45 лет назад состоялся запуск второго корабля «Союз-18». Вспоминаем, что случилось с первым

Источник материала:

45 лет назад, 24 мая 1975 года, состоялся запуск космического корабля «Союз-18», которым руководил белорус Петр Климук. Он же был командиром дублирующего экипажа предыдущего, более неудачного и менее известного запуска «Союза-18−1». 42.TUT.BY вспоминает эту страницу советской космонавтики.

24 мая 1975 года в Союзе произвели запуск очередного пилотируемого космического корабля «Союз-18». Командиром был летчик-космонавт СССР, подполковник Петр Климук. Вместе с ним отправился в полет и бортинженер — кандидат технических наук Виталий Севастьянов.

В книге «Освоение космического пространства в СССР» за 1977 год говорится, что корабль успешно состыковался со станцией «Салют-4». На орбите экипаж пробыл 63 суток, и 26 июля космонавты благополучно вернулись на землю.

В этом описании нет ни слова неправды. Однако, строго говоря, это был корабль «Союз-18 В». А вот «Союзу-18 А», или «Союзу-18−1» пришлось пережить настоящую катастрофу.

«Когда же будет очень тяжело — рекомендовали орать, и мы орали»

Орбитальная станция «Салют-4» отправилась в космос 26 декабря 1974 года. Первая экспедиция прибыла уже скоро — 11 января 1975 года. Ее экипаж, космонавты Алексей Губарев и Георгий Гречко, на протяжении почти месяца обживали станцию, проводя различные эксперименты.

А 5 апреля 1975 года должна была начаться вторая экспедиция — на этот день был запланирован запуск корабля «Союз-18». К ней готовились три экипажа, но в полет отправились лишь опытные космонавты Василий Лазарев и Олег Макаров. Командиром дублирующего экипажа был назначен белорус Петр Климук — уроженец деревни Комаровка Брестской области.

Предусматривалось, что «Союз-18» проведет стыковку с «Салютом-4», после чего космонавты проведут на орбите тридцать суток. Но все пошло не по плану.

На 261-й секунде полета должна была отделиться вторая ступень ракеты. Однако этого не произошло. На высоте примерно в 145 километров, выше линии Кармана, корабль начал буквально распадаться. Обычно при штатном полете сначала должен произойти запуск двигателя третьей ступени, затем — выключиться двигатель второй ступени. После этого вторая ступень отделяется, а потом сбрасывается хвостовой отсек третьей ступени. Но реле не сработало должным образом, и были подорваны только три пирозамка хвостового отсека из шести.

Тяга двигателей третьей ступени сломала три несработавших замка, однако непредвиденное напряжение «закрутило» ракету. На 295-й секунде бортовые гироскопы обнаружили отклонение от установленного «предела безопасности» и автоматически выдали команду прерывания. В дело была запущена система аварийного спасения, которая должна была отделить орбитальный и спускаемый модули от ракеты-носителя.

Корабль отделился от двигателя третьей ступени и стал выполнять операции как при штатной посадке. Однако из-за того, что ранее ракета отклонилась от заданного направления, система управления спускаемого модуля потеряла «верх» и «низ» и вместо того, чтобы развернуть корабль вверх, чтобы создать подъемную силу, перевернула его. Так что спускаемый аппарат стал погружаться в атмосферу и тормозил все более интенсивно, создавая опасную для жизни космонавтов перегрузку.

В статье «Третий суборбитальный», опубликованной в шестом номере «Новостей космонавтики» за 2000 год, бортинженер корабля Олег Макаров вспоминал, что это стало для экипажа неожиданностью — предстартовая подготовка прошла спокойно, и погода тоже была хорошей. Экипаж думал «только о предстоящей работе на новой и сложной станции, которую он знал не так хорошо, как того хотелось… хотя до стыковки оставались всего сутки».

— Как было принято, во время выведения связь с экипажем поддерживал командир дублирующего экипажа (в данном случае Петр Климук), он же следил за прохождением команд. Бортинженер (Виталий Севастьянов) был в постоянном контакте с телеметристами и стартовиками, чтобы в случае сбоев принять участие в их устранении. Мы слышали голос Климука, — рассказывал Олег Макаров. — Итак, старт, шум, вибрации — все штатно, как в прошлый раз. Мы в предвкушении будущих интересных событий ждем выключения второй и запуска третьей ступени. Но неожиданно двигатель смолк. Взвыл гудок, машина крутанулась, и по кабине метнулся солнечный зайчик…

Вначале мы ничего не поняли. Даже Василий, удивительно правильно устроенный человек, молчал. Да и говорить по делу было нечего. Мы не готовились к такому повороту событий и ничего не могли предпринять, но все же попытались вспомнить, что в такой ситуации надо делать. Правда, так толком и не вспомнили, поскольку ракета управляется автоматикой. Если машина определила, что авария, значит, дальше все просто — надо спасаться. Затем было тягучее ожидание… Непонятно, почему, но попытки связаться с Землей окончились ничем. При последующем анализе выяснилось, что связь в тот момент работала нормально. Земля хорошо слышала экипаж, и техника корабля была исправна. Это навело на мысль, что была человеческая ошибка, которую не обнаружили, да особо и не искали. Дело было уже сделано.

Космонавты пытались понять, чем все закончится — они думали, что корабль может упасть в море возле Японии, в Китай или в горы. Как выяснилось позже, Петр Климук высчитал вероятное место посадки уже через 20−30 секунд после аварии и кричал об этом в микрофон, но его никто не слышал.

Спустя 400 секунд невесомости наступила перегрузка.

— Мы не предполагали, что перегрузка будет такой большой, — говорил Макаров. — Известно, что человеку становится невыносимо тяжело при 10 g. Первым симптомом этого является уход зрения, и оно стало уходить. Сначала изображение стало черно-белым, потом сужался угол, но зрения окончательно не теряли (хотя могли, о чем узнали только после посадки). Могли потерять сознание, но тоже не теряли (только после приземления были совершенно мокрые). Пока давит, думаешь только о том, что надо сопротивляться, и мы сопротивлялись. Когда же будет очень тяжело — рекомендовали орать, и мы орали…

Позже, как написал в своей книге «Дорогами испытаний» летчик-космонавт Владимир Аксенов, оказалось, что Лазарев и Макаров пережили критическую перегрузку в 21,3 g — впервые в истории мировой космонавтики.

По словам Макарова, все продолжалась целую вечность — пять минут. А затем космонавты наконец смогли вдохнуть воздух — и тогда же сработала парашютная система.

Аппарат с космонавтами приземлился в 829 километрах к северу от границы с Китаем, на высоте в 1200 метров на заснеженный склон горы Теремок-3. Он чуть не упал в пропасть, но, к счастью, парашют зацепился за растения за 152 метра до обрыва.

Космонавты вышли наружу и обнаружили, что там не +25, как было Казахстане, а -7 и снег глубиной в полтора метра. Так что первым делом Лазарев как истинный сибиряк срубил пару сосен и развел костер. В нем же он сжег, следуя инструкции, документы, касающиеся некоторых экспериментов на орбите (командир думал, что аппарат мог приземлиться в Китае).

Экипаж удалось эвакуировать с горы — причем из-за снежной лавины до космонавтов раньше спасателей добрались геологи. Позже Макаров и Лазарев отмечали этот день как свой второй день рождения.

Сначала утверждалось, что космонавты перенесли эти огромные нагрузки без проблем для самочувствия, но позже оказалось, что здоровье Лазарева все же пострадало, и довольно сильно.

Первая открытая публикация о неудачном полете «Союза-18−1» появилась в газетах СССР только через месяц, 8 мая 1975 года. А более подробное описание аварии было сделано в 1983 году в армейской газете «Красная Звезда».

После этого Макаров совершил еще два успешных космических полета. А Лазарев дважды был дублером, но в космос больше не летал.

Вторая попытка — удачная

К счастью, вторая попытка полета «Союза-18» была гораздо более удачной. На борту корабля находились космонавты — уже упомянутый Петр Климук (командир) и Виталий Севастьянов (бортинженер).

В ночь на 26 мая «Союз-18» состыковался с «Салютом-4», и экипаж перешел на борт станции.

Климук и Севастьянов на тот момент не были новичками. Командир совершил свой первый космический полет около полутора лет назад: в декабре 1973 года в составе экипажа «Союза-13» он выполнял обширную программу астрофизических экспериментов в космосе. Из того полета на Землю были доставлены спектрограммы нескольких тысяч звезд до тринадцатой звездной величины включительно.

А Севастьянов впервые отправился в космос еще в июне 1970 года — тогда он совершил самый длительный по тому времени 18-суточный космический полет на корабле «Союз-9».

Теперь Климук и Севастьянов трудились вместе. Они провели 63 суток на орбите, на хорошо оснащенной научной космической лаборатории, где был рентгеновский телескоп для наблюдения за далекими галактиками, инфракрасный телескоп-спектрометр для изучения теплового излучения Вселенной, а также орбитальный солнечный телескоп для наблюдения Солнца в период минимума одиннадцатилетнего цикла солнечной активности. Кроме того, экипаж фотографировал поверхность Земли, что впоследствии помогло советским ученым.

Тогда же на станции была впервые сделана попытка управления физиологическими системами и работоспособностью космонавтов. При этом исходили из принципа, что космонавты являются звеньями общей системы «экипаж — корабль — наземный комплекс».

Так что космонавты вдобавок к научной работе занимались на тренажерах, ели на обед добавки и фиксировали изменения в своем здоровье. Полностью адаптироваться к жизни в невесомости у космонавтов удалось лишь на 7−10-е сутки.

Несмотря на сложности, вспышки в глазах, проблемы со сном, уменьшение объема бедер и голеней (у Петра Климука) и увеличение частоты сердечных сокращений (у Севастьянова) космонавты, вернувшись на Землю, самостоятельно вышли из аппарата и активно передвигались в первые часы после приземления.

В этом полете впервые были использованы новые методы тренировки, результаты которых стали важной основой для подготовки и проведения длительных полетов и жизни человека в космосе. Кроме того, полет «Союза-18» впервые дал советским ученым обширную информацию о самочувствии космонавтов в невесомости

Климук еще раз побывал в космосе — с 27 июня по 5 июля 1978 года в качестве командира международного экипажа на космическом корабле «Союз-30» к орбитальной станции «Салют-6». Всего за все три полета в космос белорус налетал более 78 суток.

Он дважды получал звание Героя Советского Союза (в 1973-м и 1975-м) и в 2009 году стал почетным гражданином Брестской области. Сейчас Петру Ильичу 77 лет.

Теги: Новости