Главная
Гороскопы
Тоцкий полигон вошёл в историю благодаря проводившимся на его территории тактическим учениям войск под кодовым названием «Снежок», в ходе которых военнослужащие и гражданские лица подверглись прямому воздействию радиации. Суть учений состояла в отработке возможностей прорыва обороны противника с использованием ядерного оружия. Материалы, связанные с данными учениями, до сих пор не до конца рассекречены.
Ни участники Тоцкого эксперимента, ни жители ближайших к полигону посёлков до сих пор не знают, к каким последствиям привели и приводят те секретные испытания. Корреспондент "АиФ" поговорила с жителями села Тоцкого и непосредственным участником ядерного эксперимента.
Кошмар наяву
«Нас похоронило заживо. Я вместе со своим отрядом лежал в траншее глубиной 2,5 метра на расстоянии 6 км от взрыва. Сначала была яркая вспышка, потом услышали такой громкий звук, что на минуту-другую оглохли. Через мгновенье почувствовали дикий жар, тут же стали мокрыми, было тяжело дышать. Стены нашей траншеи сомкнулись над нами. Спаслись только благодаря Коле, который за секунду до взрыва сел поправить пилотку. Поэтому он смог вылезти из траншеи и откапывал нас», — вспоминает участник тоцких учений Леонид Погребной.
На горизонте между тем рос огненный столб. Там, где недавно пели птицы и стояли вековые дубы, возвышался атомный гриб, заслонивший полнеба. Пахло гарью, а вокруг не осталось ничего живого. Уже позже мужчина поймёт, что последствия тех учений, на которые его призвали как офицера запаса, не менее ужасны, чем созерцание самого «гриба».
«Из девяти человек, кто работал в составе биологической группы особого назначения, остался я один. У меня образование ветеринара, поэтому мне поручили отобрать клинически здоровых животных — лошадей, крупный и мелкий рогатый скот, свиней и даже кроликов. Мы разместили их на расстоянии 500 метров от предполагаемого эпицентра взрыва под разными системными укрытиями. Лошади — под бетонными урытиями, свиней — под дощатыми, коров — под свайными, кроликов и коз — в самолётах и танках. В живых остались только лошади и несколько коров, но на них было жалко смотреть — оплавившиеся рога, а тела будто облили кипятком».
От остальных животных остался лишь пепел или отдельные фрагменты — копыта и хвосты. От температуры поплавились самолёты, а песок превратился в гранулированное стекло. Ударная волна перевернула многотонные танки, оторвала их башни и отбросила на полкилометра.
На месте деревьев стояли обгоревшие колья, множество степных зверей и птиц погибло, немногие выжившие ослепли. В домах на расстоянии 25 километров вылетали оконные рамы, трескались стены. Две деревни, естественно, заранее переселённые, сгорели дотла.
Леонид Петрович признаётся, что сам взрыв и животные до сих пор снятся ему в кошмарах.
Умирали от рака
После испытаний здоровый 26-летний Леонид начал жаловаться на неизлечимые головные боли и постоянную слабость. Через три года у него родилась младшая дочь, также мучающаяся головными болями. Девочке поставили диагноз — врождённая мигрень. Болезнь позже передалась и её сыну. «Генная мутация», — качает головой Леонид Петрович.
Многие участники Тоцкого ядерного эксперимента умирали от онкологии. Два ветеринарных фельдшера, работавших под руководством Погребного, в течении года после учений умерли от рака: один от рака лёгких, хотя никогда не курил, второй — от рака поджелудочной железы.
Родственники Леонида Петровича, жившие недалеко от полигона, тоже умирали от рака. Сейчас существуют две версии пагубных последствий эксперимента: то ли вредное воздействие радиации не было хорошо изучено и мирное население рисковало по неведнию, то ли власти специально испытывали воздействие радиации на человеческий организм.
«Тогда самым страшным последствием взрыва считалась ударная волна, поэтому все сидели в укрытиях. Нам выдали плащ-накидки и противогазы. Сейчас такое обмундирование кажется смешным, но именно благодаря противогазам мы выжили, когда траншею засыпало», — говорит Леонид Погребной.
Сам Леонид Петрович тоже стоял одной ногой в могиле: гемоглобин был почти на нуле, дело шло к лейкозу. Мужчина спасся от смертельной болезни лишь чудом: брат постоянно отправлял с Дальнего Востока посылки с чёрной и красной икрой.
«Сегодня не хотят устанавливать взаимосвязь между онкологией и ядерным взрывом, хотя всем давно известно, что по числу больных раком наш регион существенно превосходит средние показатели по России», — вздыхает ветеран подразделений особого риска.
Спасали велосипеды
Клавдии Карасёвой в 1954 году было 17 лет. Она хорошо помнит толпы военных в родном Тоцком. Все знали о готовящихся масштабных учениях, никого не удивляла огромная техника — танки, самолёты, БТРы. За каждыми десятью дворами закрепляли человека, который вёл разъяснительные беседы, советовал отсюда уходить подальше и проводил инструктажи, как вести себя во время взрыва.
«Меня мама отправила в путь с подружкой, а сама осталась дома. Соседи отдали нам свои велосипеды, чтобы те в случае чего не пострадали. Мы всю ночь ехали через лес, с нами шли ещё человек 20. Под утро сил не осталось, все хотели спать. Но тут за нашими спинами что-то грохнуло, мы обернулись — а там "гриб", как будто над нашим селом. Про усталость тут же забыли и бросились домой», — вспоминает события 60-летней давности теперь уже пенсионерка Клавдия Никифоровна.
Местные жители привыкли к постоянным стрельбам на полигоне: ведь он существовал задолго до учений 60-летней давности. О том, что там будут испытывать атомное оружие, сельчанам, разумеется, не говорили, но слухи всё же ходили.
Тогда никто не мог представить и опасных последствий ядерного взрыва. Дети играли поблизости от эпицентра, взрослые собирали в лесах небывало большие грибы и ягоды. Многие топили печи дровами, обгоревшими после взрыва.
Участники Тоцкого испытания давали подписку о неразглашении государственной тайны сроком на 25 лет, хотя их рассказы мало чем отличаются от воспоминаний очевидцев. Леонид Погребной до сих пор не знает ничего о тех выживших животных, которых они отправили на обследование куда-то в столицу. За 60 лет после взрыва достоверной информации об испытаниях появилось мало.
Мало в свободном доступе и фотоснимков — в то время работа профессиональных фотографов и операторов изымалась, а любительскими фотокамерами в 50-е годы могли похвастаться лишь единицы, и большинство из них жили не в провинции. Но до наших дней дошёл легендарный снимок жителя Сорочинска.
Утром 14 сентября 1954 года музыкальный руководитель районного дома культуры Иван Шаронин, выйдя на улицу, увидел огромное огненное облако. Мужчина схватил фотоаппарат, которым накануне «щёлкал» детвору, и сделал снимок, но впопыхах не передвинул кадр. Так дети навечно застыли на фоне ядерного гриба.
Цель оправдала средства?
Журналист Татьяна Филимонова не раз беседовала с очевидцами и участниками событий 1954 года. Она говорит, что тогда все воспринимали эти учения как должное: отвоевали мир в Великую Отечественную — теперь нужно его отстоять.
«Мы были патриоты, коли надо — значит надо. Говорили, что будет тяжело, но надо пережить учения ради будущего страны. С политической, государственной позиции всё сделано правильно. Вскоре после этого закончилась холодная война. Но с человеческой, житейской точки зрения мы были подопытными, как те же лошади и кролики», — размышляет Леонид Погребной.
Сегодня те немногие, кто остался в живых, и их потомки обижаются на власть: мол, сделали нас заложниками, «атомными» людьми, а правды о тех событиях до сих пор не открыли. Льгот лишили в 90-х годах (хотя, по некоторым сведениям, последствия Тоцкого взрыва катастрофичнее чернобыльской аварии), ни разу не делали массового медицинского обследования жителей.
«Все данные и о радиационном фоне, и об обследовании животных, попавших в эпицентр взрыва, и многие другие показатели находятся у военных. Нам их наверняка никогда не скажут. Да мы и сами не станем спрашивать, в неведении жить спокойнее. Сейчас опаснее "душевная радиация" — то враньё, которое льётся с экранов ТВ, — заключает Татьяна Филимонова. — Обидно, что ветеранов подразделений особого риска незаслуженно забывают. Они тогда добровольно принесли себя в жертву, чтобы люди поняли опасность ядерного оружия и не применяли его».