"Я не знаю, что может спасти рейтинг Путина"

Источник материала: Росбалт

Как пойдет реформирование политической системы России в ближайшие месяцы, и пойдет ли? Во что трансформируется недавний общественный подъем? Об этом в беседе с обозревателем "Росбалта" рассуждает политолог Дмитрий Орешкин.

— Что будет в январе-марте с тем всплеском социальной и политической активности в России, который мы наблюдали в декабре 2011 года? Эта активность продолжится или пойдет на убыль, особенно с учетом предложений Дмитрия Медведева по реформированию политической системы, которые содержатся в его последнем послании?

— Думаю, что сменится стилистика и жанр оппозиционной деятельности. Митинговая активность будет затихать, митинги, может быть, и продолжатся, но больше в провинции. Главное, что найдутся другие, вполне законные способы продолжения кампании за честные выборы. Например, будут продолжаться попытки расследований нарушений на думских выборах 4 декабря в судах. Будут обдумываться и формироваться но уже не на митингах, а в интернете, варианты поведения 4 марта, в день проведения выборов президента России.

На думских выборах народ приобрел огромный социальный опыт. Он понял, с кем имеет дело, и как противодействовать тем механизмам, которые включают власти, чтобы протащить через выборы свои решения. Процесс будет все больше носить не митинговый, а конструктивный организационно-интеллектуальный характер.

— Может ли власть пойти на какие-то новые шаги навстречу оппозиции? Понятно, что отмена результатов выборов в Думу в целом, маловероятна, но возможна ли, например, отмена результатов голосования в отдельных регионах?

— Чисто юридически, для того, чтобы выборы признать недействительными, надо доказать факты фальсификаций не менее чем на четверти избирательных участков по всей стране, а это технически невозможно. В регионах тоже вряд ли пойдут на отмену результатов. Но, думаю, что придется отменить результаты на ряде избирательных участков, просто потому, что на их руководство оказывается большое давление со стороны общества. В целом же, результаты выборов будут признанны законными, однако у общества останется ощущение нелегитимности этой Думы. Процесс приобретает необратимый характер в том смысле, что утрата социального доверия происходит медленно, но когда оно утрачено, вернуть его назад уже невозможно. Люди уже не верят действующей власти. Даже если выборы 4 марта пройдут более честно, их результаты все равно будут восприниматься обществом крайне скептически. Властям надо было задуматься об этом чуть раньше…

— Давайте попробуем спрогнозировать, что будет 4 марта, а главное после президентских выборов. 

— Красивых выборов не получится. Если использовать выражение президента Белоруссии Александра Лукашенко, "элегантной победы" Путина не будет. Но "неэлегантная" победа, в терминах теории социального доверия, равняется поражению, потому что если президенту нет доверия со стороны общества, то он полу-президент. В этих условиях власти придется "завинчивать гайки", чтобы силой подавить нарастающий протест. Тем более что без фальсификаций все равно провести выборы не удастся. В Чечне, Дагестане, Татарстане, Башкортостане, Ингушетии все равно будет 90%. Но если раньше общество, понимая, как в некоторых регионах делается такая "победа", закрывало на это глаза, то теперь глаза уже открылись, и даже такие вещи будут вызывать возмущение. Но без таких вещей Владимир Путин не побеждает. Реальный его рейтинг в районе 30%, так что победить ему, особенно в первом туре, будет трудно. Поэтому, думаю, что перед голосованием власть резко поменяет повестку дня, чтобы отвлечь внимание общества от выборов.

— Что вы имеете в виду?

- Ну, в таких случаях помогает, например, война, поджог Рейхстага… Или, скажем, объединение Белоруссии и России в одно государство. В общем, что-то масштабное… Но проблема в том, что все эти штуки уже были и потому к ним не будет такого восторженного отношения со стороны общества как раньше. Многие уже понимают, что это все часть предвыборных технологий… Вообще, я плохо понимаю, что сейчас можно сделать, чтобы спасти рейтинг Путина.

Так что после президентских выборов все равно неизбежны протесты и власти придется гасить их каким-то образом.

— Как вы считаете, состоится ли реформирование политической системы России, которое пообещал Дмитрий Медведев в своем послании 22 декабря 2011 года? Я имею ввиду, прежде всего, фактически заявительный характер регистрации партий, избрание половины парламента по одномандатным округам и так далее. Либо все сведется к имитации реформ?

— Власть, наблюдая за растущим давлением со стороны общества, естественно понимает, что надо что-то делать. Она торгуется сейчас как на рынке, предлагает небольшие скидки, но по мере торга, общество понимает, что может добиться большего.

Что значит вернуть заявительный характер регистрации партий? Реально это может быть сделано только через 5 лет. Кроме того, пока остается под запретом формирование предвыборных блоков. Поэтому решение это половинчатое. Что из того, что разрешат зарегистрировать десяток новых партий? Все они наберут полтора процента и лягут на дно. В 1990-е годы маленьким партиям разрешалось формировать предвыборные блоки, что радикально меняло предвыборный ландшафт. Все эти партии могли объединиться в предвыборный блок и реально набрать 7%. Так что фактически заявительный характер регистрации партий – шаг внешне демократический, а на деле в Думу все равно пройдут только крупные партии.

То же и с президентскими выборами. Путин не может пойти на честные выборы и проиграть – слишком большой риск не только для него, но и для его команды, для "коллективного Путина".

— Получается, что впереди тупик?

— Я об этом тупике говорю уже лет 5-7. Вопрос в том, как выходить из него с наименьшими потерями. То есть, как сохранить страну в мире, одновременно добившись ротации кадров наверху. На следующих выборах такое возможно, но людям перемены нужны сейчас. Они должны почувствовать, что государство реагирует на их оскорбленные чувства. Какой здесь выход для власти? Может быть, поближе к выборам они отправят в отставку главу ЦИК Владимира Чурова, с тем, чтобы его преемник не имел времени для того, чтобы что-то поменять в этой системе. Кроме того, сам этот шаг, будучи произведенным, ничего не поменял бы в системе, поскольку вся фальсификация осуществляется не в Центризбиркоме, а на местах. Задачей Центризбиркома было не допускать этих фальсификаций или, наоборот, поощрять их, чем и занимался Чуров. На местах не умеют работать по-другому, но интернет-сообщество научилось следить за ними.

Проблема в том, что с точки зрения "коллективного Путина", отставка Чурова – непозволительно большая уступка, а с точки зрения общества – непозволительно маленькая победа.