«Иваны», «храпы» и «жиганы»

Они охотились на «бекасов», давили «шпанку», но и сами в любой момент могли оказаться в кандалах

Военный историк профессор Академии МВД Беларуси Анатолий Шарков (на снимке) одним из первых на постсоветском пространстве взялся за непростую исследовательскую работу — изучает мрачное прошлое окутанных тайнами и легендами замков на белорусской земле. Недавно в издательстве Академии Министерства внутренних дел вышла его книга «Уголовно-исполнительная система Республики Беларусь: история и современность», которая, при всей строгости названия, будет весьма интересна многим читателям.

— Анатолий Васильевич, почему российские самодержцы решили приспособить под тюрьмы и остроги замки, величием которых в Европе гордились короли?

— Возникновение на территории нынешней Беларуси многих замков, ныне исторических реликвий, связано с волей Александра I. Уже к 1820 году на территории Гродненской губернии были созданы замки-тюрьмы в Гродно, Новогрудке, Волковыске, Лиде. Они строились и в других губернских и уездных городах, но лишь единицы из них дошли до наших дней. Одна из самых известных построек того времени — Пищалловский замок в Минске (известная Володарка), а также Гродненский тюремный замок, в котором содержались опасные преступники из северо-западного региона Российской империи. На его постройку в ноябре 1818 года было выделено из казны более 25 тысяч рублей и отведено престижное место – сад, принадлежавший Приказу общественного призрения иезуитского коллегиума. Надо отметить, что руководитель стройки губернский архитектор Богомил и подрядчик гродненский купец Кидель справились с задачей в рекордные сроки – за два года вырос кирпичный двухэтажный замок. Он состоял из 12 арестантских камер, помещения на 80 пересыльных арестантов, комнат для смотрителя (начальника замка), а также караульного офицера и солдат. На первом этаже была обустроена больница с железными решетками на окнах для подсудимых-дворян.

— В каких условиях содержались преступники под замковыми сводами?

— Самым грозным сооружением Гродненского замка была казарма для преступников первого и второго разрядов. К первому разряду относились уголовные элементы, отбывающие наказания за святотатство, убийства, поджоги, грабежи и разбои. Вторая категория – воры, мошенники, обманщики, конокрады, взяточники, а также осужденные за драки или ссоры. Для преступников второго разряда были построены три больших помещения, в которых раздельно содержались мужчины и женщины. Окна в них были с деревянными решетками и вентиляционными трубами. Рядом с ними — спальные комнаты, в которых арестанты отдыхали. На втором этаже замка — три отделения для «секретных» арестантов, совершивших наиболее опасные преступления. Однако со временем замок-тюрьма совершенствовался: здесь были оборудованы места для палача, мастерские, лазарет и даже помещения для детей. То, что теперь на территории современных исправительных учреждений строят часовни и церквушки, далеко не нами заведено. На территории Гродненского замка-тюрьмы уже тогда была устроена церковь с маленькой часовней и крестом на небольшом куполе.

В 1862 году комиссия Департамента исполнительной полиции установила, что замковых площадей недостаточно для содержания все возрастающего числа арестованных. В Гродно было запланировано строительство новой тюрьмы, но страшный пожар 29 мая 1885 года за считаные часы уничтожил практически весь центр, не поддались огненной стихии только стены каменного тюремного замка. Городские власти были озабочены восстановлением многих административных и жилых зданий, поэтому строительство новой тюрьмы было отложено на годы. И только на исходе XIX века в Гродненском тюремном замке была завершена постройка трехэтажного флигеля для одиночного содержания заключенных.

Наряду с тюремными замками самодержавная Россия широко использовала в качестве мест заключения для особо опасных государственных преступников крепостные постройки. Петропавловская и Шлиссельбургская крепости, строившиеся как оборонительные сооружения, были приспособлены под тюрьмы. Такая же участь была уготована и Бобруйской крепости, построенной по приказу Александра I для укрепления западных границ империи. Приведенный к престолу Николай I повелел организовать в крепости стражную тюрьму для политзаключенных. Ее комендант отличался особой жестокостью по отношению к заключенным и получил прозвище Кровавый комендант. Через ее казематы прошли многие участники декабрьского восстания 1825 года, члены группы Сумбурова из Московского университета, призывавшие к народному восстанию и изменению строя в России. «Пусть Сибирь, пусть что угодно, но только не эта страшная тюрьма на Березине» — таково было единодушное мнение узников Бобруйской крепости. Сохранились свидетельства, как унтер-офицеры, исполнявшие роль экзекуторов, секли заключенных розгами не спеша, с перерывами, чтобы те чувствовали не только физическую боль, но и осознавали вину. Кормили в Бобруйской крепости из рук вон плохо: утром хлеб с солью, днем скудный обед, а вечером опять хлеб с солью. По три кусочка сахара на человека выдавали только на большие праздники, а если находили припрятанный сахар, то он становился для нарушителя горьким от розог.

— В своей книге вы отмечаете, что тюрьма – сложный мир со специфическими взаимоотношениями и законами, где в тугой клубок переплелись судьбы людей. Какие же нравы царили в то время во взаимоотношениях заключенных и тюремного начальства?

— По большому счету, хозяевами в тюрьме были смотрители и надзиратели, каждого арестанта при поступлении в замок принимал смотритель (начальник тюрьмы). С арестантами он был предельно вежлив, корректно разъяснял необходимость беспрекословного подчинения внутреннему распорядку. В присутствии смотрителя караульный офицер отнимал у арестанта запрещенные предметы – ножи, бритвы, деньги, спиртные напитки, все книги, за исключением Священного Писания — Библии. Не давали арестантам в личное пользование даже писчую бумагу, чернила и карандаши, так как было запрещено писать и получать письма. Если же начальник тюремного замка разрешал написать письмо, то его обязательно сдавали для проверки в губернскую прокуратуру. Каждое утро необходимо было отстоять утреннюю молитву, после чего был завтрак и наряд на работу. Обед строго по расписанию в полдень, но пищу готовили для разных категорий арестантов отдельно. Для чиновных лиц: 2,5 фунта в сутки хлеба, щи или суп из говядины, каша, квас. Обычные арестанты получали столько же хлеба, но скромнее были щи и похлебка с кашей. После обеда звучала благодарственная молитва и выделялся один час на отдых. А вот евреи, содержавшиеся, к примеру, в Гродненском тюремном замке, не питались из общего котла, а получали так называемые кормовые деньги на руки. Затем смотритель Рейнгардт предложил деньги у них изымать, а взамен им стали готовить еду отдельно от других арестантов. Среди арестантов были дворяне, чиновники и купцы, имевшие право на собственную кровать. Они также питались отдельно от людей простого сословия, спавших вдвоем на одной кровати.

— Анатолий Васильевич, а ведь в арестантской среде существовали свои сословия – от голи, хитрой на выдумки, до титулованных заключенных. Как же выглядела эта невидимая сторона тюремного быта?

— Общая арестантская масса была представлена несколькими сословиями: высшее составляли «иваны» как главные носители тюремных традиций, старожилы, арестантская «аристократия». Высший титул «иван» присваивали заключенным, имевшим криминальный талант, хитрым, способным избежать уголовного наказания. Второе сословие — «храпы», возмущавшиеся по любому поводу, всего добивались нахрапом, наглым поведением и получали удовольствие от затеянного ими же конфликта. Самой же многочисленной категорией заключенных были «жиганы» — проигравшиеся до нитки в карты, мошенники и насильники. Замыкала арестантскую иерархию бесправная и голодная «шпанка», выходцы из крестьян. Как правило, «иваны» их давили, «храпы» запугивали и обирали, а «жиганы» бессовестно обкрадывали.

Долгое безделье, на которое были обречены все арестанты, порождало в их среде различные развлечения и забавы, которые администрация замка была не в силах пресечь. Очень популярны были: бег вшей и охота на клопов, или, как арестанты это называли, «бекасов», игра в ложки, когда арестанты били друг друга деревянными ложками по оголенному животу. В религиозные праздники и в воскресные дни рабочее время было сокращено, а заключенные читали Библию. Надзиратели придирчиво следили за тем, чтобы арестанты не отвлекались на карты, шашки, кости и другие азартные игры. Также строго пресекались бранные разговоры, драки, смех, курение трубки и «соблазнительные» песни. В случае плохого поведения арестант водворялся на неделю в карцер и получал из еды только хлеб и воду.

— О беглых заключенных слагались песни, а много ли их бежало из тюремных замков?

— К примеру, с 1821-го по 1825 год в Гродненском замке обернулось 5 тысяч заключенных, как отбывающих в нем наказание, так и пересыльных. Охранять такое количество людей было чрезвычайно сложно. Департамент исполнительной полиции констатировал значительный рост побегов, как из Гродненского замка, так и других тюрем. Тюремное начальство было вынуждено ставить часовых внутри арестантских комнат. Для предотвращения побегов арестантов сковывали легкой цепью от пояса к ноге и выбривали половину головы. Крайне тяжелым было положение этапируемых: их сковывали обременительными кандалами, в которых с большим трудом можно было передвигаться. Гродненский военный губернатор Муравьев указом от 4 февраля 1834 года потребовал накладывать тяжелые кандалы на арестантов и за легкие проступки, хотя ранее такая участь постигала только опасных преступников. Варварскими мерами были также клеймение и наказание виновных плетью.

— Как же сложилась судьба Гродненского тюремного замка в ХХ веке, наполненном многими событиями, революциями и войнами?

— В 1915 году Гродненщину оккупировали кайзеровские войска, замок перешел в их подчинение. Большая часть тюремных работников была эвакуирована в Калугу и другие города Центральной России. По белорусской земле катилась Первая мировая война, а там уже не за горами был полный трагизма 1917 год. В период польского гнета в стенах Гродненского замка побывали известные белорусские писатели и общественные деятели: Пилип Пестрак, Валентин Тавлай, Бронислав Тарашкевич, Сергей Притыцкий. Не был исключением в этом плане и Пищалловский замок в Минске (тюрьма Володарка), узниками которого были революционер Кастусь Калиновский, белорусские поэты и общественные деятели Винцент Дунин-Марцинкевич, Якуб Колас, Карусь Каганец и Алесь Гарун.

Фото: Валерий ХАРЧЕНКО