А кто знает? Пушкин? Правда ли, что первокурсники приходят в университет без знаний

TUT.BY спросил у опытных преподавателей двух университетов, замечают ли они низкий уровень знаний студентов и в чем на самом деле проблема.

Владимир Куликович, кандидат филологических наук, заведующий кафедрой редакционно-издательских технологий БГТУ. В прошлом — также преподаватель Лицея БГУ, доцент филфака БГУ, куратор республиканской олимпиады по белорусскому языку для школьников.

— Однозначно сказать об уровне базы знаний студентов, что он плохой или хороший, нельзя. На эту оценку влияют несколько факторов.

Первый: есть абитуриенты, которые поступают на специальность «абы прайшоў». Может, он хотел быть таможенником или экономистом, но не хватило баллов — и пошел на издательское дело. Такой контингент можно отнести к тем, у кого уровень знаний средний. Но это даже не оттого, что в школе плохо учили, а оттого, что человек не готов учиться на этой специальности. Таких студентов обычно 10−15% максимум — многие из них, как правило, отчисляются после первой сессии. Был случай, когда девушка даже до нее не дошла, сказала: «Вы знаете, я гуманитарий, решила отчислиться». А у нас все-таки университет технический — и на первом курсе изучается много математики, физики.

Второй аспект — мотивация, с которой в университет приходят студенты и их родители. Главный вопрос, который задают абитуриенты: «А сколько я буду получать, когда закончу вашу специальность?». Заметьте, не «чему я научусь», чтобы потом получать. Нет — сразу о конечном результате всего процесса. Но надо понимать, что перед достижением этого результата надо, как говорится, поработать, попотеть, недоспать и недоесть.

Отсюда вытекает третий момент: большинство студентов не могут быть самостоятельными, работать самостоятельно над собственным проектом, над какой-то темой. От этого никуда не денешься. На днях я сидел со своей студенткой четыре часа: показывал, как оформлять научную работу, что писать, как писать и где это искать. Хотя студентка была не из последних!

Это идет из школы, где в успехах ученика есть много заслуги учителя. Например, я говорю о научных конференциях, где бóльшая часть работы — текст педагога. И когда ученик идет и «натасканно» выступает, я сижу в жюри и вижу это. Поэтому вынужден ставить высокую оценку тому, у кого хотя бы видно его личное участие в работе. Затем у этого ребенка складывается впечатление, что он способен участвовать в серьезных научных конференциях. Приходит в университет и пробует себя, а я ему отвечаю: «Нет, я тебя в этой деятельности не вижу». Чаще всего в таком случае студент опускает руки, поскольку только сейчас начинает понимать, что, оказывается, надо много работать для достижения цели.

В большинстве своем сегодня студентами становятся молодые люди, у которых уровень читательской культуры низкий. Приходится учить читать и считать в университете. Иногда я делаю проверки для первокурсников: даю задание прочитать текст и ответить на 10 тестовых вопросов по его содержанию. Как правило, хорошо, если они ответят хотя бы на пять-шесть из них…

— Извините, но это же задание уровня начальной школы…

— Так, а о чем здесь говорить, если иногда я проводил эти тесты для учителей — и даже они не могли выполнить на 10 из 10? Но это уже другая проблема, хоть они и взаимосвязаны: какой приходит учитель — такой выходит и ученик.

Если приходит неначитанный и немотивированный студент с одной мыслью «сколько я буду зарабатывать», то, естественно, звено «как я буду учиться» пропадает. Поэтому нам приходится заставлять их учиться. Хоть преподаватель высшего заведения и не должен этим заниматься. А должен качественно преподавать свою дисциплину.

Арсений Джанашиа, старший преподаватель кафедры психологии и коррекционной работы МГУ имени А. А. Кулешова.

— Я уже 10 лет преподаю на своем факультете психологические дисциплины для будущих психологов, социальных педагогов, дошкольных педагогов. Психология как наука сопряжена со многими другими. Я всегда замечаю, как большинству студентов первого курса сложно вернуться к базовым знаниям по биологии, и в частности по анатомии и физиологии человека. Есть трудности с базовыми вещами. Я всегда спрашиваю у первокурсников: «Сколько лет вы учили биологию в школе? Кто посещал репетитора? Как вы сдали ЦТ по этому предмету? И почему тогда сейчас вам так трудно ответить на базовые вопросы по биологии, анатомии и физиологии, генетике?» Обычно это вызывает улыбки у студентов. Видно, как они сами впечатляются объемам уже пройденного материала. Пройденного, но, как выясняется уже за студенческой скамьей, не усвоенного, или, как они сами иногда говорят, «сданного в архив». Подобную ситуацию я наблюдаю по базовым знаниям в географии, всемирной истории, физике, химии.

Всегда спрашиваю, кто помнит в лицо Дарвина, Эйнштейна, Менделеева… Редко кто отвечает, с бородой ли ученый, в очках или без. Всегда смеемся со студентами над этими ситуациями, но на самом деле это горький смех. Получается, что человек, намеревающийся получить высшее академическое университетское образование, не узнает на фото Дарвина, не помнит, сколько хромосом у человека или как устроена его нервная система.

Сколько таких студентов? Скажу прямо: много. Много студентов, которые вспоминают только с подсказкой педагога. Я не хочу бросать тень на труд учителей в школе. Они делают действительно много. Это огромный труд. Только где труд самого учащегося? А труд его — сдать, а не знать. Знать, чтобы знать дальше, еще больше и глубже. Мне, как педагогу высшей школы, на какие его знания опереться? Я предполагаю «опираться» на опыт и знания вчерашнего школьника, а он их уже «сдал»: в школе, на ЦТ, репетитору. К сожалению, такая пассивная установка учащихся формируется еще в школе.

Мне видится еще одна причина такой «забывчивости» студентов: смысловой барьер, сложившийся еще в школе. Это ситуация, когда учащийся в школе не понимает целей учения, не совсем понимает целей педагога. «Зачем я учу физику, химию, биологию, географию?» Часто, не находя ответа у педагога (ему очевидно, зачем он учит детей своему предмету), ученик приходит к цели, которая часто лежит на поверхности: что нужно делать после школы — поступать.

По моему опыту, превращение «слабого» студента в «сильного» происходит чаще. Без прикрас. Есть первокурсники, которые как бы находят себя в университете, «раскрываются», совладают с условиями. Я имею в виду не только общественную жизнь в университете. В академическом плане: они начинают «говорить», «писать», «читать». Когда встречаешь таких студентов на практике на более старших курсах, на государственном экзамене — академический рост очевиден. Виден и психологический рост. Есть случаи, когда «сильные» превращаются в «слабых». Есть студенты, которые «хитрят»: они «сильные», «олимпиадники», но либо вообще не признаются в этом с первого курса, либо уже ко второму курсу делают проходную норму. Чтобы не напрягаться, чтобы не напрягали.

Считаю, что нельзя строить прогнозы об успешности студента по его первому курсу. Потенциал есть у всех, вопрос часто упирается в личность самого студента: основания профессионального выбора, его самооценка, уровень притязаний, амбиции (карьерные в том числе).

Сильный первокурсник — тот, кто умеет учиться. Факультатив или тренинг «Учись учиться» нужен и школьникам, и студентам. Дежурный вопрос первокурсников: что такое семинар, практикум, лабораторное занятие, как вести конспект, литературные заметки, что такое источник информации, периодика? К сожалению, часто и преподаватели не рассказывают, что это. Вообще, не мешало бы сделать для студентов специальные модули по саморазвитию. Например, по вопросам имиджа специалиста, медийной публичности, конфликт-менеджмента, проектного менеджмента…

Толковых студентов-первокурсников в нашем вузе полно. Есть и возможности для самореализации. Только некоторые немного устарели, не хватает модных штук. Или ребрендинга старых — например, в организации пространства, медиа, доступности информации.

Мотивация студента — извечная проблема. Есть целый пласт профессионалов, которые являются «случайными людьми», работают на стыке наук, практики. Они попали в специальность «случайно» и остались навсегда. Нашли свой интерес и втянулись, построили карьеру. Иногда это очень ценные специалисты. Есть те, кто осознанно шли в профессию, но после первого семестра или после первой учебной практики понимают, что нет. Мне кажется, есть несколько направлений для работы здесь: во-первых, профориентация в школе на понятном для учащихся языке; во-вторых, возможность получить второе образование, специализацию, будучи студентом; в-третьих, студенческая мобильность (хотя бы внутри страны).