Деньги радиацией не пахнут

Источник материала:

У меня есть замечательная книжка «Шасцімоўны слоўнік прыказак, прымавак і крылатых слоў». Выпущен в 1993 году. Сначала идут латинский язык, потом белорусский, русский, французский, английский и немецкий. Мне больше всего понравились белорусские поговорки. Не потому, что я белорус, а просто очень поэтично. К примеру: «Як дасць Бог бяду, то й грошай здабуду».

Мой друг живет в соседнем доме. Мы с ним учились когда-то на факультете журналистики. Правда, на разных курсах. После учебы наши пути разошлись. Он остался в Минске, мне пришлось поездить по СССР. Вернулся в Беларусь в 1989-м. С 1990-го я тоже минчанин.

Я и не подозревал, что живу рядом с выпускником одного со мной факультета. Узнал, когда стал инвалидом 3-й группы. У моего соседа группа 1-я. Николай (так его зовут) родом из Лоевского района. Я же начинал в районной газете Брагинского района. Брагин и Лоев — два соседних района Гомельской области. Не один раз приходилось ездить в Гомель через Лоев. Проезжал родные для Николая Бывальки.

24 апреля 1986 года мы поехали ко мне домой, в Добрушский район. А 26 апреля случилась чернобыльская авария. Это в памяти осталось навечно. Почти весь Брагинский район был выселен. Пришли к выводу: людям там жить нельзя.

За время, прошедшее с тех пор, в жизни СССР и БССР все изменилось коренным образом. СССР больше нет. БССР стала Республикой Беларусь. Избрала своего первого и пока единственного президента.

Не изменилось только одно: радиоактивные элементы, усеявшие территорию, продолжают «светиться». То есть выделять радионуклиды как элементы своего распада. Что и является вредным для человека. Независимо от политического устройства…

Весной этого года моему другу и соседу удалось выехать в родные Бывальки. С запасом лекарств и денег. Я Николаю завидую. Родной дом он не продал, да и кому продавать? Там живет его сестра, когда на лето приезжает из Гомеля. Еще живы старые знакомые. Завидую ему по очень простой причине: мы с женой продали мой родительский дом. Ехать мне теперь некуда…

По приезде друг сообщил поразительную вещь: примерно третья часть жителей Лоевского района работает в Брагине! Тут надо уточнить: в Лоевском районе так называемые «гробовые» практически не платят. Во всяком случае, говорить можно только о незначительных суммах. Лоевский район не попал в число наиболее пострадавших. В Брагине все осталось, как и при СССР. Только народ уже поменялся.

После аварии все колхозы и совхозы переселили по принципу — из одной деревни в другую. И все. Но потом людей повезли дальше, по всей республике. Заместитель редактора нашей районной газеты жил, например, в Минске. Бывшего главного редактора встретил в середине 90-х в кабинете председателя Солигорского горисополкома. Бывший радиокорреспондент живет где-то в Витебской области…

Официально Лоевский район никуда не переселяли. Я понимаю, что люди уезжали сами. А что им оставалось делать? Никакой работы не было. Сельское хозяйство? Вроде бы под запретом. Промышленность? Нет никакой промышленности в Лоевском районе. С другой стороны, глава государства объявил, что пострадавшие районы Гомельской области «чистые» или почти «чистые». Здесь мне с ним хотелось бы поспорить.

Дело в том, что я в молодости служил в РВСН, ракетных войсках стратегического назначения. Не так уж далеко от Гомельской области. Я не ученый, но что такое радиация, видел. Когда у некоторых сослуживцев начинали выпадать волосы — видел. Что у некоторых ребят переставала работать, так сказать, детородная функция — знаю, они мне потом писали. Ну и все прочие прелести…

Если люди это знают, если им втолковывают это больше тридцати лет, то зачем они едут в Брагин? Потому что у них нет денег. Не то чтобы совсем нет, в это я не поверю. Но если недалеко можно заработать еще, то какой нормальный белорус от этого откажется?

Я до сих пор прекрасно помню Брагин. Что там было? Районная сельхозтехника, маслозавод, райком, райисполком, льнозавод был, кажется, в Хойниках, — больше негде было работать в городском поселке Брагин.

Так вот, некоторые до сих пор едут в Брагин. Делают вид, что работают. Работодатели делают вид, что верят им, и платят больше денег. Вот и все. Как говорится, деньги не пахнут. Тем более радиацией.

Сергей Довлатов когда-то писал, что хорошо быть нищим, когда есть деньги…

Что делается в других чернобыльских районах — не знаю. Наверное, то же самое. Есть еще Хойники, Наровля, Мозырь, Краснополье... Так или иначе радиация затронула всю Беларусь. Где-то больше, где-то меньше.

В не такие уж далекие времена Лоевский район занимал первое место (сзади) по уровню бедности. Ныне переместился повыше. Тем не менее находится в первой десятке. Действительно, район сельскохозяйственный, промышленности никакой. В этом месте встречаются Днепр и Сож. Место очень красивое. Здесь можно было бы подготовить целый комплекс туристических услуг, но… Чернобыль не дает.

Беларусь, наконец, поняла, что ей необходимо развивать туризм. Тысячу раз слышал и читал, что Беларусь — это маленькая Швейцария. В общем, это так и есть. Но почему «массовый трудовой туризм» проявляется пока что только в Брагине, где выплачивают «гробовые»?

В дневнике Льва Толстого за 1900 год есть одна любопытная запись: «Память уничтожает время: сводит во единое то, что происходит как будто врозь». Я думаю, у нас тот же случай.