Шесть кризисов за 30 лет. Какие белорусские бизнесы сумели извлечь из них дивиденды

Источник материала:

Экономический кризис, который на этот раз вызван пандемией нового для человечества вируса, — не первое и не последнее испытание для белорусского бизнеса. За тридцать лет некоторые из его представителей пережили один форс-мажора планетарного, три регионального, один локальный и один отраслевой кризисы. Тысяч компаний, не сумевших найти ответы на брошенные им вызовы, уже нет. Но всегда были те, кто использовал эти времена хаоса и упадка для создания базы для своего будущего роста и процветания. О главных белорусских бенефициарах шести предыдущих кризисов в этом материале TUT.BY.

Товары из дефицитных 1980-х или лихих 1990-х

Само появление независимой Беларуси стало следствием кризиса — распада советской империи. Причиной этого процесса, затянувшегося на несколько лет, были политические, национальные, социальные проблемы, но главное — экономика. Экономика СССР не выдержала снижения мировых цен на энергоносители и гонки вооружений, и в хаосе политических и социальных бурь конца 1980-х — начала 1990-х практически потеряла управляемость.

Одним из символов этого периода стал катастрофический дефицит товаров народного потребления. Власти СССР и потом независимых республик пытались решить проблему карточной системой и за счет импорта. Но нашлись и те, кто вместо извлечения супердивидендов на разовых торговых сделках решился на долгосрочные инвестиции в производство.

Из всех производственных проектов, возникших на рубеже 1980−1990-х и доживших до сегодняшнего времени, выделяется инициатива чиновника Министерства бытового обслуживания БССР Виктора Терещенко. Когда в республику перестали доходить гэдээровские шампуни, бальзамы и лосьоны Londa, перераспределявшиеся Москвой, он вместе с итальянским партнером Лучио Фузари наладил выпуск аналогов на месте. Так в 1989 году появилась компания «Белита». Во времена тотального дефицита начала 1990-х годов предприятие расширило ассортимент. Вместе с родственным «Витэксом» оно стало и остается одним из крупнейшим игроков на рынке косметики Беларуси. При этом около 60% продукции, товарная линейка которой насчитывает 2,5 тыс. наименований, экспортируется, а ежегодный оборот холдинга «Белита-Витэкс» составляет свыше 120 млн долларов .

Импортозаместители после «черного понедельника»

«Черный понедельник» августа 1998-го, в котором правительство России объявило технический дефолт и перестало платить по своим внешним и внутренним долгам, стал началом очередного регионального экономического кризиса.

В России и соседних странах резко обесценилась валюта, обанкротились многие банки и предприятия, население потеряло свои накопления, упал уровень жизни.

Но у этого кризиса были и положительные последствия. И те, кто первыми их увидел и использовал, стали успешными и богатыми. Одновременно с шоковым падением доходов населения резко подорожал импорт. «Ножки Буша», датская ветчина, итальянские колготки, которыми в 1990-е кормилось и носило население почти всего постсоветского пространства, резко стали недоступными. Именно с этого времени бизнесмены в России, Украине, Беларуси и других странах бывшего СССР начинают вкладывать деньги не только в «купи-продай», но и в производство ставших конкурентоспособными отечественных товаров народного потребления.

Владелец трейдерской компании «Санта Импэкс Брест» Михаил Мошенский становится одним из первых, кто занимает рыбную нишу на постсоветском пространстве. В 1999 году вместе с партнером из Нидерландов Лаурентиусом Йозефом Мария Коком он закладывает фундамент производственного комплекса по переработке рыбы и выпуску мороженого в Бресте. Введет фабрику «Санта Бремор» в эксплуатацию через год его сын Александр Мошенский.

Сегодня «Санта Бремор» — это одна из крупнейших продовольственных компаний в Центральной и Восточной Европе. На двух площадка в Бресте и подмосковном Ногинске она выпускает свыше тысячи наименований продукции, которая реализуются в около 40 странах мира.

Ситуацию, которая сложилась после «черного понедельника» 1998-го, в свою пользу обратила и семья гродненчан Байко и Ричард Шерель. В 1997 году их фирма «ДиВаРи» на свой страх и риск начала производить колготки всего на двух станках. Неизвестно, дотянула бы она до сегодняшних дней. Август 1998-го стал переломным.

«В тот момент все развивалось, рынок был пустым, нужно было только делать правильные вещи. Когда мы начинали, у нас были колготки черные и нечерные — и все продавалось! Товара не хватало. И так было у всех», — вспоминал о тех временах Валентин Байко. Сегодня фабрика «Конте Спа» в Гродно и выкупленный Байко Брестский чулочный комбинат производят до 70% всех чулочно-носочных изделий в Беларуси. Холдинг «Конте Спа» входит в число лидеров на украинском рынке. Братья Байко, заработав первоначальный капитал на чулках и носках, успешно вложили часть его в недвижимость и производство молочных продуктов.

Восставшие из «дотком-ада»

«Доткомовский мыльный пузырь», лопнувший в марте 2000 года, стал, прежде всего, проблемой США. Но именно там искали свое место под солнцем одноклассники Аркадий Добкин и Леонид Лознер из EPAM Systems.

Раздутые на шесть лет практически на пустом месте котировки акций компаний, связанных с интернетом, в один момент обвалились, став причиной банкротства тысяч бизнесов, массовых увольнений программистов и общего недоверия к IT-тематике. Компания EPAM Systems смогла выжить, как потом признавался Аркадий Добкин, за счет профессионализма.

«Когда в 2000 году пузырь доткомов лопнул и компании выходили из бизнеса сотнями, наши две сотни сотрудников, по сути, за один день остались без загрузки. Но у нас уже была уверенность в собственных силах, и мы были убеждены, что сможем преодолеть кризис. В тот момент, чтобы подбодрить коллег, многие из которых были уверены, что сейчас „нас всех уволят“, мы сказали: „Ребята, ничего бесповоротного не случилось. Давайте сконцентрируемся и сделаем IPO по-настоящему“. Объяснили, что не будем надувать щеки, а действительно сделаем компанию, у которой будут стабильные клиенты и инвесторы и реальный профит, а не тот, который мы пообещаем через 10 лет, а вы, уважаемые инвесторы, поверьте нам сегодня и дайте деньги сейчас», — рассказывал он.

Компания устояла, обросла заказами и начала поглощать бизнесы, не уверенные после «доткомовского краха» в своем светлом будущем, и приютила многих уволенных программистов, которых ждала бухгалтерская и подобная альтернатива. Уже в 2002 году EPAM Systems присоединила российскую компанию Exteria, в 2004 году — венгерскую Fathom Technology, а в 2006 году привлекла средства американской инвесткомпании Siguler Guff & Company. Когда в феврале 2012 года прошло обещанное Добкиным IPO на Нью-Йоркской фондовой бирже, в штате EPAM Systems работало семь тысяч человек. Сегодня их число превысило 37 тысяч, а выручка одной из крупнейших мировых технологических компаний по итогам 2019 года составила 2,29 млрд долларов.

Вопреки «Великой рецессии»

Американский ипотечный кризис 2007-го, переросший в последующее два года в мировой финансовый кризис, стал предтечей растянувшейся на много лет «Великой рецессии». По масштабам и последствиям равной ей (до сегодняшней пандемии) считалась только «Великая депрессия» 1930-х.

Практически повсеместной стала картина снижения объемов производства, падения спроса и цен на сырье, рост безработицы. До Беларуси эта волна докатилась позже, но завязанная на экспорт ее экономика априори не могла не пострадать. О том, что кризис пришел, рядовые граждане почувствовали в новогоднее утро 2009 года — власти девальвировали национальную валюту на 20%.

Замерли иностранные инвесторы. В том числе и те, кто планировал экспансию на только начинающем создаваться по мировым лекалам розничном рынке. И это стало шансом для владельцев крупного дистрибутора продуктов питания «Евроторг» Сергея Литвина и Владимира Василько. В 2008-м для упрощения отношений с потенциальными кредиторами они переводят финансовую отчетность на МСФО и начинают строить свою империю.

В 2008 году в ее составе десять торговых точек, в 2012 году — свыше 100, в 2013 году — за 200. В 2013 году по товарообороту «Евроопт» опережает Белкоопсоюз и становится розничной сетью № 1 на белорусском рынке. С 2014 года — это крупнейший работодатель в стране. Сейчас бизнес Литвина и Василько объединяет более тысячи торговых точек, крупнейшего в стране оператора по онлайн-доставке продуктов питания и свыше 36 тысяч сотрудников. По итогам 2019 года выручка компании превысила 4,4 млрд рублей.

Спасшиеся от девальвации

Локальный финансовый кризис 2011 года в первую очередь стал следствием макроэкономических просчетов властных экономистов.

Недостаток внешних источников валюты в условиях только завершившейся «Великой рецессии» при росте спроса, простимулированного кредитной политикой и погоней за пресловутыми «по пятьсот», привели к ее дефициту. И, в конечном счете, — к утрате контроля над обменным курсом и ускорению инфляции. Рубль в течение 2011 года обесценился почти в 2,5 раза, а инфляция выросла на свыше 100%, означая обнищание населения и крупные проблемы для бизнеса.

Небольшой отдушиной для некоторых компаний стала первая в истории страны масштабная приватизационная кампания. Летом этого кризисного года инвесторы получили возможность вложить свои обесценивающиеся рубли в продающиеся государством активы.

Особенно преуспела на госаукционах региональная мебельная фабрика «Лагуна». Барановичские бизнесмены выкупили контрольные пакеты сразу трех фабрик — в Слуцке, Жлобине и Коссово. Эти предприятия стали производственной базой для розничного проекта «АМИ Мебель». Сегодня «Лагуна» — один из лидеров в производстве мебели и владелец крупнейшей розничной сети по ее реализации на территории Беларуси. Продукция компании также экспортируется в Россию, Казахстан, Молдову, Грузию и Литву.

Уходящие в IТ

Что не в наших рублях счастье, после обвалов 2009-го и 2011 годов, власти напомнили белорусам в третий раз в конце 2014 года. В декабре Национальный банк страны ввел 30%-й сбор на покупку иностранной валюты. В начале 2015 года он был отменен, но курс рубля продолжил падать в течение почти всего года, подешевев к его концу почти на 55%.

Этот кризис был вызван событиями в соседней России — обвалом российского рубля, к которому, в свою очередь, привели снижение цен на нефть и введение международный санкций из-за событий в Украине. Максимально завязанная на российском рынке экономика Беларуси просто не могла не пострадать.

О конкретных бенефициарах этого кризиса сложно говорить, потому что их было достаточно много. Например, это и покупатели западных франшиз, начавших после 2014−2015 годов заполнять местный рынок, и застройщики жилой недвижимости, и сектор услуг, которые нашли применение рублевым накоплениям.

Но в самом выигрышном положении на фоне подавляющего числа отраслей и компаний, которые не извлекли уроки из предыдущих региональных кризисов и не диверсифицировали риски, оказались представители IT-сектора. 60% заказов из Северной Америки и 20% из Европы, на которые они изначально ориентировались, позволили им чувствовать себя королями в 2014—2015 годах. Это, а также мировой тренд на информатизацию и переформатирование Парка высоких технологий, стали причиной того, что иметь бизнесы в IT захотели многие представители консервативных отраслей. С 2017 года рост числа резидентов парка обеспечивают, в том числе, настоящие и бывшие инженеры, торговцы, юристы, медики, обувщики и пр.