Макроэкономическая стабилизация - это стабилизация нищеты

Источник материала:

Правительства у нас пока нет. Президент пока думает. А вот программа структурных реформ в экономике есть. Ведь из МВФ ее никто не отзывал. Несмотря на то, что президент заявил, что структурных реформ не будет. Причем программа засекречена, хотя и известно, что с МВФ на ее основе «достигнуто взаимопонимание».

А поскольку требования МВФ к реформированию белорусской экономики известны, возникает тягостное ощущение, что правительство, ради получения очередного кредита, готово к капитуляции. Тем более, что требования ЕАБР от требований МВФ отличаются несильно. И филиппики президента против структурных реформ, что-то уж сильно напоминают заявления типа «Девальвации не будет!» или «Всем нам грош цена (если МАЗ не спасем)!». И позже властям придется придумывать оправдания содеянному по факту.

Как сообщил первый заместитель министра экономики Александр Заборовский 4 ноября на конференции «Экономика Беларуси: снова перед выбором», дорожная карта по структурному реформированию экономики предполагает шесть направлений реформ. И напомнил, что дорожная карта была разработана правительством совместно со Всемирным банком, и там «сформулирована повестка структурной трансформации экономики на долгосрочную перспективу».

Шесть шагов реформы: Минэкономики похвастался первыми успехами и анонсировал новые действия

Прежде всего стоит отметить, что для белорусского правительства характерен упор на долгосрочность перспективы. Программа сделана, чтобы получить кредит сейчас, а долгосрочность ее выполнения позволяет надеяться, что можно будет и не выполнять в ней написанного. Вполне по Ходжи Насреддину: то ли шах умрет, то ли осел заговорит.

Однако такая тактика себя уже изжила. С одной стороны, внешний долг превысил 30% ВВП, шансов его отдать одномоментно — никаких. Как, впрочем, и у очень многих государств. Так что сегодня все вынуждены возвращать долги из новых долгов, перекредитовываясь. Расходуя свои ресурсы только на обслуживание долгов. И поддерживать такую возможность. В том числе ублажая потенциальных кредиторов. А невыполнение обязательств возможность получения новых кредитов не улучшает. Да и стоимость обслуживания долга, куда кредиторы закладывают свои риски неисполнения нами обязательств, растет.

С другой стороны, систематической невыполнение Беларусью своих нефинансовых обязательств по предыдущим кредитам (что МВФ, что ЕврАзЭс, что России, при скрупулезном выполнении нами обязательств финансовых) вынудили наших потенциальных кредиторов требовать жестких сроков по программе (ЕАБР заявил, что основные реформы можно провести за год-два). Не позволяя нашему правительству свои обязательства, что называется, замотать.

А потому, даже если и было у правительства намерение кредиты получить, а исполнение обязательств отложить «в долгий ящик», такой ход событий уже маловероятен. Что-то исполнять да придется.

И тут к месту вспомнить, что никаких других серьезных антикризисных программ у наших властей нет. Ни страновой стратегии, ни программы структурных реформ, ни промышленной политики. Предложить потенциальным кредиторам нечто, позволяющее им надеяться, что страна выберется из кризиса и сумеет вернуть долги, — так даже обсуждать с ними нечего.

В таких условиях программа, согласованная с МВФ, выглядит безальтернативной. Хотя и остается секретной. Но даже то немногое, что приоткрыл г-н Заборовский на конференции, с моей точки зрения, показывает: национальным интересам Беларуси программа не соответствует.

По словам г-на Заборовского, первым элементом реформ, обозначенных в дорожной карте, выступают меры, направленные на обеспечение макроэкономической сбалансированности.

Конечно, макроэкономическая сбалансированность — это хорошо. Весь вопрос — какой ценой и какими средствами?

«Противникам реформ надо не шельмовать оппонентов, а рассказать, за счет чего можно жить по-прежнему»

Собственно говоря, попытки добиться макроэкономической сбалансированности административным нажимом у нас были всегда. И ни к чему не привели: взятые «с потолка» задания не выполнялись, скудные (от потребностей) ресурсы растрачивались либо нерационально, либо вообще на недостижимые цели.

В дополнение к нажиму власть попробовала использовать методы монетарного регулирования. Правда, уж очень по-ученически: жесткая кредитно-денежная политика «от Ермаковой», нацеленная на искусственное поддержание курса доллара, поддержала потребление, но, через ухудшение условий для экспорта, угнетала реальный сектор. М2 упало до 25% ВВП (для роста экономике нужно не менее 100%).

Правительство Кобякова не только поддержало, но и усилило этот пагубный для страны курс. Попытка «жить по средствам» привела к падению уровня жизни населения, за счет которого стали финансироваться общегосударственные расходы. А уровень М2 упал ниже 10%, что лишает экономику всяких перспектив роста. И улучшение платежного баланса, чем хвастается правительство, ценой рецессии в экономике и снижения уровня жизни населения, достижением считаться не может.

Еще один аспект макроэкономической сбалансированности — безработица. На уровне 2012 года самые приблизительные расчеты показывали, что те объемы производства продукции и услуг, при надлежащей рационализации, можно произвести, сократив не менее 1 млн рабочих мест. На производстве, в торговле, в госаппарате. И требование конкурентоспособности продукции все равно заставит эту рационализацию провести.

По пути, начертанному МВФ и правительством Кобякова, макроэкономическая стабилизация — это стабилизация нищеты. Вырваться из этой «ловушки бедности» будет уже невозможно. Хотя соскальзывание в нее, вполне вероятно, займет некоторое время.

Второй элемент «дорожной карты структурных реформ — повышение эффективности распределения финансовых ресурсов. «Директивное кредитование по нерыночным ставкам сокращается, и одновременно с этим увеличивается доля тех ресурсов, которые выдаются на коммерческих принципах» — сказал Заборовский.

А что, кредитование в рамках спасения правительством США «Дженерал Моторз» было не директивным и на рыночных условиях? А таких примеров на Западе много. А что такое «коммерческие принципы»? Это — кредиты по 9,5% в валюте и 26% в рублях? При средней рентабельности предприятий в рублях в 10%? С горя, в ограниченных пределах, заткнуть отдельные дыры — такое возможно. Но не то чтобы развиваться, а даже просто стабилизировать положение на рынке предприятию такая стоимость ресурсов не позволит. Этот «элемент» означает консервацию сегодняшнего экономического положения предприятий. Которое, в массе, очень тяжелое в Минске, и прединфарктное — по всей периферии. Реально правительство намерено бросить на произвол судьбы предприятия, которые оно, в рамках «белорусской модели», обобрало и откидывает как ненужную ветошь. Поскольку просто не знает, что с ними еще можно сделать.

Третий элемент структурных реформ, которые намерены реализовать власти — трансформация сектора госпредприятий. «Для трансформации госсектора будет реализована многомерная стратегия, которая включает сокращение господдержки, предоставление ее на рыночных принципах, а также реструктуризация неэффективных предприятий», — пояснил Заборовский.

Звучит витиевато, а суть проста. Что означает в условиях кризиса и глубокой недокапитализации подавляющего большинства предприятий сокращение господдержки? Просто растянутое во времени банкротство. Про проценты в «рыночных принципах» — см. выше. А что касается реструктуризации…

Да, реструктуризация жизненно необходима большинству наших крупных предприятий. Но разве у нас есть хоть один успешный опыт? Есть кадры, способные провести эту, довольно болезненную, операцию на действующем предприятии? Есть организации, способные профессионально проанализировать рынки и вписать туда реструктурируемое предприятие? Есть промышленная политика, которая должна определить, в каком направлении вести реструктуризацию?

До того, как определить судьбу и необходимые объемы господдержки, направления и стратегию реструктуризации наших предприятий правительству необходимо сначала проделать очень большой объем работы. О чем, кстати, говорил и Николай Снопков. Только вот кто ее делать будет? Идеологи «белорусской модели»?

Четвертое направление структурных реформ — содействие росту и развития частного сектора. Речь, по словам представителя Минэкономики, идет о создании специальных программ доступного кредитования для стартапов.

Для начала нашему частному бизнесу очень хотелось бы знать, а как вообще правительство планирует выбираться из кризиса? Чтобы поискать свое место в этом процессе. А то ведь сегодня бизнес или сворачивается, или эмигрирует. И основные причины — проблемы со сбытом, а не кредитование.

А что касается стартапов — дело хорошее, но только ничего, по большому счету, в экономике страны не решающее. Кредитование стартапов, как правило, позволяет довести идею до уровня малой фирмы. А дальше что? По опыту России — успешные малые фирмы либо привлекают в свой сегмент конкурентов, быстро осваивающих аналогичную продукцию (чаще — китайцев), либо их ведущих специалистов конкуренты просто переманивают (чаще — западники). Для того, чтобы малая фирма перешла к контролю своего сегмента рынка ей необходим доступ к источнику капитала. Длинные дешевые кредиты, бизнес-ангелы, инвестбанки или инвестфонды. Как это соотносится с действующей жесткой кредитно-денежной политикой, мировым процессом ухода инвесторов с развивающихся рынков и сокращением у нас госфинансирования?

Кроме того, выбор стартапов для финансирования — процесс очень коррупциеемкий. Не похоже, что наши экономисты, финансисты способны нормально организовать этот процесс.

Пятое (содействие созданию динамичного рынка труда для повышения эффективности распределения трудовых ресурсов) и шестое (формирование эффективных товарных рынков и рынков услуг) направление реформ в изложении г-на Заборовского — просто болтовня, камуфлирующая готовность правительства сократить финансирование ЖКХ (одно из требований МВФ).

Так что из выступления на конференции г-на Заборовского можно сделать следующие выводы:

1. Ради получения кредитов правительство готово принять требования МВФ. Вне зависимости от последствий этого для страны.
2. Никакого плана по выводу экономики страны из кризиса у правительства нет. Как и предыдущие, кредиты, если их удастся получить, будут проедены.
3. Правительство намерено самоустраниться от проблем предприятий. Во всяком случае тех, которые сегодня у него не получается «подоить».
4. Никакого плана структурных реформ (определения перспективной структуры экономики, путей ее достижения) у правительства нет.
5. Безработица и рост тарифов ЖКХ становится для страны близкой реальной перспективой. Программы создания рабочих мест нет. (Например, государственная инновационная программа обещает создание лишь 3500 рабочих мест за 5 лет).

Одной из главных причин неготовности страны к реформам экономики называют отсутствие кадров, способных эти реформы проводить. Мировой опыт свидетельствует, что проблема эта решаемая. И Корея, и Чили, и Польша использовали, в той или иной мере, иностранных консультантов для разработки и реализации страновой стратегии. Другое дело, что таким специалистам нужно точно и грамотно ставить задачу. Абсолютно рядовым явлением стало назначение иностранцев на руководящие посты в крупных местных компаниях не только развитых стран, но и Кореи, Китая, России. Рядом с ними обучаются и местные кадры: известно, что технологии, в том числе технологии управления, передаются только «из рук в руки». Так что вопрос не в форме собственности. Вопрос в том, что имеющиеся у нас руководящие кадры, создавшие свой замкнутый мир «номенклатуры» и заведомо не способные сегодня справиться с кризисом, пытаются не допустить никаких реформ, способных поставить под вопрос их монополию на власть. Даже ценой капитуляции перед никак не соответствующими национальным интересам требованиями МВФ.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

Теги: Минск