Декрет и пустота. ПВТ может быть отнесена к офшорным зонам

Единственной проблемой декрета стало отсутствие его практической реализации, анализирует Белгазета.

25 июля на сайте парламента Японии появилось обращение его депутатов к правительству. В нем Беларусь ставится в пример (Японии!!!) как государство, разработавшее стратегию развития цифровой экономики.

Парламентарии обращают внимание руководства страны на то, что в Беларуси законодательно закреплено развитие криптовалют, ICO и т.д. А доходы, полученные за счет добычи и приобретения криптовалют, временно освобождены от налогов. Япония отреагировала с большой задержкой - все соседи Беларуси восторгались декретом еще в январе. Парламенты рассуждали, как предложить блокчейн-бизнесам условия лучше, чем в Беларуси. А сами бизнесмены изучали возможность перенести свой бизнес в Минск - в январе и феврале это было настоящее поветрие, особенно у россиян и украинцев. Проблема была в том, что сам декрет был сугубо рамочным документом, хотя и революционным. В том, что касается криптовалют, нормы прямого действия дали полную свободу только физлицам. А создать криптовалютную биржу или криптообменник было невозможно - не было законодательства.

Декрет охватывал очень многие сферы, от беспилотных автомобилей и введения для ИТ-компаний элементов английского права до криптовалют и смарт-контрактов; принципиально важно, что он расширил перечень видов деятельности, которыми могут заниматься резиденты ПВТ. Собственно, вся шумиха в прессе разгорелась именно из-за очень продвинутой «криптовалютной» составляющей, но она является лишь небольшой частью декрета. Благодаря декрету Парк высоких технологий (ПВТ) с начала года вырос более чем на 100 компаний, причем многие из них прежде не могли вступить в ПВТ: например, появились разработчики в области робототехники, биомедицины и лазерной хирургии.

C самой интригующей - «криптоваютной» частью декрета N8 - получилось «как всегда». Авторам нормативно-правовых документов предстояло разобраться во множестве сложных технических терминов и соотнести нормы декрета с положениями всех прочих законов и постановлений. Главной сложностью для чиновника было вообще понять, о чем идет речь. Ведь достаточными знаниями о том, что такое смарт-контракт, токен и блокчейн, владеют даже далеко не все ИТ-специалисты. А в Беларуси этими терминами должны будут оперировать судьи, адвокаты, банкиры, бухгалтеры и налоговики.

В итоге чиновники не справились. Разговоры о «белорусском крипторае» понемногу утихли. Нормативно-правовая база для всего, связанного с блокчейном, так и не появилась - ни через три месяца (когда сам декрет вступил в силу), ни через полгода. В стране не появились ни легальные криптобиржи, ни обменники криптовалют, не проводятся ICO. Весь белорусский криптобизнес продолжает существовать в правовом вакууме, проводя операции за пределами белорусской юрисдикции - и там же уплачивая налоги. Только Нацбанк периодически напоминал коммерческим банкам, что их деятельность с криптовалютами ограничена мониторингом и блокировкой подозрительных операций: никакой самостоятельной торговли, счетов и т.п. А премьер-министр Андрей Кобяков заявил, что криптовалюты не будут допущены на внутренний рынок РБ и шаги по их регулированию касаются только ПВТ.

Еще одна недоработка декрета - он делает невыгодным ИТ-бизнес за пределами ПВТ, особенно для стартапов или продуктовых компаний. Большие компании с сотнями сотрудников, работая под «лупой» государства, получают уникальные налоговые и другие условия, позволяющие обойти конкурентов. А вот стартапы, в первое время работая в убыток, выпадают, т.к. не соответствуют требованию, по которому резидент ПВТ в первую очередь должен приносить прибыль белорусскому государству.

Когда стало понятно, что правительственные чиновники просто не потянули подготовку нормативно-правовой базы, эту работу было решено передать другим чиновникам - «смотрящим» за ИТ-бизнесом. 18 июня Александр Лукашенко подписал указ N239 «О мерах по реализации декрета президента РБ», которым привел ряд других законодательных актов в соответствие нормам декрета «О развитии цифровой экономики».

Среди прочего речь идет о расширении устава ПВТ, что позволит улучшить «кадровое обеспечение национальной экономики в сфере ИКТ», о развитии ИТ-образования и помощи стартапам. Но главное, администрация ПВТ также получила право вносить проекты нормативно-правовых актов на рассмотрение правительства - если эти акты касаются вопросов деятельности Парка. Наблюдательный совет ПВТ теперь может сам менять критерии приема новых резидентов, оценки их бизнес-планов.

Вскоре стало известно, что чиновники из администрации ПВТ совместно с разными госструктурами и аффилированными компаниями разрабатывают стандарты работы криптобирж и криптообменников, а также оказания услуг, связанных с выпуском токенов. Старший партнер юридической фирмы «Алейников и партнеры» Денис Алейников рассказал журналистам: «Мы установили, что токен не является ценной бумагой, а майнинг не является предпринимательской деятельностью. Любой организации разрешено эмитировать и реализовывать токены через специализированных резидентов ПВТ. Кроме того, установлены базовые требования к уставному капиталу криптоплатформы - не менее $500 тыс. Далее стоит вопрос регламентации деятельности всех этих криптооператоров, к которому нужно подходить очень гибко». «Гибкость» эта оказалась относительной. ИТ-чиновники решили действовать по принципу «как бы чего не вышло» и заговорили о необходимости защиты интересов инвесторов, потребителей, исполнения международных обязательств страны в сфере предотвращения отмывания денег и финансирования терроризма (AML/KYC).

 «Статус самого ПВТ, как налоговой гавани для высоких технологий, вызывал раздражение сильных мира сего, но не более, потому что объемы были и есть крохотными на фоне мировых финансовых потоков в этой сфере, - считает Игорь Мамоненко, гендиректор группы компаний BelHard. - Но сегодня можно за 5 минут обзавестись криптокошельком и начать осуществлять переводы и платежи, не открывая никакой фирмы и не раскрывая фамилии. Наркомафия и террористы очень полюбили главную криптовалюту - биткоин. 

Появились криптовалютные биржи, которые находятся под особым контролем спецслужб. Но мы единственные в мире, кто решил наделить сверхприбыльный и близкий к криминалу бизнес еще и налоговыми льготами ПВТ. Причем, если представить невозможное, что Беларусь заберет на себя 10% мировой торговли криптовалютами и за год прокрутит $365 млрд, в бюджет страны отойдет меньше $6 млн. Лавры стиральной машины за такой гонорар нашей стране не нужны и вызывают подозрения у западных и восточных партнеров: не стоит ли за этим что-то более существенное? Поэтому из Европы пошли недвусмысленные сигналы о том, что ПВТ может быть отнесена к офшорным зонам. Тогда Беларусь рискует пополнить черный список ЕС. Могут пострадать не только резиденты ПВТ, но и производители сельхозпродукции, машиностроители и другие экспортеры».

Теперь в ПВТ ждут к концу года гостей из межправительственной организации FATF, которая для всех стран готовит рекомендации по борьбе с отмыванием денег. Эти рекомендации будут учтены во внутренних требованиях ПВТ. Но когда все это произойдет - неизвестно, потенциальным участникам рынка опять предлагают ждать. Вот только реальные криптобизнесмены столько ждать не готовы. Создатели «первой белорусской криптовалютной биржи» Exrate устали ждать, плюнули и теперь реализуют свой проект в Эстонии и Гонконге. Там нет декрета N8, но есть вменяемое отношение чиновников к проектам, реализуемым на технологии блокчейн.

Итог же по декрету пока печален. ИТ-предприниматели, которые полгода назад были готовы запускать в Беларуси блокчейн-проекты, набрались опыта и знаний и избавились от иллюзий относительно «ИТ-страны» в своем отечестве. Теперь они реализуют свои проекты за рубежом, даже если сами пока еще находятся в Минске.

А чиновники демонстрируют оптимизм. 26 июня первый замминистра экономики ­Дмитрий Крутой заявил, что рост ИТ-отрасли в Беларуси ожидается на уровне 7-10% в год: «Мы ставим себе задачу расти темпами выше мировых, а они сегодня 3,9% ежегодно, но с 2021 по 2025г. у нас темпы должны быть на уровне 6-7%, чтобы к концу 2025г. мы вышли на задание по ВВП не менее $100 млрд».