Любовь и развод, обыски и допросы в КГБ. Актриса Русского театра - о жизни в советском Минске

Источник материала:

Застой, диссиденты, обыски… Это реалии жизни советского Минска 1970-х, о которых теперь не принято вспоминать. TUT.BY сходил на встречу с актрисой Антониной Аксеновой и узнал, как любовь к режиссеру Валерию Раевскому привела ее в Минск и что стало поводом для преследований со стороны советских спецслужб.

…В 1980 году в одну из минских квартир, расположенную недалеко от Комаровки, в «матрешке» (дом по улице Горького, теперь Богдановича, в котором расположен одноименный магазин), позвонили люди в штатском, которые показали удостоверения сотрудников КГБ. Высокий социальный статус хозяев дома — главного режиссера Купаловского театра Валерия Раевского и его жены, актрисы Русского театра Антонины Аксеновой — их не смутил. Начался обыск.

После минской встречи с читателями Аксенова рассказала мне, что тогда чекисты изъяли у них номера журнала «Посев», который выходил в Германии, роман «Раковый корпус» Солженицына, также привезенный «из-за кордона». Был найден и «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, посвященный сталинским репрессиям. В СССР он еще не был издан и распространялся в самиздате.

Именно благодаря этому произведению об Антонине Аксеновой могут знать многие читатели TUT.BY, которые никогда не видели ее на сцене. В «Крутом маршруте» рассказывалось, как во время ссылки на Магадане Гинзбург и ее муж удочерили девочку Тоню, полную сироту. Именно эта девочка выросла и стала театральной актрисой. Родным сыном Гинзбург и сводным братом Антонины был писатель Василий Аксенов. Кстати, его книги также были конфискованы при обыске: он уже считался неблагонадежным, его произведения изымали из всех библиотек

«Мы всю ночь проговорили в поезде. Так начались наши отношения»

После возвращения из ссылки Антонина Аксенова получила высшее актерское образование, работала в ленинградском Театре комедии (теперь Театр комедии имени Акимова) и Красноярском театре имени Ленинского комсомола, где играла в спектаклях таких выдающихся режиссеров, как Петр Фоменко, Кама Гинкас и Генриетта Яновская.

В 1977 году на постановку в Ленинград был приглашен минский режиссер Валерий Раевский. Для современных зрителей это легенда белорусского театра, который 35 лет (1973−2008) являлся главным режиссером (затем художественным руководителем) Купаловского. Тогда это был ученик московского режиссера Юрия Любимова и восходящая звезда, чьи лучшие спектакли еще были впереди. В спектакле Раевского была занята и Аксенова.

— Как-то все не сразу [сложилось]. Он — интересный человек, талантливый режиссер. После премьеры я уехала в Москву к матери. Раевский был в этом поезде. Мы всю ночь проговорили. Так начались наши отношения. Потом мама умерла. Первый человек, который мне позвонил с соболезнованиями, был Валерий Николаевич.

Вскоре Раевский сделал Аксеновой предложение.

— Я очень тяжело переживала смерть матери. Вася (Василий Аксенов. — Прим. TUT.BY) там-сям, у него свой роман начался. Тогда я жила в ленинградской коммуналке. Хорошая такая маленькая коммуналка. Старушки там еще жили, нерастрелянные, старенькие. Очень хорошо я с ними жила. Но у меня никого не осталось. Я согласилась и переехала в Минск. Вообще тут все было, — добавляет Аксенова, — и развод, и любовь, и страсти-мордасти.

Валерий Раевский продолжил работать в Купаловском театре, а Антонину Аксенову приняли в труппу Русского театра. Ее отношения с главным режиссером этого коллектива, знаменитым Борисом Луценко, не сложились. Она чаще играла в «Мольере» Булгакова, «Гнезде Глухаря» Розова, «Аморальной истории» Брагинского и Рязанова, «Последних» Горького (большинство из этих спектаклей ставил не Луценко, а другие режиссеры).

— После того как я серьезно была занята в Ленинграде, мне было нелегко. Молодая актриса, хорошая школа, хорошие режиссеры (Яновская, Гинкас, Фоменко). Но мне было плевать, ведь самое главное, была любовь.

Кстати, еще до переезда в Минск Аксенова уже была в белорусской столице на гастролях.

— Публика нас хорошо принимала, восхищалась. Город нам очень понравился, он был очень широкий, сытый, но очень советский. Мне совершенно в голову не приходило, что я когда-нибудь буду жить в нем. А потом, когда переехала, у меня была любовь, и на советскость Минска я просто не обращала внимание.

«Представьте: я иду по коридору. Открывается дверь и тут же закрывается. Человек ждет, пока я пройду»

Аксенова работала в Русском театре в его золотые годы. Но общие правила игры в этом коллективе мало отличались от тех, которые царили в других театрах.

— Утром, до репетиций, у нас был политический час. Не прийти было нельзя. Директор запоминал отсутствующих и мог подложить тебе свинью. Но мы довольно вольно себя вели на этих часах. Садились вместе с Александром Кашкером (актер Русского театра. — Прим. TUT.BY), часто смеялись. Я всегда читала «плохую» литературу. Всем давала ее почитать.

Скорее всего, кто-то из коллег донес об этих книгах «куда следует». В результате Аксенову для профилактики стали вызывать к Ивану Антоновичу (тогда заведующий отделом культуры ЦК КПБ, в 1990-е — министр иностранных дел Беларуси). Однажды он даже включил актрисе запись двух разговоров, сделанную КГБ. Аксенова услышала голоса своего мужа, его коллеги, режиссера Купаловского театра Андрея Андросика (позднее прославится как руководитель минского ТЮЗа), актера того же коллектива Августа Милованова и свой собственный. Один из записанных разговоров происходил в квартире Раевского и Аксеновой, другой — в Доме актеров.

Летом 1980 года Василий Аксенов выехал по приглашению в США, после чего был лишен советского гражданства. У его сестры сразу начались неприятности.

— Русский театр тогда поехал в Германию. Эти гастроли абсолютно случайно организовала я, так получилось. У меня была в Москве подруга, которая занималась гастролями советских театров за рубежом и зарубежных — в СССР. Я привезла ее в Минск, она посмотрела «Макбет» (легендарная постановка Бориса Луценко в Русском театре. — Прим. TUT.BY) и сказала, что берет ее на гастроли. Самого Луценко не взяли, меня не взяли, еще несколько человек. Ну да Бог с ними. За это время я памятник маме сделала.

Актрису стали тягать на допросы в КГБ, у нее начались неприятности и на работе.

— Директор Русского театра мне сказал: «Лучше бы ты уехала и не позорила наш коллектив». Кто-то стал делать вид, что меня не знает. Представьте: я иду по коридору. Открывается дверь и тут же закрывается. Человек ждет, пока я пройду. Со мной не боялись общаться единицы. Среди них Эдуард Горячий (в 1960-е был осужден на два года исправительно-трудовых лагерей за «антисоветскую агитацию». — Прим. TUT.BY), Юрий Сидоров и его жена Зоя Осмоловская, Олимпиада Шах-Парон, которая оказалась совсем другим человеком, чем я думала (Шах-Парон была парторгом труппы Русского театра. — Прим. TUT.BY), Ильза Локштанова, некоторые другие. Но многие мои однолетки сдали меня с потрохами. Это было очень больно. Но я знала, как жила моя мама. Как жил Василий Аксенов в последние годы. Его нигде не печатали. Ему было не за что жить. Кстати, его поддерживал Женя Евтушенко.

«Моя семейная жизнь совершенно полетела. Мы расстались»

Но главная трагедия Аксеновой была связана с семьей.

— Об этом неприятно говорить, но моя семейная жизнь совершенно полетела. Мы расстались, — рассказывала мне Аксенова о своей версии событий. — Я его понимаю прекрасно. Кроме театра, у него ничего в жизни не было. Он любил театр, хотя и чертыхался на артистов. Это понятно. Но он очень боялся остаться на краю. У людей страх. Вы этого не знаете, слава Богу! А он это знал, потому что он старше вас. Он боялся, потому что практически из-за меня у него началось это все.

Этот момент во всей истории особенно деликатный. Ведь Валерий Николаевич Раевский скончался в 2011 году, его вторая супруга — в этом году, у них об этих событиях уже не спросить. Поэтому в этой ситуации неизбежно останется элемент недосказанности.

Но развод в жизни супругов случился не сразу. Первоначально Аксенова вернулась в Ленинград.

— Это потом уже я ему сказала: «Ты свободен, я не хочу тебе портить карьеру».

— После этого проблемы Валерия Раевского закончились? — спросил я у Антонины Аксеновой. Она ответила утвердительно.

Впрочем, у власти были свои претензии к главному режиссеру Купаловского театра. Так что, возможно, не все так однозначно. «За спектакль „Погорельцы“ по пьесе Макаенка Раевский едва не лишился должности — „наверху“ спектакль сочли слишком вызывающим, и через несколько дней после премьеры Петр Машеров назначил ему встречу, о цели которой знали все, некоторые из коллег уже перестали здороваться. Но накануне этой встречи Машеров погиб», — рассказывала в интервью «СБ. Беларусь сегодня» Галина Раевская, вторая супруга режиссера.

Как бы то ни было, Аксенова уехала в Ленинград, но долго не могла найти там работу.

— Вслед за мной в Ленинград пришла информация, что я диссидентка, хочу уехать за границу и присоединиться к брату. Меня никто не брал на работу, даже мой старый театр, где меня хорошо помнили. Одно время пошла работать учительницей. В общем, это были тяжелые времена. Уже в 1990-е я читала в петербургском ФСБ дело, заведенное на меня. Там было много доносов (кто их автор, Аксенова не хочет говорить и сейчас).

Герасимович мне сказал: «Тоня, возвращайся на все свои роли. Квартиру дадим»

Но в 1983 году директором Русского театра стал Эдуард Герасимович (возглавляет коллектив до сих пор). В следующем году он позвонил актрисе в Ленинград.

— Видимо, Раевский дал ему мой телефон. Герасимович мне сказал: «Тоня, возвращайся на все свои роли. Квартиру дадим». И я вернулась к своим ролям, но вернулась одна. Когда я снова приехала в Минск, актеры Русского общались со мной как ни в чем не бывало. «Тошечка (меня так называли), милая, родная, дорогая, здравствуй!» Они сделали вид, что ничего не было.

— А вы их простили? — спросил я у актрисы.

— Простить-то простила, но ничего не забыла. Они, актеры, подневольные люди. У них ментальность другая, они общаются совсем по-другому, чем обычные люди.

Антонина Аксенова работала в Русском до начала 1990-х, когда с ней не продлили договор. Актриса считает, что это было решение Бориса Луценко (режиссер как раз тогда вернулся в театр). Но при этом она благодарна Борису Ивановичу, ведь уход из Русского круто изменил ее судьбу.

— Пришлось думать, что делать дальше. К тому времени я разочаровалась в профессии. Тут как раз в Москву приехал Василий Аксенов и пригласил к себе в гости. Поехала в США, посмотрела, как люди живут, и поняла, что у нас артисты очень развращены. Одна из минских коллег у меня как-то спросила: «А где купить билеты на поезд?» У меня шок: «Ты в театре столько лет, неужели не знаешь?» — «А нам всегда их давали». А на Западе артисты отыграли в том или ином спектакле, разошлись и ищут другие проекты.

Америка — страна великая и замечательная, но не моя. Вернулась в Минск и четыре-пять лет работала в Альтернативном театре (один из первых репертуарных негосударственных театров в Беларуси. — Прим. TUT.BY). Когда театр закрылся, написала проект, выиграла грант и поехала в Германию.

Как сложились судьбы у героев этой истории? Валерий Раевский возглавлял Купаловский театр до 2008 года. Он был счастлив во втором браке. В последние годы жизни даже записал совместно с сыном Николаем (Vulfer из рэп-группы «Руна») трек «20−70». Скончался в 2011 году. Его великая эпоха окончательно ушла в прошлое. В репертуаре Купаловского из его спектаклей остались лишь «Чорная панна Нясвіжа», «Вечар» и «Старамодная камедыя». За два года до Раевского ушел из жизни писатель Василий Аксенов. Антонина Павловна периодически приезжает в Беларусь или Россию, но постоянно живет в Германии. Сначала играла сама, теперь чаще преподает у детей.

Теги: Минск