Драматург и режиссер Иван Вырыпаев об "Оскаре", сериалах и о том, как зритель потребляет искусство

Источник материала:

Юбилейный фестиваль мобильного кино velcom Smartfilm на днях подвел итоги: Гран-при и главный приз в 30 миллионов рублей жюри присудило 20-летнему Александру Абразцову за буктрейлер по роману Джорджа Оруэлла «1984». О мировых фестивальных трендах и сложных путях взаимодействия кино и литературы мы побеседовали с российским драматургом, актером, кинорежиссером, сценаристом, продюсером, художественным руководителем театра «Практика» Иваном Вырыпаевым («Кислород», «Эйфория», «Иллюзии», «Спасение», «Пьяные»).

Для «Оскара»: политика — да, Тарантино — нет

— Иван, ваши работы много раз участвовали в фестивалях по всему миру, в том числе в Венецианском кинофестивале. Кому, на ваш взгляд, сегодня отдают большее предпочтение жюри? Какие тренды в 2016 году?

— Фестиваль — это особое пространство со своими правилами. Бизнес, где есть определенные бренды и тренды: политические, социальные, эстетические. На фестивалях все как всегда: следуешь тренду — попадаешь в шорт-лист. И это не значит, что кино будет плохим, вовсе нет.

В сфере потребления есть негласное разделение искусства на «что» и «как». Сейчас больше смотрят на «что»: о чем фильм, его тема, про что говорят эти люди? Фильм с проблемным сюжетом об Ираке или проблемах социальных — это фильмы «что». Они с большой вероятностью будут обласканы критиками и возьмут «Оскар».

Второй раздел искусства отвечает на вопрос «как?». Фильмы «как» — на уровень выше, чем фильмы «что». Яркий пример — «Омерзительная восьмерка» Квентина Тарантино. Шедевр, высший уровень работы мастера, которому, тем не менее, члены оскаровского комитета (или каких-то других фестивалей) никогда не дадут главной награды. Ну, игра постмодернистская, ну, крови очень много, но тема скучная.

Раньше я писал пьесы, где было много содержания: Бог, пороки, что-то исследовалось, вокруг, конечно, асоциальная среда — и такие пьесы были очень востребованы. Сейчас я написал несколько пьес, которые для меня вершина моего мастерства («Солнечная линия», например), они находят меньше понимания у критиков, зато они востребованы у зрителя. В Европе и США в мире искусства больше востребовано содержание. Арт-среда не понимает, что «как» — это и есть содержание.

— То есть, если молодой режиссер хочет добиться славы на фестивале, все-таки лучше ему снять трейлер про ИГИЛ, чем экранизировать «Лолиту»?

— ИГИЛ или Лолита — это темы. Это «что». И фестивалю будет интересно. Для меня же сюжет, как и идея, не особенно важны. Одна идея сменяет другую. Идея о Боге или о том, что его нет — это просто две идеи, между которыми нет разницы. Думаю, самое важное — наслаждаться предметом. Я знаю, чем все закончится для Белого лебедя в балете «Лебединое озеро», но мне хочется увидеть, как это танцует Плисецкая. Это как когда-то в древности: люди ходили в театр не для того, чтобы узнать, что случится с Медеей, а чтобы любоваться самой пьесой. На первом месте была не Медея, а «смотрение». Перед началом каждого спектакля выходил человек и рассказывал сюжет, но люди оставались сидеть. Сейчас ничего не поменялось: не имеет значения, ты о консервной банке говоришь или о Боге, а вот от того, как ты это делаешь, зависит, про духовность это будет история — или нет.

Когда я смотрю Тарантино, я восхищаюсь кинематографом: как человек работает с формой, как придумал монтаж, как его герои говорят. Я вижу форму и границу этой формы. Начинаю понимать, что Вселенная — это структура. И осознаю, что я — часть структуры и часть Вселенной. И в этом больше духовности, чем в том фильме, где говорят, что смысл жизни в том и в этом, а при этом просто имитируют реальность.

Экранизации хорошо продаются

— Иван, в этом году фестиваль мобильного кино velcom Smartfilm был посвящен буктрейлерам, небольшим по продолжительности видеоработам, которые рассказывают о какой-либо книге. По идее, это жанр, который помогает продавать литературу, рекламировать ее. С экранизациями такая же история?

— Взаимосвязь литературы и кино — долгая и взаимовыгодная история. Экранизации хорошо продаются, особенно экранизации брендов. Пример: сериал по «Войне и миру», который недавно был запущен в Великобритании, сегодня бьет все рекорды по просмотрам, а книга Толстого вошла в топ-50 самых продаваемых романов в стране. Вы думаете, многие из зрителей у экрана читали книгу? Большинство — нет. Но «Война и мир» — это мощный бренд: русские, красивые костюмы, война, любовь — круто. Все будут смотреть. А потом все поймут, что фильм показал не все. Захотелось большего — иди в магазин за книгой. Сегодня литература и кинематограф работают заодно.

С другой стороны, надо понимать, что как только вы показываете мне, как выглядит Андрей Болконский, то роман Толстого для меня заканчивается. И начинается кино «по мотивам». Не более того.

— Сериалы по мотивам классических сюжетов и вообще сериалы — тоже явный тренд последних лет. Как вы думаете, грядет ли еще большее укорачивание метра? Скажем, вместо кино — 13-секундные ролики в Instagram.

— Зритель любит удобно потреблять. Что такое полнометражный фильм? Уникальная вещь: ты идешь в отдельное темное помещение (кинотеатр), чтобы сидеть и смотреть на произведение искусства без возможности переключить и остановить, возразить, выйти. Это не очень удобно, тем более что человек уже перестал уметь долго концентрироваться — два часа! Невозможно. Чтобы зрителю было комфортно, ему теперь предлагают кока-колу и попкорн, потом широкие ряды — на вот, ножки вытяни. А теперь даже и ходить никуда не надо. Лучше 40 минут сжато, с динамикой, у себя дома посмотреть все что хочешь, после работы. Чайку сделал, сел поудобнее и провалился. По сути, это ничем не отличается от употребления наркотиков: человек получает удовольствие от потери себя. И снова голосует за продолжение сериала «Лост», герои которого не могут выбраться с острова до тех пор, пока рейтинги шоу высоки. В кино и в театре ты все же немножко трудишься. Сериалы и все эти трансформации — от лени.

Будущее за шлемами виртуальной реальности. Весь кинематограф перейдет туда: наденете шлем, и ощущение у вас будет такое, как будто вы в IMAX. Или еще лучше: принял таблетку и заснул, а вместо сна у тебя — «Пираты Карибского моря». И мы все сегодня идем к этому, потому что нами правит удовольствие. Так и будет дальше: еще комфортней, еще изощреннее.

Я пока держусь за театр, который, в отличие от кино, предлагает реальное присутствие живого человека на сцене. А что касается кинематографа — то хочу попробовать себя в «большой форме». Пишу сценарий по заказу русской компании «КультКино». Это будет боевик-фэнтези с большим бюджетом, 3D и с сопродюсерами из разных стран. Фильм будет про инопланетянку, которая прилетела на Землю и высадилась на Шри-Ланке. Подробностей пока не могу рассказать — у меня контракт.