Как в "социально-ориентированном" государстве становятся бомжами

Как выселении на улицу нанимателя квартиры в Партизанском районе – в репортаже агентства «Минск-Новости».

Старенький барачного типа двухэтажный дом № 119 на ул. Геологической. По фасаду со следами сырости над цоколем проведена новая газовая труба. Некоторые окна первого этажа – на уровне пояса человека среднего роста. Ветхая дверь в единственный подъезд раскрыта нараспашку. Деревянные полы и лестницы, высокие потолки и просторные тамбуры. В квартирах санузел представлен только туалетом. Небольшие комнатки и кухни.

Около 10 часов утра у подъезда собралась немногочисленная комиссия из представителей служб Партизанского района — РСЦ № 2, КУП «Минские городские общежития», созданного на базе ЖРЭО, и отдела принудительного исполнения.

Согласно решению суда, выселять пришли 32-летнего Игоря Завадского (имя и фамилия изменены. – прим. ред.). Возможно, он жил в этом доме с рождения. Сначала умерла мать, затем, в 2011 году, – отец. Молодой человек остался единственным нанимателем государственной двухкомнатной квартиры площадью 29 кв. м. 

Приватизировать ее не смог, и после 1 июля 2016 года квартира была отнесена в разряд коммерческих (арендных). В жировке в дополнение к сумме за жилищно-коммунальные услуги добавилась плата за пользование жилым помещением, а требования к нанимателям ужесточены: поводом для подачи иска на выселение является наличие задолженности всего за два месяца.

– Проблемы с оплатой ЖКУ начались с 2013 года, – рассказывает юрисконсульт РСЦ № 2 Партизанского района Светлана Кириллова. – В 2015-м наниматель приятно удивил – погасил всю сумму задолженности. Затем опять длительная задержка. В итоге на сегодня набежало 1 200 рублей основного долга и 1 300 рублей пени. 

РСЦ регулярно готовил и направлял в суд иски о взыскании задолженности, но в связи с тем, что неплательщик не работал и дохода не имел, взыскать с него было нечего. Его проблема в том, что пристрастился к спиртному, причем настолько, что два раза находился в ЛТП: в 2011-2012 и в 2015-2016 гг. 

Квартира числилась в милиции как притон, да и работники РСЦ во время плановых визитов к неплательщикам, бывало, оказывались нежданными гостями в разгар застолья. Тогда мужчина выходил с нами в тамбур и в очередной раз обещал все оплатить. 

Неоднократно беседовали, когда он был трезвым, предупреждали о последствиях, объясняли, что лучше не доводить дело до суда. Убеждена: если бы человек хотел сохранить квартиру, нашел бы возможность заработать и погасить долг, а пеня по решению администрации района могла бы быть списана. Но он выбрал иной путь.

Накануне И. Завадскому направили заказное письмо с уведомлением о дате выселения, но оно вернулось обратно. Домашнего телефона нет, а номер мобильного узнать не удалось. Так что ожидаемое мероприятие по сути оказалось для выселенца неожиданным.

Тем временем из подъезда вышел соседа Игоря.

– Нет его дома, наверное, на работе. Он на Ждановичах подрабатывает. Последний раз видел его на прошлой неделе. Мобильника у него вообще не имеется. Что передать-то, как объявится? – участливо предложил мужчина.

– Уже ничего… – вздохнули члены комиссии.

На стук в дверь и окна никто не отозвался. Юрисконсульт Минских городских общежитий Инна Часовитина позвонила и вызвала работников с машиной для вскрытия квартиры и вывоза пожитков на склад для временного хранения. Те прибыли спустя полчаса, повозились и отжали оконную раму, проникли в квартиру и распахнули входную дверь.

#1#

В квартире затхлый запах. Интерьер – декорации к съемкам про 80-е годы прошлого века. В «зале» старенькие диваны с креслами, на столике телевизор, ковры на полу и стенах, в углу – икона и фотографии в рамке. В смежной комнатушке – кровать и шкаф. На кухне сервант, стол с табуретками. Два холодильника с приоткрытыми дверками – электроэнергия отключена. Квартира напоминала не столько притон, сколько помещение, в котором давно никто не живет.

– Что ж, приступим, – судебный исполнитель отдела принудительного исполнения Партизанского района Наталья Радионова оглядела нехитрое имущество и принялась его описывать перед отправкой на склад.

В одной из коробок обнаружили документы – паспорт, военный билет, трудовую книжку, пластиковую банковскую карту…

В квартиру заглянула соседка и с искренним сожалением заметила:

– Все понимаю, такая у вас работа, но куда ж теперь этому хлопчику податься? Разве что в сарае будет жить…

Женщина имела в виду блочное строение напротив дома, в котором для каждой квартиры предусмотрено хозяйственное помещение.

Но и этот так называемый сарай у выселенца, видимо, заберут. Есть ли у него родственники, которые могли бы приютить, членам комиссии неизвестно. Непредсказуемости в будущее Игоря вносит и тот факт, что после выселения его снимут с регистрационного учета по месту жительства, то есть лишат прописки. А без нее на работу не устроиться, даже в службу занятости идти бессмысленно.

– Если не получится зарегистрироваться у родственников, это можно сделать в Доме ночного пребывания лиц без определенного места жительства на ул. Ваупшасова. Насколько мне известно, туда обращаются многие выселенные за неуплату жилищно-коммунальных услуг, – резюмировала С. Кириллова.