Мнение. Указ № 488 отменили. Но давление на бизнес возрастет

Источник материала:

Наблюдать за восторгом ряда бизнесменов по поводу отмены одиозного указа № 488 «О некоторых мерах по предупреждению незаконной минимизации сумм налоговых обязательств» со стороны было очень и очень странно. Правда, подавляющее большинство представителей бизнес-сообщества все же было более осторожно в высказываниях и чувствовало подвох. Ведь почти все уже прошли и первую волну раскрепощения деловой инициативы, и вторую волну либерализации.

Степень взаимного доверия контролирующих органов и бизнеса можно легко проследить по эволюции презумпции добросовестности. Данная презумпция была включена и в 2009 году в указ № 510 «О совершенствовании контрольной (надзорной) деятельности в Республике Беларусь», но зачем-то еще продублирована в 2017 году в декрете № 7 «О развитии предпринимательства» и еще раз попала в новый Налоговый кодекс. Думается, что законодатель чувствует, что не особо верят в эту норму, поэтому пытается воспроизвести ее раз за разом. Ну, а бизнесу тяжело доверять такой норме, даже написанной несколько раз, если статистика споров, где изначально должна презюмироваться правота субъектов хозяйствования, складывается в пользу контролирующих органов с вероятностью, близкой к 100%.

К сожалению, опасения бизнеса подтвердились и в новой редакции Налогового кодекса, где появился механизм, который по сути повторяет правила указа № 488.

Основные тезисы данного механизма:

— налог может быть скорректирован контролирующим органом по результатам проверки;

— основанием корректировки является искажение в бухгалтерских или налоговых документах (1), отсутствие реальности совершения хозяйственной операции (2) или если основной целью совершения хозяйственной операции являются неуплата (неполная уплата) и (или) зачет, возврат суммы налога (сбора) (3).

Неадекватная ситуация, когда приходит контролирующий орган, самостоятельно признает целый ряд хозяйственных операций бестоварными (или подтверждает отсутствие реальности совершения хозяйственной операции по новой терминологии) и насчитывает налоги остается без изменений. Как и ранее, не в суде опровергается презумпция добросовестности, а самим контролирующим органом, который проводит проверку и который заинтересован в пополнении бюджета. Если в суде присутствуют две стороны, которые высказываются по поводу тех или иных доказательств, должен работать принцип состязательности, есть процедура, а также действуют целые разделы юридической теории о том, какие доказательства могут быть допущены и какие относятся к делу, а контролирующий орган — лишь сторона, которая обязана опровергнуть предположение о добросовестности, то в текущей ситуации все также контролирующий орган самостоятельно решает, подойдет ли ему то или иное доказательства, какое из доказательств можно отбросить, учесть ли доводы проверяемого субъекта.

Принципиальных отличий новой нормы от положений указа № 488 лишь два.

Во-первых, сейчас можно попасть на пересчет налогов и стать должников перед бюджетом даже в случае совершения реальной хозяйственной операции, если контролирующий орган придет к выводу, что целью этой операции является уход от налогов. Это безусловное ужесточение налогового законодательства. Нужно понимать, что в результате совершения подавляющего большинства хозяйственных операций у одного из контрагентов происходит уменьшение налоговой базы. Решение о том, является ли такое уменьшение единственной целью сделки, отдается на откуп контролера.

Во-вторых, с отменой указа № 488 пропадают основания для ведения реестра коммерческих организаций и индивидуальных предпринимателей с повышенным риском совершения правонарушений в экономической сфере. Таким образом, исчезает автоматическая доплата налогов в случае совершения сделок с лжепредпринимательскими структурами из указанного реестра. Думается, что при совершении сделки с лжепредпринимателями контролеры проведет корректировку налогов в сторону доплаты по другим основаниям. К примеру, признают сделку бестоварной на основании объяснений должностных лиц, которые укажут, что не совершали отгрузку. Обычно такие объяснения даются в том ключе, что руководителем был назначен формально и деятельность от имени компании вели иные лица, хозяйственные операции мной не проводились и т.п. И тут возникает дополнительная проблема, которая заключается в том, что исчезает один из источников проверки контрагентов и возможность доказательства собственной добросовестности, если сделка была совершена с контрагентом, не включенным в реестр. Таким образом, пользы от отмены реестра без исключения негативных последствий со сделками с теми, кто попал бы в реестр, нет.

В новом НК плательщику предоставляется право в целях проверки благонадежности деловой репутации использовать информацию, не составляющую налоговую тайну и содержащуюся в государственных информационных ресурсах (системах), предоставляемую посредством единого портала электронных услуг общегосударственной автоматизированной системы. Однако, сведения, содержащиеся на портале минимальны и никак не позволяют адекватно проверить контрагента или хоть как-то заместить информацию из реестра, для ведения которого отпадают правовые основания.

В итоге вместо прорыва мы получили расширение спектра инструментов давления на бизнес.

Многие коллеги считают, что изменения налогового законодательства в части компетенции контролирующих органов находится русле общемировых тенденций и отмечают, что доктрина «основной цели» сделки уже существует во многих странах мира. Вопрос лишь в применении. Если вы приходите в суд и по статистике проигрываете почти во всех спорах с контролирующими органами, тогда определение цели сделки сводится не к объективным критериям, а к мнению контролирующего органа.

Как уже отмечалось, практическая любая сделка влечет уменьшение уплачиваемых налогов для одного из контрагентов. Это понятно каждому предпринимателю. Но среди судей и сотрудников контролирующих органов вы наверняка не встретите бывшего бизнесмена, которому легко объяснить суть и бизнес-логику операции. Зато легко столкнетесь с чиновником, у которого имеется план по взысканиям в бюджет.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции