«А с мальчиками кувыркаться не больно было?» Как поход к гинекологу для женщины превращается в пытку

Источник материала:

«Я твою целку по глазам не определю». «Что, неприятно? А ноги раздвигать приятно было?» «Какое обезболивание? Раньше в поле рожали». Поход к гинекологу — обычная процедура, которую нужно проходить регулярно. Однако для многих женщин на постсоветском пространстве это превращалось в настоящую пытку. Корреспондент «Настоящего времени» Марина Балабан собрала истории женщин из Украины.

«Я твою целку по глазам не определю»

Впервые в кабинет гинеколога Мария попала в 14 лет: в этом возрасте до внедрения в Украине медицинской реформы всех подростков переводили из детской поликлиники во взрослую.

«Кто живет с мальчиками — остается в кабинете, кто хранит себя — можете выходить», — окрикнула пожилой доктор.

Половых контактов у Марии не было, поэтому она вышла из кабинета. «Я помню, как абсолютно все мои одноклассницы, которые остались на осмотр, а это примерно половина девчонок, выходили оттуда в слезах. Моя подруга рассказывала, что смотрели ее грубо, а на жалобы на боль и дискомфорт врач отвечала: „А с мальчиками кувыркаться не больно было? Ничего, потерпишь, не умрешь!“

А через три года, уже будучи студенткой, Мария и сама стала жертвой грубого обращения гинеколога. „Весь первый курс нашего вуза повели на осмотр в студенческую поликлинику. В предбанник гинекологического кабинета сказали заходить по группам. Раздеваться там же. Все 15 или 20 девушек должны были снять трусы и в таком виде ждать, когда их по фамилии вызовут в кресло. Хорошо хоть кресло не было выставлено на всеобщее обозрение“, — возмущается Мария.

На ее вопрос о том, можно ли тем, у кого не было половых контактов, ограничиться осмотром на кушетке, врач разозлилась: „А как я твою целку увижу, по глазам, что ли?“ И добавила: „Девственницы они, как же, в общежитии. Со всеми этажами переспали небось“.

После этого небольшая группа девушек, в том числе и Мария, осмотр проходить отказались. Пришлось идти в частный медицинский центр и брать за деньги нужную справку о состоянии здоровья. „С тех пор я стала бояться женских врачей, — признается Мария. — В следующий раз я добровольно пошла к гинекологу лишь через 11 лет, становиться на учет по беременности“.

„Чувствовала себя изнасилованной“

Когда Вере было 20 лет, у нее диагностировали гинекологическое заболевание, которое требовало госпитализации и лечения в стационаре с ежедневными осмотрами. Во время одного из таких осмотров, когда Вера была в кресле, в кабинет зашла группа студентов мединститута.

„Там были как девушки, так и парни, — вспоминает Вера. — Вы же понимаете, в какой позе я там была! А врач, который привел их, посмеивался, мол, доктор — существо бесполое. Я чувствовала себя грязной и изнасилованной. Меня же никто не спросил, согласна я на публичную демонстрацию своего тела или не согласна. После этого я долго плакала в палате, но уйти никуда не могла, да и возмутиться особо тоже — что я, двадцатилетняя студентка, им могла сделать?“

„Не замужем и не была? Ветром надуло?“

Ничего не смогла сделать и Ирина, хотя попала в руки врачей в 28 лет, когда случилась незапланированная беременность.

„Замужем?“ С этой фразы начинали „сбор анамнеза“ абсолютно все врачи и медсестры, с которыми мне пришлось иметь дело перед процедурой аборта, — рассказывает она. — Далее шел стандартный набор бестактностей: „Не замужем и не была? Ветром надуло? А чего не предохранялась, в твоем возрасте пора бы знать, откуда дети берутся. На мужика надеялась, а зря, их дело не рожать — сунул-вынул и бежать“. И да, абсолютно все мне „тыкали“, вроде само собой разумеющееся. Со мной говорили так, как будто я совершила какое-то преступление».

«Ноги раздвигать приятно было?»

Анна так и не смогла «переступить» через историю с абортом, который ей пришлось сделать в 18 лет. «Я только поступила в институт, начала встречаться с парнем, забеременела, в общем, решилась на прерывание», — рассказывает Анна свою историю, которая произошла почти 40 лет назад.

«Нашу палату и врачи, и другой медперсонал, включая санитарок, презрительно называли „залетные“, — вспоминает она. — Когда на первом осмотре я поморщилась от холодных инструментов, гинеколог прикрикнула: „Кривится она еще! Что, неприятно? А ноги раздвигать приятно было?“ Потом эту фразу про ноги я слышала рефреном все 10 дней пребывания в больнице. Это был 1982 год, Советский Союз, какое там уважение к пациентам? Даже банального обезболивания не было — ни до процедуры, ни во время, ни после. И вот эта постоянная фраза про раздвинутые ноги, мол, получила удовольствие — терпи».

После аборта Анна вообще не захотела иметь детей: «Еще хотя бы раз пройти через эти издевательства и унижения — ну уж нет».

«Какое обезболивание? Раньше в поле рожали»

После рождения первого ребенка в одном из киевских роддомов второго Алина решила рожать дома. «Мои первые роды 15 лет назад были ужасными», — вспоминает она.

«Я приехала по скорой, совсем не была готова, ПДР [предварительная дата родов] стояла только через три недели, — говорит Алина. — Дежурный врач бегло осмотрел меня, кивнул — мол, к вечеру родишь — и ушел. Акушерке я, видимо, помешала смотреть какой-то сериал, она постоянно кричала на меня: «Что орешь как резаная? Какое тебе обезболивание? Раньше в поле рожали без капельниц! А когда зачинала, тоже так орала?»

«Больше я в тот кошмар не хочу, — говорит Алина. — Риски рожать дома осознаю, но риски для здоровья есть везде. А дома за твои деньги на тебя хотя бы не орут».

«Маша, а ну глянь, что у девочки тут»

Татьяна после гинекологического осмотра перестала общаться с матерью. Когда ей было 14 лет, она впервые попала к гинекологу: менструация никак не начиналась и мать это беспокоило.

«На осмотре врач увидела что-то, что ее насторожило, она позвала медсестру «глянуть», потом коллегу из соседнего кабинета, прямо через открытую дверь, крикнула: «Маша, а ну иди глянь, что у девочки тут!» Потом они позвали еще кого-то, — вспоминает Татьяна. — Да, все это время я была в кресле. Мне было, во-первых, страшно: мне никто ничего не объяснил, что со мной, меня очень пугали эти «что у девочки». Во-вторых, это очень дискомфортно — лежать ногами кверху, когда в тебя заглядывают по очереди несколько человек. И что самое невероятное — там сидела моя мать и ничего им не сказала! Возможно, она сама была напугана, но она обязана была меня оградить от этого».

Советское наследие

«Гинекологов боятся многие женщины, — признает акушер-гинеколог одного из киевских родильных домов Сергей Бакшеев. — И многие мои коллеги способствуют нагнетанию страха. Культ всесильности гинекологов в частности и врачей в целом родом из советского прошлого. Советская генерация врачей была воспитана на безнаказанности докторов и бесправности пациентов. Это удержалось в профессии на всем постсоветском пространстве. В Европе и США такого нет: там пациент голосует кошельком».

«Медицина — это услуга, которую мне оказывают. Я не на коленях пришла просить о помощи. Эту услугу оплачивает либо сам клиент (пациент), либо государство, — отмечает психотерапевт Антонина Девяткина. — Ну и взаимное уважение никто не отменял. А для закрепления не помешают и периодические тренинги для гинекологов».

После неудачного опыта в женской консультации у женщины может быть серьезная психологическая травма, которая повлияет на всю дальнейшую жизнь, продолжает психотерапевт. «Если мы говорим о травме, нанесенной «деликатными» врачами, то во взрослой жизни такая женщина будет иметь проблемы с самооценкой и с мужчинами в целом, — утверждает Девяткина. — Это проблемы в сексуальной сфере, проблемы с восприятием своего тела, проблемы в отношениях, неуверенность».

По словам психотерапевта, многие женщины, которые сталкивались с грубостью и хамством гинекологов, сравнивали это с сексуальным насилием. «Особенно когда это происходило в кабинете врача и женщина не могла кричать, не могла говорить «нет», не могла себя отстаивать, проявлять агрессию или уйти. Последствия — невозможность проявлять себя в социуме, проблемы с жизненной реализацией, жизнь с мужчиной-тираном».