Дашкевич: Лукашенко уничтожит себя сам, но останется ли к тому времени кто-то адекватный в Беларуси?. 21.by

Об этом и многом другом Дашкевич рассказао в интервью корреспонденту радио Свабода (перевод: Белорусский партизан) Виталию Цыганкову

"Кроме Куропат, на сегодня у меня лично ни на что другое не было бы сил"

- Дмитрий, вы всегда выделялись активностью в самых различных акциях и проектах, собирали подписи, участвовали и организовывали самые различные протесты. Но такое впечатление, что на сегодня вы в своей общественно-политической деятельности сосредоточились исключительно на охране Куропат.

- Мне кажется, что, помимо Куропат, на сегодня у меня лично ни на что другое не было бы сил, да и желания. Куропаты - это та тема, которая при всей трудности и очевидной безрезультатности не может оставить равнодушным. Она поднимает тебя даже тогда, когда бы ты не хотел подниматься. Я считаю, она в Беларуси на сегодняшний день самая важная и в духовном плане, и в политическом.

То, как мы живем, стало результатом того, что не состоялась декоммунизация в 90-е годы. Что-то недоделало национальное движение после развала СССР. Пришел человек, еще хуже коммунистов. Взял самое худшее от коммунистической модели, может, что-то худшее от Запада, и строит некий симбиоз то ли рыночной экономики, то ли коммунистической автократии. И пока не произойдет покаяния в преступлениях коммунизма, мы так и будем жить.

И поэтому я, насколько мне позволяют силы и возможности, стою в Куропатах. 29 октября мы уже третий раз готовим «Ночь расстрелянных поэтов».

- Как это будет выглядеть на этот раз? Есть какие-то различия, или форма проведения уже установилась и нет смысла что-то менять и добавлять?

- Формат тот же. Скромно, достойно читаем произведения поэтов, звучат песни, выступления. В 20 часов начало в Куропатах, на Голгофе, мероприятие будет продолжаться 2-3 часа. Это не политическое событие, не митинг, - это почтение памяти невинно убиенных. Это увековечивание памяти патриотов, вся вина которых заключалась в том, что им «снятся сны о Беларуси», как писал классик.

- Куропаты, безусловно, важная тема - и в моральном, и в политическом, и в сакральном смысле. Но гораздо большую часть белорусов волнует угроза независимости Беларуси, которая, по мнению многих, сейчас обострилась. Некоторые политики уже предлагают готовить массовую акцию протеста против интеграции, в защиту независимости. Собираетесь ли вы принимать в этом участие?

- Мне кажется, что слишком много пустой болтовни, которая у некоторых активистов иногда переходит в истерику. Угроза российской империи была, есть и, наверное, еще очень долго будет в Беларуси. Я размышлял - почему так происходит, почему у нас все время такая риторика о потере независимости?

И я понял, что одни люди исходят из того, что Беларусь, наше государство и наша история - это Божье провидение. Мы - парадокс, нас никто не хотел из соседей, нас сотни лет вырезали - но есть независимое государство. Есть государственный язык - применяется или нет, но он есть.

И есть люди, которые рассуждают, что Беларусь - это стечение каких-то обстоятельств, и поэтому нужно бросаться вправо и влево, чтобы найти тех, кто нас поддержит. То Россия - союзница, то Германия, то еще кто-то. Если ты не уверен, что Беларусь есть, была и будет (а такую убежденность может дать только Бог), то ты все время будешь беспокоиться и метаться вправо- влево и кричать: «Потеря независимости, нам всем хана!»

Вторая проблема - безусловно, существует угроза от российской империи. И что нам следует делать, чтобы ее минимизировать? Я считаю, что каждый патриот имеет самую мощное и простое оружие. Для этого не нужно садиться в тюрьмы, не надо писать простыни текстов, видеообращения, создавать новые организации, движения, коалиции. Нужно просто говорить по-белорусски, повсюду. А не только с корреспондентом Радио Свобода. Вышел в магазин - и говори по-белорусски.

И это то, что укрепит независимость больше всего. И меня удивляют люди, которые выступают с различными инициативами о том, как нужно защищаться, различные организации создавать. И вся их коммуникация, вся их деятельность русскоязычная. В то время, когда Путин говорит, что русский язык - это стержень российской империи и фундамент под ногами на постсоветском пространстве, эти люди сами своей деятельностью создают для Путина всю аргументацию.

Если бы завтра все те, возможно, 30 процентов белорусов, выступающих за государственность только белорусского языка, начали разговаривать только по-белорусски, не было бы и мысли и упоминания ни о каком Путине. Но они продолжают повсюду пользоваться русским языком и рассказывать, какие они борцы за независимость.

Третий аспект - если мы говорим об акциях. Я сколько смотрю за тем, как демократическое движение организует мероприятия с лозунгами типа «Завтра решающий день в истории белорусского сопротивления, проверка боеспособности оппозиции, многотысячная акция», - все это заканчивается разочарованием людей.

Люди приходят на акции, одни получают дубинкой по голове, другие сталкиваются с проблемами в школе, на работе - а решающий день не настал. Мы так 25 лет живем. И люди разочаровываются еще больше.

И сегодня очень важно оценить реальное состояние, в котором мы находимся. И мне кажется, Куропаты очень хорошо свидетельствуют о том состоянии, в котором находится независимое общество Беларуси. Если учесть, что за год 500 или тысяча человек приняли участие в защите Куропат - то это приблизительно та цифра, на которую демократическое движение может рассчитывать.

Для меня очевидно, что потенциал каждой оппозиционной структуры - от 10 до 50 человек

- Возможно, это слишком радикальная оценка ситуации. Другие люди могут поддерживать тему Куропат всем сердцем, но по каким-то причинам не находить мотивов туда приходить. Возможно, другие люди не находят для себя причин или силы воли всегда говорить по-белорусски, им это не комфортно...

- Ясно, зачем вообще напрягаться? «Мы не принципиальные, у нас нет сил, у нас нет возможностей». Знаете, я бы тоже хотел сидеть дома по пятницам, а не стоять в Куропатах. Я хотел бы ехать с детьми на дачу. Но я не могу этого сделать. Если неудобно, неуютно - так зачем вообще чем-то загоняться? Или мы делаем над собой какие-то усилия, или нет.

Я согласен, что не все даже сторонники демократического движения, не все белорусскоязычные, не все русскоязычные патриоты могут прийти в Куропаты. Но если мы говорим об оппозиции, то для меня это очевидно, что потенциал каждой оппозиционной структуры - от 10 до 50 человек.

И если бы партии это признали, то был бы совсем другой эффект. Они думают, что станет хуже - ведь донором невозможно сказать, что у тебя партия из 50 человек. Но для общества это был бы положительный эффект, так как люди поняли бы, что эти 50 человек что-то делают.

Они предоставляют списки в Министерство юстиции на 3-5 тысяч членов партии и потом думают, как собрать на выборах 100 тысяч подписей за кандидата. Один активист собирает тысячу подписей, не отрываясь от работы, - я знаю это по собственному опыту. И если оппозиция не может собрать сто тысяч подписей - значит, ста человек адекватных нет. Если мы это признаем, то будем двигаться дальше.

- Возможно, здесь многие не согласятся с вашей оценкой. Но даже если мы это признаем, как вы призываете, то что от этого изменится в лучшую сторону?

- Будут совершенно другие отношения общества к оппозиции. Когда я наконец осознал необходимость признать, что у нас 6 человек в «Молодом фронте», мы, 6 человек, вышли в 2016 году - и собрали 10 тысяч подписей за бело-красно-белый флаг. И мы это сделали за месяц, и я видел, как это поражало людей, которые следили за этой компанией.

Перед этим были оппозиционные коалиции, которые заявляли, что у них 50 тысяч человек, и они полтора года собирали 50 тысяч подписей. По факту - это пшик.

Когда мы вышли в 2017 году, также несколько человек, защищать Куропаты, то мы сказали - «нас 6 человек, нас закачали в бетон или нет», но мы вышли, и Бог даже дал какую-то победу, которой мы не ожидали. Это текущее состояние вещей, пока оно не будет признано демократическим движением, мы будем из года в год разочаровывать своих поклонников.

- Перейдем к следующей теме, и что-то мне подсказывает, что я знаю ваше отношение к парламентским выборам. Но задам вопрос так. Есть люди, в "змагарнасьци" которых можно не сомневаться - Винярский, Халип, Миколайчик - но они участвуют в этой политической кампании. Вы по-прежнему негативно относитесь к любому участию, в том числе и этих людей?

- Мне кажется, помимо "змагарнасьци", надо иметь немного здравого смысла. Часто люди создают опасность сами себе, дразнят бешеную собаку, кладут ей палец в рот и потом с видом большого борца страдают, что им этот палец грызут.

То, что эти люди десятки лет кричали, что только бойкот, а потом пошли на выборы; позорили Канопацкую с Анисим, которые получили мандат в «палатку», а теперь сами пошли этот мандат просить, - я тоже вижу в этом какое-то Божье провидение. Шапкозакидательство, завязанное с оторванностью от реальности. Результат будет печальный.

- Отношение к президентской кампании, наверное, может быть немного другим, так как это возможно единственный реальный шанс действительно добиваться смены власти.

- Я согласен, президентская кампания совсем другая по своей сути. И я до 2010 года эти компании так и рассматривал - как единственную возможность, которую дает нам законодательство, тот самый единственный день раз в 5 лет, когда мы можем существенным образом изменить судьбу Беларуси. Мы искренне верили, что это можно сделать, и костьми ложились, чтобы это сделать.

И тогда, в 2010 году, мы все говорили о Площади. А теперь же даже никто и не говорит, что «мы что-то изменим». Я не знаю таких людей, политиков, которые говорят: «Мы пойдем в президентскую кампанию и что-то поменяем». Они говорят: нам нужно погреться, партийные структуры расширить и усилить, узнаваемость увеличить.

Но лично я не готов пожертвовать своим временем, а тем более силами и здоровьем, чтобы увеличить чью-то узнаваемость.

На сегодняшний день я пришел к выводу, что Лукашенко сам себя изменит. Нет в Беларуси большего человека, который разрушает эту систему преступления и лжи, как Лукашенко. Он это делает очень успешно, и он это доделает, я думаю, вскоре.

Вопрос только в одном. В тот день, когда Лукашенко доделает свою работу уничтожения самого себя, останется ли в Беларуси кто-то в сознании?

Останутся ли люди, о которых сторонники перемен смогут сказать - вот эти ребята показали, что они нормальные, и я готов за ними пойти?

Только один вопрос - останется ли кто-то в день Х в сознании и адекватен?..

Найти результаты

Искать по темам:

Период

Тип сортировки

Дашкевич: Лукашенко уничтожит себя сам, но останется ли к тому времени кто-то адекватный в Беларуси?

"Кроме Куропат, на сегодня у меня лично ни на что другое не было бы сил"

Для меня очевидно, что потенциал каждой оппозиционной структуры - от 10 до 50 человек

Свежие газеты

Архив (Разное)