«Прокляну всех твоих сыновей. Троих. У иконы!»

Со стороны мизансцена похожа на картинку из жизни «еще до войны», точнее до 9 августа. Большая компания красивых людей на пленэре... Это родители молодых парней, что сидят в камерах рядом, за забором. 

На улице жизнь течет как партизанском отряде (проклятый стереотип!): женщины сидят на земле, опираясь спиной на стволы деревьев. Мужчины – в полный рост, стоят ближе к дверям изолятора. 

Все стараются найти скамейку в сквере, а нет - стелют пледы и садятся прямо на возле дерева. Рядом стоят термосы, пластиковые бутербродницы, хлеб в полиэтиленовых пакетах.  В больших сумках -  самое необходимое для передачи: салфетки, бельё, сладкое, соленое…  

Домой идти – себе дороже, мысли-то здесь. С детьми, которые за решеткой... Да и потом, а вдруг случится чудо – освободят и выпустят. Откроются двери – а оттуда – сын. Цел и не побит. Кто встретит? 

Здесь тишину разбивает выезжающий из ворот «Хамер» китайского производства или автозак депрессивного цвета. Им вдогонку воздух режут свист заядлых голубятников (считаю незаслуженно и слишком красиво для такого кортежа) и разноголосье из очереди. А впрочем, ну погнали как зверьё дикое - и выдохнули. Белорусские силовики тоже мир удивить могут.  У них чуйка зверя матёрого. Знают, где красные флажки развешаны, поэтому по-одному из изоляторы и не выходят. Их вывозят. Открываются ворота, и шофер сразу «топит» на акселератор. Смешно, на улицах служивые были смелее. 

- Он у меня политикой не занимался, работал, техникум закончил, жениться осенью хотел. Девочка у него приличная, воспитанная. Деньги копил на свадьбу. А тут в день выборов сосед пришел к нему и говорит: пойдем к пацанам во двор, - заговорила без интонации рядом стоящая женщина.Так скороговоркой текст студенты перед экзаменом учат.

 – И, главное, он пошёл в кроссовках на босу ногу, в майке и джинсах. Даже ужин не доел – торопился. Вот, оба не вернулись. Знаете, мы же на Заславской живем. В эпицентре событий, как позже выяснилось. Главное – что? Я и мои соседи всю ночь людям помогали убегать от ОМОНа, открывали двери подъезда и закрывали перед бойцами. Двоих ребят в ту ночь я у себя ночевать оставила. Не пустила мальчишек. Надеялась, что и моего кто-то спрячет… А он не пришел. Я сутки не знала, что с ним. Выла, как зверь. Потом, всё боялась сказать на работе, что у меня сына задержали 9 мая. Думала, что уволят меня сразу, а до пенсии еще 6 лет. Я ж его одна растила. Оберегала от разного и от политики в том числе… А вчера пришла в офис и сразу рассказала все. Пусть увольняют, думаю!

Не поверите, люди мне аплодировали, обнимали… Плакали вместе со мной. Деньги собрали – два моих оклада – сказали, тебе на передачи сыну… А я ж так боялась сослуживцев и начальника. 

Получается, власть сама молодежь в оппозицию подтолкнула? Они же выйдут – все как один и не простят Лукашенко, будут бороться. Выходит, мы должны сказать Караеву «спасибо» за сыновей, за то, что дети постоять за себя научились.  

А я всю жизнь себя корила, что парень под юбкой растёт. 

Посмотрите на фото: ребята стояли безоружные перед щитами… на босу ногу кроссовки. Надо же, а мой ушел и не поужинал. 

Если будите про нас, матерей, писать, то напишите: если с моим сыном что-нибудь случится -   я прокляну его сыновей. Троих. Перед иконой.