Почему дела умерших за решеткой не расследуются должным образом?

Часто это связано с применением физической силы или спецсредств к задержанным сотрудниками органов внутренних дел. Бывают случаи и смертей из-за неоказание надлежащей медицинской помощи заключенным. Как правило, расследование смертей тянется годами, Следственный комитет многократно отказывает в возбуждении уголовных дел в отношении милиционеров, и виновные в смертях заключенных остаются безнаказанными.

Так произошло два года назад в Бресте, где милицией был задержан Андрей Тарасенко возле кафе "На Ясеневой".

Мужчину доставили в опорный пункт охраны правопорядка, где сильно избили. Туда же к нему была вызвана скорая, которая отвезла в отделение травматологии ЦГБ, откуда он самостоятельно ушел, отказавшись от госпитализации. Буквально на следующий день Андрей Тарасенко начал очень плохо себя чувствовать, снова была вызвана "скорая". В результате 32-летний отец двух детей умер в реанимации Брестской больницы скорой помощи 29 апреля 2017 года.

Два года его мать Татьяна Мельничук добивается расследования смерти сына и теперь обратилась к начальнику межрайонного отдела Следственного комитета по Брестской области Руслану Сычеву с требованием провести дополнительную проверку надлежащим образом с привлечением к уголовной ответственности сотрудников милиции, которые были причастны к избиению Андрея.

У женщины осталось очень много вопросов: Кто избил ее сына? Была ли драка вообще? Что случилось в тот вечер в баре, либо рядом с ним? Что происходило в "опорном пункте милиции" и зачем милиция уничтожила запись наружной камеры видеонаблюдения возле бара?

«Следствием был установлен факт избиения моего сына и это зафиксировано в экспертизе. Но эксперт посчитал, что это не является причиной смерти Андрея. А я считаю наоборот, потому что у него весь правый бок был черный, а также на снимках - правое легкое было тоже все черное, отбитое.

Я требую найти и восстановить видеозапись камер наблюдения, которые были в кафе и на опорном пункте. Я считаю, что там зафиксированы все доказательства и тот человек, который был в штатском и не был опрошен и не фигурирует в деле», - рассказала Татьяна Мельничук "Брестской Весне".

Женщина требует от Руслана Сычева найти человека в гражданской одежде, который садился в милицейский автомобиль вместе с ее сыном, опросить и восстановить справедливость в деле смерти ее сына.

Еще одна история случилась 23 мая 2019 года в госпитале минского СИЗО - умер 45-летний житель Ратомки Андрей Терещенко, который был болен сахарным диабетом.

Об этом пишет Радио Свобода.

«Диагноз не говорят. Мне позвонили и сказали, что открылось кровотечение, отказали органы», - сообщила Свободе вдова Андрея Терещенко Елена.

Однако еще 15 мая Елена Терещенко сообщила СМИ, что ее мужа Андрея привезли из Жодинской тюрьмы в минскую тюремную больницу в СИЗО № 1. Врачи пообещали Елене, что за ее мужем будет хороший присмотр.

«Еще недавно говорили, что ему стало лучше, что анализы улучшились. Может и так, но вот и все», - рассказала женщина.

По ее словам, за 2 месяца в тюрьме ее муж 7 раз впадал в кому. О первой коме он рассказал в марте во время первого свидания, на которое его «привели по стеночке».

«Сказал, что был в коме, что ему бывает очень плохо, а почему, сам не знает. Я сразу начала бить в колокола, писала в прокуратуру, в Департамент исполнения наказаний, но мне отвечали, что все нормально. А как приехала к нему в субботу, 11 мая, - он уже лежал в тюремной больнице, никакой».

По словам Елены, врачи на все вопросы твердили, что сказать ничего не могут. А тюремщика считали, что якобы он сам вводит себя в такое состояние, мол, имитирует.

В Департаменте исполнения наказаний МВД подтвердили смерть Андрея Терещенко. На вопрос, назначена проверка по происшествию, не ответили.

Елена собирается писать жалобу в прокуратуру на администрацию тюрьмы № 8, а также жаловаться на судей, которые рассматривали апелляцию ее мужа и не заменили тяжело больному человеку наказание на более мягкое.

Андрея Терещенко в феврале 2019 года осудили на 1,5 года за то, что второй раз сел нетрезвым за руль. Елена говорит, что администрация жодинской тюрьмы не могла не знать, что ее муж был болен диабетом.

В сентябре 2016 года в Правозащитный центр «Весна» обратилась за помощью мать Игоря Барбашинского, который скоропостижно скончался 20 сентября в Жодинской тюрьме №8.

Игорь Барбашинский, вместе с братом Иваном, обвинялись в злостном неповиновении сотрудникам милиции при исполнении служебных обязанностей, в сопротивлении и избиении сотрудников РОВД. В июне 2016 года братья Барбашинский были арестованы и до суда помещены в следственный изолятор города Жодино.

В период пребывания под следствием в Жодинской тюрьме с 18 августа по 16 сентября Игорь Барбашинский неоднократно жаловался на головную боль, потери сознания, осматривался медиками скорой медицинской службы, врачами медицинской части жодинской тюрьмы, переводился в медицинскую часть тюрьмы №8 для лечения и обратно в камеру. Вечером 16 сентября в связи с ухудшением состояния Игорь Барбашинский был госпитализирован в отделение анестезиологии и реанимации Жодинской центральной городской больницы, где обследовался разными специалистами. Однако вскоре внезапно умер.

7 декабря 2016 года отдел следственного комитета города Жодино принял постановление о возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей медицинскими работниками Жодинской тюрьмы №8 и Жодинской городской больницы, что привело к смерти по неосторожности пациента.

По словам матери погибшего Галины Шаровар, новый следователь ничего нового по делу не сообщил, кроме того, что она признана потерпевшей по делу.

«Я пыталась задать какие-то вопросы, касающиеся следствия, донести свое мнение, касающееся виновности в гибели сына не только врачей тюремной больницы, но и более высокого начальства, однако в ответ слышала: "А какое отношение это имеет к следствию?"

Я же считаю, что если сильно больного сына переводили из Жодинской городской больницы назад, в больницу тюрьмы №8, где он назавтра умер, то кто-то должен был отдать соответствующий приказ. Однако следователь не хотел вносить в протокол эти вопросы», - рассказывала Галина Шаровар.

Уже третий год ПЦ «Весна» помогает Марине Богдановой добиться надлежащего расследования и привлечения к ответственности виновных в смерти ее сына Олега в Жодинскай тюрьме №8.

Дело Олега Богданова неоднократно возбуждали и прекращали в связи с отсутствием состава преступления. В последнем, присланном его матери ответе от 20 марта 2019 года, областное управление Следственного комитета по Минской области сообщило о том, что расследование приостанавливается в связи с отсутствием состава преступления.

Женщина даже обращалась к президенту, однако круг проверок и отказов в этом деле снова замкнулся.

Мужчина скончался от острой сердечной недостаточности. В 2014 году он перенес тяжелую операцию на сердце, являлся инвалидом 3-й группы и нуждался в постоянной квалифицированной медицинской помощи, наблюдении врача-кардиолога. Мать считает, что сыну в СИЗО не оказали должной медицинской помощи.

"Все равно я не прощу смерти моего сына, - заявляет Марина Богданова. - Они меня не сломают никогда, буду бороться до конца, а закон бумеранга еще никто не отменял".

Четыре года понадобилось матери Игоря Птичкина, чтобы добиться компенсации за смерть сына в СИЗО №1.

В 2013 году на «Володарке» скоропостижно скончался якобы от сердечной болезни молодой минчанин Игорь Птичкин. Он отбывал три месяца ареста за повторную езду на автомобиле без прав.

Родственники не согласились с заключением официальной экспертизы о причинах смерти заключенного, так как увидели на его теле следы пыток и обратились к правозащитникам и медиа. История получила большой резонанс. Суд по делу о смерти Игоря Птичкина состоялся в 2016 году.

На суде стало известно, что Игоря Птичкина охранники привязывали к кровати, больше суток не давали пить и ходить в туалет. В результате фельдшер «Володарки» Александр Крылов был осужден на 2 года и 9 месяцев ограничения свободы. Суд признал его виновным в невыполнении служебных обязанностей.

Мать покойного Жанна Птичкина требовала от суда 100 тысяч рублей компенсации, а получила только 36 тысяч.

«36 так 36. Деньги сына все равно не вернут. Памятник на его могиле уже стоит, так приобрела "Ладу", чтобы было на чем к нему ездить на кладбище. Вот такой последний подарок от сына», - сказала мать погибшего заключенного.

Жанна Птичкина полагает, что всем, кто сомневается в причинах трагических случаев с родственниками, нужно не бояться, а продолжать бороться за свое право знать правду.