осознание этого приходит в разные моменты. Я не понимаю, почему хорошие люди гибнут, а дерьмо, как положено, плавает, причем на самом верху.

— То есть песни, как говорят некоторые, вам «сверху» не приходят?

— Я не верю, что песни мне внушает высший разум. Эти песни я не черпаю из космоса, как говорят разные богемные люди. У меня все изнутри, от всех ощущений, которые во мне рождаются. Жизнью внутри меня, тем, что случается со мной, в стране, в мире. Это исключительно все мои переживания. Никаких откровений с неба я не черпаю. Иногда они, конечно, принимают полусказочные, полупритчевые образы. Но это просто разные языки, на которых мыслит один и тот же человек.

— Кстати, Дали писал, что иногда он мог предсказывать события. И вообще часто можно такое услышать от талантливых творческих людей. У вас так бывает?

— По гороскопу у меня должны быть экстрасенсорные способности. Мне так говорили профессионалы, причем довольно серьезные. Но, очевидно, я все направляю внутрь себя. Многие песни предвосхищали события, которые произойдут в моей жизни или в мире вообще. В ночь, когда тонул «Курск», я в студии писал ремикс на песню «Агаты Кристи» «Выпить море», где главная фраза была «Мертвецы хотят обратно». И он был очень мрачный. В ту ночь подлодка утонула. Остальные случаи перечислять не буду. Но предчувствия войны, резни или событий в личной жизни бывают очень часто. Написал песню, а на следующий день произошло все, как в этой песне.

Если бы я развивал это в себе, наверное, мог бы предугадывать заранее. Но все мои силы, моя воля направлены на то, чтобы писать песни. Поэтому такие моменты бывают только, когда я их пишу.

— Когда в начале года вы с братом дали два больших концерта в Москве и Питере, многие ожидали увидеть реюнион «Агаты Кристи» и в Минске.

— Да, было два концерта, и больше этого не повторится. У меня остался очень неприятный осадок от этих концертов. Я был абсолютно вырван из контекста своей новой свободной жизни. И снова втянут в рамки и условности. Мне это очень не нравится. К тому же у нас очень напряженные отношения. Это был концерт сборных музыкантов. Непосредственно из «Агата Кристи» были мы и клавишник Костя Бекерев, который играл последние полтора года в составе группы.

— Чем отличается новая жизнь от старой?

— Когда несколько авторов, а в группе их было трое — Саша Козлов, Вадим Самойлов, Глеб Самойлов, это как три больших круга, которые в одном месте чуть-чуть пересекаются. Каждый сам для себя ставит рамки, что может быть «Агатой Кристи», а что не может. Сейчас я свободен для любых экспериментов. Мы можем записать альбомы абсолютно разностилевые. Хоть рэп читать, что у меня в первом альбом.

— Вадим вас в детстве обижал как старший младшего?

— Мы родились в небольшом городе Асбест под Екатеринбурге. Когда мне исполнилось 11 лет, Вадик уехал в Екатеринбург учиться в институте. И мое взросление проходило в его отсутствие. Когда меня пригласили в группу, потому что я писал песни (хотя я мечтал о своей группе), мне сказали — вот, поиграй пока, мы твои песни поделаем, попоем. Все это затянулось на 22 года. Но мы оба были уже взрослыми людьми, поэтому о взаимоотношениях вроде гнобит старший брат младшего или не гнобит, речи не было. Время уже прошло.

Хотя, конечно, когда ты играешь в группе, где все остальные старше тебя, давление ощущается. Пока я не стал основным автором «Агата Кристи», меня постоянно пытались стебануть. Причем, это делал не Вадик даже, а как раз Саша Козлов, он был меня старше на 8 лет. Начиная с альбома «Декаданс» все тексты писал я. А начиная с «Позорной звезды» и большинство музыки было моей. Поэтому сильно не поспоришь. У меня была такая привычка: я делал демонстрационки, почти полностью готовый альбом, и приносил. Остальным приходилось так или иначе подстраиваться под то, что есть.

А дружбы особой у нас никогда не было, мы были коллегами. 80 процентов времени мы проводили вместе, поскольку гастроли, туры, студия, интервью. Поэтому в свободное от работы время каждый был занят исключительно собой, семьей. Мы с Вадиком не то, чтобы ссорились, мы просто живем каждый своей жизнью.

— А помните те ощущения, когда в 90-е вы ехали по городу и отовсюду доносились ваши песни?

— Сначала было радостно. Но буквально после первого же тура, когда долгие поездки, бешенные фанаты вокруг, постоянное внимание журналистов и папарацци, я получил нервное истощение. В 25 лет. Моя психика не была к этому готова — психосоматическая депрессия, панические атаки. В этом году исполнилось ровно 20 лет, как я хожу по всяким неврологам, психотерапевтам. Меняю их. Каждый лечит по-своему, говорит, вас лечили неправильно. Но результата не добиваются.

— А медитации практиковали?

— Меня это никогда не интересовало. Что меня интересовало всегда и интересует до сих пор — это мои путешествия во сне, в глубины какого-то другого мира. Я считаю, что это не мир моего сознания, а какие-то реально существующие миры. Разный уровень сумрака. Это я спросил у писателя, которого я вам не называл среди любимых и не назову. Потому что я равнодушен к Лукьяненко.

— Хотели ли бы вы повторить с группой The Matrixx тот же успех, который прошли с «Агатой Кристи»?

— Нет, спасибо, я уже там был. Я не люблю стадионы и дворцы спорта. Но я очень люблю рок-клубы. Мне очень нужен зритель перед глазами, чтобы я мог обратиться к кому-нибудь. А стадион — это когда ты ослеплен фонарями, а зритель где-то там в темноте. Когда непонятно, для кого ты поешь, это не мое.

Отдача чувствуется, когда люди рядом. Но мне кажется, я отдаю больше, чем зрители мне. Во время концерта да, происходит обмен энергиями. И то в конце я держусь на силе песен, которые сам написал. Я в них верю и чувствую каждое слово. Но потом, когда сидишь в гримерке, еле живой, мокрый, забегают радостные люди: можно с вами сфотографироваться, распишитесь мне тут и тут. Я понимаю, что они полны энергии, а я опустошен полностью.

С какой песни посоветует начать знакомство с The Matrixx?

У нас пять альбомов и все они разные. Визитной карточки нет. Но первая песня, которую зал начал петь хором… Мы имели наглость начать ездить в концерты еще не записав и не издав альбомы. Мы разрешили на первом концерте все снимать на телефоны. А на втором же концерте нам начали подпевать и зал кричал песню «Жить всегда». Кто-то ее уже слышал в сериале «Школа». И по случайном стечению обстоятельств серия с этой песней вышла в день рождения погибшей девушки (в 2008 году фанатка «Агаты Кристи» Мария Чеснокова покончила жизнь самоубийством).

Мы собираемся выходить, администратор просит Глеба сделать надпись на доске почетных гостей Дома картин. Самойлов взял ручку и написал: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!»

Теги: знакомства, Новости