Эффект бабочки – Горбачев пришел во власть, чтобы Кебич обвалил СССР

Скажем сразу, г-н Кебич старается в своих публичных выступлениях принизить свою роль в этом деле, потеряться на фоне таких признанных «беловежских зубров», как Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич. Он подтвердил это и в данном интервью: «Когда мы собрались в Беловежской пуще. Я говорю мы, потому что присутствовал, хотя не был заглавным там человеком, но мне казалось сначала, когда мы подписывали Беловежское соглашение, что это спасение для Советского Союза… и мне думалось, и верилось, что когда мы соберемся, и когда мы подпишем это соглашение, то мы спасем Советский Союз».

А еще, считает Кебич, беда с СССР случилась потому, что коммунисты упустили момент, когда к власти пришел Горбачев, предатель партии и государства. Мол, пришел он развалить Советский Союз. Вот такой эффект бабочки – престарелые товарищи по Политбюро, уходя из жизни, выбирают на пост генсека молодого Горбачева, дают ему ярлык на многолетнее властвование, а вместо этого уже на взлете падает и разбивается и он, и партия, и страна.

Ничто человеческое было не чуждо Горбачеву. Попав во власть, он изо всех сил держался за нее, за СССР, который позволял ему властвовать. Всякий следующий из кремлевских геронтократов мог бы долго контролировать ситуацию, а молодой генсек – нет. И, пожалуй, никто из таких же относительное молодых соратников-соперников. Будь то Николай Рыжков и или тот же Егор Лигачев, поскольку «системная» партийно-государственная жизнь в СССР с каждым годом все больше затухала и теряла связь с реальностью. Как обветшавшее здание, которое нельзя снести, но еще можно сохранить, перестроив.

Не получилось.

Легко можно предположить, что до декабря 1991 года Вячеслав Кебич, занимавший высокие посты в БССР и СССР, тоже не ощущал реальности. Вот этапы его пути: 1980-1985 — Кебич второй секретарь Минского городского комитета КПБ, заведующий отделом ЦК КПБ, второй секретарь Минского ОК КПБ; 1985 – 1990 – заместитель Председателя Совета Министров БССР – Председатель Госплана БССР, 1989 – 1991 – народный депутат СССР; член ЦК КПСС; 1990 – 1994 – председатель Совета министров БССР и независимой Республике Беларусь.

И этот «матерый человечище» (М. Горький) со товарищи подписывает Беловежские соглашения о ликвидации СССР. И позже заявляет, как героиня Светланы Светличной – не виноват я, они сами…

В интервью ОНТ Кебич признал, что и сам был коммунистом. Номенклатурщиком. Из тех, кто не только рьяно выполняет приказы сверху, но и сам приказывает, и отдает такие приказы, которые расходятся с приказами вышестоящих. Но создается впечатление, что все это он делает спустя рукава, для галочки, для создания хорошего впечатления. А в это время и рядом с ним простые коммунисты все реже ходят на партсобрания, отказываются платить членские взносы, «теряют» партбилеты (хлебные книжки. – К. С.) или даже сжигают их.

Проблема для всей номенклатуры, но спасать партию от самоликвидации приходится Горбачеву. Почти в одиночку. В 1988 году созвали 19 Партконференцию, которая приняла решение об отделении партийных органов от советских (государственных) органов и проведении альтернативных выборов депутатов Советов всех уровней. Думали, что поступаясь частью своей политической монополии, партия легитимизирует себя и сохранит себя в политики.

Исходили из того, что на альтернативных выборах кандидаты-партийцы, имевшие в своих руках огромные административные, социальные и экономические ресурсы уверенно победят. Победили, но не уверенно. Все это увидели, забили тревогу – бей демократов (тогда демократов еще называли «неформалами». – К. С.), спасай Партию. И только единицы из номенклатурщиков остались равнодушными. Можно предположить, что к их числу принадлежал и Кебич, который в 1989 году «по списку КПСС-КПБ» избирается на первый Съезд народных депутатов СССР, новый высший орган законодательной власти страны. Кебич-депутат соблюдал партийную дисциплину, голосовал за нужные резолюции и на трибуну «не лез».

А ведь Горбачев со товарищи предполагали, что во власть пойдут энергичные и прагматичные активисты, знающие и способные решать государственные, хозяйственные и общественные проблемы разных уровней. Но нужного количества вождей у партии не нашлось.

Крах избирательного блока коммунистов и беспартийных моментально создала угрозу для государства.

Спасти партию у Горбачева не получилось, следовало спасать хотя бы страну. И, поелику иных претендентов на эту роль тоже не нашлось, на Внеочередном III Съезде народных депутатов СССР 15 марта 1990 года его избирают президентом. По Конституции президент должен был избираться гражданами, но по ситуации сделали исключение. Было сказано, что впредь выбирать будут на всенародных выборах. Поэтому Горбачев нужно было побеждать на этих будущих выборах, но для этого необходимо было до них дожить.

Для этого ему требовалось успешно конкурировать с демократическим депутатами на Съездах, на которых впервые заявил о себе советский парламентаризм. Депутаты «нового типа» спешили, старались выговориться о наболевшем и не прислушивались к мнениям коллег-депутатов. На I Съезде народных депутатов СССР всеобщее внимание привлекло разве что выступление Евдокии Гаер, ученой, представлявших интересы малочисленных народов Севера и Дальнего Востока, которых за десятилетия Советская власть сделала полностью бесправными.

Это произвело впечатление: «Многие из вас наверняка подумали: и чего, мол эта женщина так настойчиво рвется к трибуне? Дело не в том, что лично мне очень уж хотелось получить слово, а в том, что с моим выступлением на Съезде связывают свои надежды на успех перестройки тысячи моих земляков – дальневосточники и коренные народы Дальнего Востока. Нанайцы, ульчи, нивхи, негидальцы, орочи, ороки, удэгйцы и другие – даже название этих народов некоторые, наверное, впервые слышат… Хочу обратить внимание страны на их непростую судьбу, тем более что речь в большинстве случаев идет не просто об их проблемах, а о том, жить или не жить этим народам на земле. В Красную книгу вносятся исчезающие виды животных, растений. А здесь идет речь о народах!»

От этих слов можно было отмахнутся. Мол, демагогия и популизм. Но Евдокия Гаер назвала «лукавые цифры»: с 1980 года Хабаровскому краю на развитие районов проживания народов Севера вложена более двух миллиардов рублей, но ни одного рубля не дошло до тех мест, где эти народы действительно проживают.

В Советском Союзе даже слова такого не было, но «распил» бюджетных денег местными вертикальщиками бюджетных средств процветал. Это подрывало Советскую власть ее же представителями на местах.

Впрочем, нардепы вежливо выслушали депутата туземных советских народов и возвратились к своим трудностям – Средняя Азия, Кавказ, Тбилиси, голодающий Урал, Афганистан, политический демарш депутатов Литвы, Латвии и Эстонии – которые собрались на выход со Съезда и из страны. Убедительные аргумента появились у других народов, и для спасения СССР потребовался консенсус. Жить по-старому вместе они больше не могли, но могли они хотя бы сосуществовать в обновленном государстве мирно? Что не зальют своей и братской кровью это огромное геополитическое пространство.

Требовалась универсальная формула, которая удовлетворила бы всех. Поэтому в декабре 1990 года IV Съезд народных депутатов СССР, который можно назвать Учредительным, принял постановление, которое гласило, что «в связи с многочисленными обращениями трудящихся, высказывающими беспокойство о судьбах Союза СССР, и учитывая, что сохранение единого Союзного государства является важнейшим вопросом государственной жизни, затрагивает интересы каждого человека, всего населения Советского Союза, Съезд народных депутатов СССР решил провести референдум СССР для решения вопроса о сохранении обновленного Союза как федерации равноправных суверенных Советских Социалистических Республик с учетом результатов голосования по каждой республике в отдельности.

Какие юридические или законодательные последствия будут иметь результаты референдума, не оговаривалось.

В бюллетень для голосования вносился вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранения Союза Советских Социалистических Республики как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которых будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности». Предельно широкие по объему понятия, малосодержательные, открытые для противоположных по смыслу толкований, напоминавшие стремление «скрестить ужа и ежа».

Оказалось, что почти все республики имели свое особое отношение к «народному голосованию». Воспротивились референдуму правительства Грузии, Латвии, Литвы, Молдовы, Армении и Эстонии. Прибалты уже заявили о восстановлении своей государственности, чем высказали свое отношение к СССР. Армения еще в августе 1990 года объявила о своей независимости союзный референдум посчитала излишним при том, что из 95%, принявших в «домашнем голосовании» граждан, 99% высказались за выход из состава СССР.

В Грузии союзный референдум бойкотировали и провели республиканский референдум о «восстановлении государственной независимости Грузии на основе Акта о независимости от 26 мая 1918 года.

В Украине в бюллетень был внесен вопрос о независимости государстве и был подтвержден гражданами страны. В РСФСР, которая еще 12 июня 1990 года приняла Декларацию о государственном суверенитете, в союзный референдум включили вопрос о введении поста «своего президента». БССР 27 июля тоже приняла Декларацию «О государственном суверенитете», в которой было заявлено о верховенстве на территории Конституции БССР. Граждане БССР утвердительно ответили на вопрос союзного референдума. Однако после провала ГКЧП Верховный Совет БССР принял решение о придании Декларации о государственном суверенитете статуса конституционного закона. В сентябре Белорусская Советская Социалистическая Республика (БССР) была переименована в Республику Беларусь, получила новый государственный и новый государственный герб.

Таким образом, Беларусь де-факто провозгласила независимость. Но поскольку решение принималось Верховным Советом, который воспользовался своим конституционным правом, РБ заявила о юридическом выходе из состава СССР. То есть прекратила свою существование в качестве союзной, советской и социалистической республикой.

Подобную трансформацию в течение нескольких месяцев совершили все без исключения республики. От СССР осталось немного – союзное правительство, которое с каждым часом теряло свои полномочия в республиках, прочие органы государственного управления, которые уходили от контроля президента Горбачева.

О нем можно сказать словами пословицы – съесть то он съест, да кто ж ему даст.

В референдуме, состоявшемся 17 марта 1991 года из 185,6 миллиона граждан СССР правом голоса приняли участие 148,5 миллиона, из них 113,5 миллиона (76,43%), ответив «Да» за сохранение обновленного СССР. Ключевое слово «обновленный». То есть заявили о желании жить достойно, богато, осознавать свою культурную и национальную идентичность.

Впрочем, многие обыватели не вникали в нюансы и требовали простого восстановления статус кво.

Подводя предварительные итоги референдума, 21 марта 1991 года Верховный Совет СССР постановил, что государственным органам СССР и республик в своей практической деятельности следует руководствоваться решением народа, которое является окончательным и имеет обязательную силу на всей территории СССР.

Выполнить это решение можно было только силой, но силы ни у кого не было.

В республиках многие почувствовали запах пороха и обильной крови, но соглашаться с Центром не спешили. Многое уже было безвозвратно потеряно, хотя большая часть все еще оставалась советской. Весной-летом ладят «ново-огаревский процесс», разрабатывают проект по заключению договора федерации «О Союзе Суверенных Республик», назначенный на подписание 20 августа, но вспыхивает путч. Заговорщики требуют восстановления статус-кво. При этом даже ратуют за спасение демократии: «… Воспользовавшись предоставленными свободами, попирая только что появившиеся ростки демократии, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государство и захват власти любой ценой. Растоптаны результаты референдума о единстве Отечества».

Если так боялись, следовало ли начинать?

Как следует из опубликованного проекта нового Союзного Договора, который получил название «9 плюс один» – девять союзных республик (РСФСР, Украина, Беларусь, Узбекистан, Казахстан, Азербайджан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения) и президент СССР, олицетворяющий Центр. Договор наделял республики многими правами реального независимого государства, но сохранял за Центром важнешие из государственных полномочий. Это финансово-кредитная система, союзный бюджет, оборонная промышленность, внешняя политика.

Путч сорвал подписание договора и подорвал политическое реноме Горбачева-президента.

В результате противоречия между центральными и республиканскими властями обострились — сохранение прежнего Союза стало окончательно невозможным, а к новому Договору добавились новые «претензии с мест».

К осени 1991 года почти во всех республиках (за исключением Беларуси) завершились референдумы об утверждение своей полной государственной независимости, что исключало их вступление в состав других государств. Поэтому в Ново-Огареве был подготовлен проект Союзного договора по созданию «Союза Суверенных Государств» как конфедерации независимых государств. Таким образом, в новом (исторически последнем. – К. С.) Союзном договоре практически не оставалось места для союзного правительства. Ведь члены конфедерации могли вступать в отношения с ним, но приоритетными для них стали все суверенные государства в мире.

Подписание этого Договора, в котором теперь был заинтересован разве что Горбачев, намеченное на 9 декабря, тоже не состоялось. Днем ранее главы трех государств – основателей СССР (Республики Беларусь, России и Украины) на встрече в Вискулях, «отмечая, что переговоры о подготовке нового Союзного Договора зашли в тупик, объективный процесс выхода республик из состава Союза ССР и образования независимых государств стал реальным фактом», заключили Беловежское соглашение о создании Содружества Независимых Государств – межправительственной и межпарламентской организации не имеющего статуса государства.

К СНГ присоединились оставшиеся союзные республики. Спустя некоторое время на постсоветском пространстве начались реставрационные, интеграционные игры для одних и работа по самоутверждению государственного суверенитета для других.

…Михаил Горбачев неоднократно каялся за ошибки, но категорически отрицает обвинения в предательстве. Бориса Ельцина уже не спросишь, какие у него замыслы были? Но они были. Леонид Кравчук гордится, что в Вискулях сумел выразить волю украинского народа. С удовольствием о своей роли в этом истории рассказывает Станислав Шушкевич, которому по счастливому жребию удалось открыть перед Беларусью новые перспективы. А Вячеслав Кебич будто бы стесняется, что поставил крест на существовании величайшей в мире империи. Что стал одним из отцов-основателей современной беларуской нации и государства.

Словно он ненароком вступил в связь со случайной женщиной, а она требуют выплаты алиментов.