Павел Данейко: «Инвестор не чувствует себя здесь клиентом»

Источник материала:

О перспективах белорусской экономики в период глобального кризиса в студии Радио TUT.BY рассуждали профессор экономики Йельского университета (США) Олег Цывинский и директор Белорусского экономического исследовательско-образовательн ого центра (BEROC) Павел Данейко.

Цывинский: Многие говорят, что современный кризис - это нечто из ряда вон выходящее, и что на Беларусь он как-то по-особому повлиял. Свое мнение о кризисе я формирую на основании статей К. Рейнхарт и К. Рогоффа, бывшего главного экономиста МВФ. Они проанализировали последствия самых главных финансовых кризисов за последние 50 лет. Самый лучший прогноз - это простое сведение вместе эффектов этого кризиса.
Если рассматривать Беларусь в качестве примера последствий финансового кризиса, то результаты таковы. Кризис в среднем длится около двух лет, ВВП падает примерно на 9%. Цены на недвижимость снижаются примерно на 35%, и продолжают свое падение на протяжении шести лет. Цены на активы падают на 50%, безработица возрастает на 7%. Эффекты кризиса значительны. Но хорошо то, что падение ВВП составило всего 9%, а длился кризис только два года.
В том, что белорусская финансовая система пострадала мало, есть заслуга некоторых правильных решений по поддержанию ликвидности в финансовой системе, принятых в конце прошлого года. Хотя, с другой стороны, это является показателем того, что белорусская финансовая система очень слабо вовлечена в мировую финансовую систему.
Ошибкой можно признать слишком позднюю девальвацию рубля. А положительным аспектом в политике государства можно считать то, что Беларусь стала активно привлекать значительные иностранные финансовые средства. С точки зрения экономики это лучше, чем повышать налоги во время кризиса, но, что особенно важно, внешние заимствования будут основой правильной экономической политики в будущем. Те условия, которые ставит МВФ и западные доноры, будут ограничивать белорусскую экономическую политику, позволят сохранить средства и быстрее выйти из кризисного положения с более высоким экономическим ростом.
Данейко: Эта основа экономической политики, этот "якорь" дает некую предсказуемость в среднесрочном плане экономической политики. Ведь важно не только то, сколь долго будет длиться кризис, но и то, как выйти из кризиса, как жить после него.
Цывинский: Многие говорят о том, что последовательность в экономической политике - это выдумка экономистов-теоретиков. На самом деле, это не так. Экономические исследования показывают, что последовательность в экономической политике, репутация в ней имеет значительный эффект на реальную экономику.
Мы все говорим о том, как надо привлекать инвестиции в белорусскую экономику. Но один из ключевых моментов в привлечении инвестиций - последовательность в экономической политике. Инвесторы должны быть уверены в том, что завтра их вложенные деньги не экспроприируют.
Второе, что волнует инвесторов, - это инфляция и то, насколько последовательность в экономической политике позволяет ее снижать. Последние исследования показывают, что в странах со сравнимыми экономическими институтами независимость центральных банков, репутация в последовательности экономической политики позволяют снизить инфляцию на пять процентных пунктов, что для Беларуси является огромной цифрой.
Если либерализация будет проведена не только на словах - конечно, это положительно скажется на имидже страны в глазах инвесторов. Вопрос в том, насколько много будет этих инвестиций. Послекризисный мир станет намного жестче, количество ресурсов для развивающихся стран будет намного меньше. Связано это с тем, что финансовая система будет более регулируемой, аппетит к риску пропадет, будет меньше финансовых фондов, готовых вкладывать деньги в развивающуюся экономику. При настоящей либерализации экономики деньги придут сами.
Что еще может подстегнуть внешних инвесторов к приходу в страну?
Цывинский: Сейчас в Беларуси говорят о снижении административных барьеров как для инвестиций, так и внутри страны. Это очень важно. Исследования в Российской Федерации, например, экономиста Екатерины Журавской, говорят о том, насколько административная реформа 2001-2004 годов в России позволила увеличить количество малых предприятий, увеличить занятость на малых предприятиях, что немаловажно во время кризиса, когда безработица становится одной из главных проблем. Потому снижение административных барьеров не на словах, а по-настоящему, - это уже большой шаг к либерализации экономики.
В экономике одна из непреложных истин гласит о том, что государство намного менее эффективно в управлении активами, чем частные инвесторы. Практически каждый опыт приватизации показывает, что эффективность работы предприятия значительно увеличивается. Приватизированные предприятия смогут привлечь намного больше инвесторов, чем неэффективное государственное предприятие.
Данейко: Важно не только провести изменения в законодательстве. Важно, чтобы те государственные органы, которые отвечают за привлечение инвесторов, отнеслись к инвесторам как к клиентам. Пока что эти органы клиентами считают себя. Пока не изменится эта ситуация, пока наши органы государственной власти, отвечающие за привлечение инвестиций, не начнут "облизывать" инвестора, инвестор сюда не придет. Инвестор не чувствует себя здесь клиентом. Поэтому помимо изменений в законодательстве нужно изменить атмосферу отношения к инвестору. Это не мы делаем ему подарок, впуская его в Беларусь, это он делает нам подарок, приходя сюда.
В ближайшие годы привлечь инвестора будет очень трудно. На сегодняшний день чрезвычайно привлекательных активов с низкой степенью рисков на рынке полно. В Европе, в Америке хватает предприятий, которые оказались очень дешевы в силу развития кризиса. В привлечении инвесторов мы будем конкурировать с активами во всем мире. Нужно стать более привлекательными не только в сравнении с соседними странами, но и привлекательнее многих предприятий в странах с минимальными рисками, не только с Прибалтикой, но и с Берлином, Римом, Парижем. Сейчас делается то, что нужно было делать до кризиса. А так как ситуация изменилась, нужно сделать еще больше для того, чтобы бороться за инвестора.
Цывинский: Понятно, что в настоящей ситуации внешних ресурсов, которые можно занять, будет недостаточно. Поэтому государству придется продать часть предприятий, как говорят эксперты, часть фамильного серебра. Вопрос в том, сколько этих предприятий будет продано и по какой цене. Белорусское предприятие не готово к тому, чтобы быть приватизированным. Нет простейших вещей, таких как качественное корпоративное управление, совет директоров, существование которых приводит к тому, что стоимость предприятия существенно увеличивается.
Хочет государство этого или нет, но продать что-то придется. Вопрос в том, будет ли проведена широкомасштабная приватизация с пониманием того, что мы не просто продаем, а увеличиваем эффективность экономики, увеличиваем экономический пирог, чтобы каждому можно было откусить чуть побольше.
В период кризиса протекционистские меры предпринимают не только развивающиеся страны, но и ведущие державы. Считаете ли вы эти меры эффективными?
Цывинский: Протекционизм - это очень плохо. Когда экономисты говорят о протекционизме, приводят пример Великой Депрессии. Считается, что усугубили Великую Депрессию в США, распространили ее на другие страны мира так называемые тарифы Смута-Хоули, когда Америка подняла тарифы и пошлины на всевозможные товары.
В целом протекционизм замедляет международную торговлю, которая очень важна для любого государства. Именно международная торговля вывела Китай, Индию из бедности.
Если мы перейдем от системы свободной торговли к зарегулированной мировой экономике с огромными барьерами, это ухудшит послекризисный рост.
Данейко: В Беларуси есть идея сохранения предприятия любой ценой. Это довольно опасно, потому что все смертно, все начинается и заканчивается. Так и всякий бизнес может когда-то ликвидироваться. И подходить к этому нужно рационально.
Цывинский: Предприятия-"зомби", живые мертвецы, которых поддерживают искусственно, мешают приходу новых эффективных компаний, положительно влияющих на экономическое развитие страны.
Есть такое понятие, как "созидательное разрушение" - это один из столпов современной экономической теории. Сам процесс умирания и формирования новых компаний дает до 50% экономического роста. Любая экономическая политика, которая замедляет процесс созидательного разрушения, просто замедляет экономический рост, который будет самым главным экономическим вызовом в послекризисном мире.
Почему белорусское правительство поддерживает умирающие предприятия? Потому что на улицы выйдут сотни рабочих, возникнет социальное напряжение и так далее.
Одна из вещей, которую не понимают многие экономисты, - то, что прямые методы поддержки всегда более эффективны, чем непрямые. Лучше заплатить 100 долларов пособия по безработице, чем поддерживать неэффективное предприятие, например, как "Авто-ВАЗ" в России или GM в США, которое будет производить никому не нужные автомобили, и потом уже платить зарплату рабочим.
Одна из проблем Беларуси - отрицательное сальдо платежного баланса. Как, на ваш взгляд, должна решаться эта проблема?
Цывинский: Главная проблема белорусской экономики в том, что она неэффективна и во многом нерыночна. Курс доллара - это всего лишь следствие негибкости экономики. Конечно, лучше отпустить курс, не тратить резервы на поддержку фиксированного валютного курса, но одновременно с этим нужно зажимать денежную политику, потому что, если просто отпустить валютный курс, резко возрастет уровень инфляции. С одной стороны, девальвация нужна и она поможет в увеличении экспорта белорусских товаров, а с другой стороны, ее невозможно делать в удалении от всех элементов экономической политики, в частности денежной политики.
Девальвация означает изменение ценностей различных продуктов на рынке, удорожание импорта и удешевления собственных производимых товаров. Это означает, что начинается поиск реального импортозамещения. Мы должны думать о том, что при девальвации экономика развивает предпринимателей, находя более эффективную комбинацию ресурсов в новой ценовой структуре. Если структура цен меняется, бизнес должен предпринять меры, чтобы измениться самому.
Белорусская экономика зависима от российского рынка. Как вы оцениваете текущую ситуацию в российской экономике?
Цывинский: По россиянам кризис ударил очень сильно. Финансовая система России намного более интегрирована в мировую финансовую систему, поэтому положение в России в прошлом году было очень серьезным. Сейчас оно улучшилось - во многом благодаря тому, что удалось собрать значительные резервы. Сложно предсказать, будет ли в России вторая волна кризиса. Одна из основных точек риска - будущее проблемных активов банков. Как показывает опыт других стран, без расчистки этих активов быстрого выхода из кризиса не будет. В США с этим справились, и, по прогнозам, для них дно кризиса наступит в конце 2009 года. В России, Беларуси кризис начался позже, поэтому какое-то оживление можно ждать не раньше, чем к середине 2010 года. Но, подчеркиваю, все зависит от расчистки проблемных активов банков и улучшения финансовой системы.
Проблемы Беларуси на российском рынке стимулируют новые попытки диверсифицировать экспорт. Это верное направление?
Цывинский: Беларуси будет сложно выжить без либерализации экономики. Возможно, что в послекризисный период произойдет значительное замедление экономического роста. Те времена, когда ВВП рос на 8-10%, скорее всего, пройдены. Поэтому надо изыскивать источники роста белорусской экономики, а для этого нужно ее либерализировать, приватизировать, убирать административные барьеры, уменьшать налоги. Сам рынок придет к диверсификации экспорта, командные методы этому не помогут.
Данейко: Россия - наш сосед, партнер на всю жизнь. Безусловно, Россия была, есть и будет важным рынком для белорусских товаров. Пока российский рынок безгранично поглощал наши товары, было бессмысленно и экономически невыгодно двигаться в другие страны.
Сейчас появляются какие-то стимулы для белорусской промышленности в Европе. Но для того, чтобы войти на европейский рынок, нужно производить конкурентную продукцию. Кризис - это всегда переход от одного состояния к другому, он ведет к какому-то обновлению, изменению. Важно понимать, что мы делаем, борясь с кризисом. Страну, выходящую из кризиса, можно сравнить с бабочкой, которая разрывает кокон. Важно понять, что делать - штопать кокон или доставать бабочку. Если достаем бабочку, то мы должны стимулировать качественное изменение нашей промышленности и экономики. Важно понять, что на нашу продукцию уже не будет такого же спроса, как пять лет назад. Будет совершенно другая технологическая база, потому что Европа, США, Япония инвестирует огромные средства на ее изменение. Значит, либо мы попадем в тот изменившийся мир и займем в нем свое место, либо мы останемся в коконе, в нашем прошлом, вместе с производствами-зомби.
Цывинский: Есть такое понятие, как "догоняющий инновационный рост". Начиная с низкого старта, с того уровня, на котором была Беларусь в 90-е годы, расти проще, чем с того положения, в котором Беларусь находится сейчас. По мировым меркам Беларусь - довольно богатая страна. Поэтому вместо догоняющего роста нужно делать инновационный рост, а это очень сложно. Нужно угадать, какие технологии будут востребованы через несколько лет.
Наши чиновники частенько упрекают экономистов-теоретиков в том, что они никогда не работали в реальном секторе экономики, не принимали ответственных решений. Не мешает ли вам отсутствие практического опыта?
Цывинский: У меня хватает практики. Я вхожу в состав совета директоров крупной российской компании, довольно долго консультировал Федеральный резерв США. Мне как человеку, занимающемуся макроэкономикой, интересно, что происходит в мире за пределами "башни из слоновой кости". То, что я делаю, вполне применимо к тем теориям, которые я разрабатываю. Как раз экономисты-теоретики в настоящий кризис имеют конкурентное преимущество, потому что они знают, как экономика должна работать. Кроме того, я постоянно общаюсь с людьми, которые занимаются практической экономикой.
Данейко: Дискуссия теоретиков и практиков стара как мир. Проблема в том, что как только качественно меняется среда, практика оказывается бессмысленной, потому что нужна новая практика. И тут нужно понимать принципы работы организационной системы, тогда ты в состоянии быстро накопить практику, совершая гораздо меньше ошибок, чем, если бы ты эмпирически, методом «тыка» эту практику набирал. Хорошая теория всегда поддерживает.