Их называли «бандой Рокоссовского»: как 8-й офицерский штрафбат освобождал Рогачев?

Источник материала: Mir24.TV Belarus

1944-й год. Рогачевский район Беларуси. Деревня Гадиловичи. В ночь на 21 февраля вооруженные люди в маскхалатах форсируют Днепр. 8-й отдельный батальон офицеров-штрафников, которых за отчаянный героизм называли «бандой Рокоссовского», прокатился лавиной по немецким позициям и захватил плацдарм. Именно с Гадиловичей начнется операция по освобождению Рогачева.

«До войны в Рогачеве проживало порядка 17,5 тысячи человек. Город считался довольно крупным культурным и промышленным центром с развитыми речными, шоссейными и железнодорожными путями, – рассказывает Александр Плескунов, старший научный сотрудник Рогачевского музея Народной славы. – Бренд города – всем известная баночка со сгущенкой – появилась уже в 1938 году. И завод успешно действовал. Как и другие предприятия – мебельная и картонная фабрики, кирпичный и дегтярный заводы».

Рогачев был захвачен гитлеровцами практически сразу после начала войны. В ходе первого контрнаступления Красной армии его освободили. Однако 15 августа 1941 город вновь перешел к врагу.

«Последствия этой войны, конечно, отбросили развитие города на десятилетия назад», – констатирует Александр Плескунов.

932 дня оккупации сопровождались массовыми грабежами, насилием и убийствами местных жителей. Одним из основных мест казни стал берег реки Друть вблизи старой картонной фабрики. Здесь каждый день слышались выстрелы и погибали люди. Расстрелянных бросали в специально вырытые ямы шириной 2 м и длиной в 10 м.

Весной 1942 во время сильнейшего паводка вышедшая из берегов Друть размыла захоронение. Сотни полуразложившихся трупов течением понесло по реке. Тогда гитлеровцы заставили местных баграми вылавливать тела и закапывать снова.

В городе действовали два гетто. Сюда сгоняли еврейское население не только из самого Рогачева, но и из близлежащих деревень. Всего на территории Гомельской области немцы организовали более сотни мест принудительного содержания. Одним из самых страшных считался концлагерь «Озаричи». Сюда ежедневно пешими колоннами, машинами, подводами свозили людей.

Лиде Ракутовой было 13, когда ее вместе с мамой и старшей сестрой пригнали в Озаричи: «Бараков не было – выживали под открытым небом. Воды не было – ее приходилось добывать из прорытых канав, в которые бросали мертвых. Так вот в тех канавах сочилась вода. Мы лазали туда, делали что-то наподобие луночек и цедили воду, а потом на костре кипятили. Есть было нечего. Тот хлеб, который немцы нам привозили, был по тяжести таким же, как кирпич, потому что был склепан пополам с древесными опилками».

Помимо хлеба из опилок, в рацион узника входили сушеная капуста и гнилая морковь. Все это сваливали с машин прямо на землю.

«А немцы в это время сидят, на гармошках губных играют и хохочут от души. А тут люди помирают и падают. Давят практически друг друга…» – вспоминает Лидия.

Иногда ради забавы гитлеровцы спускали на людей собак. Те нередко загрызали узников насмерть. Уже после войны подсчитают: Гомельская область за годы оккупации потеряла свыше 53 тысяч мирных жителей, а численность населения Рогачева уменьшилась почти в 4 раза – с 17,5 до 4,5 тысячи.

21-е февраля 1944-го. 8-й отдельный офицерский штрафбат выходит к поселку Мадора. За их плечами – Сталинград и Курская дуга. Командует батальоном уроженец Рогачевского района Аркадий Осипов.

«Нашего земляка Осипова Аркадия Александровича бойцы восьмого отдельного штрафного батальона называли Батей, – рассказывает Геннадий Титович, директор музея «Судьба солдата». – На необоснованные потери комбат никогда не шел. Если бы все командиры воевали так – щадили людей – мы не имели бы таких больших потерь».

Заядлый охотник и рыбак, Осипов отлично знал местность и понимал: отбить укрепленный оборонительный узел будет непросто. Для захвата у щтрафников не было ни артиллерии, ни тяжелой техники. На прорыв вместе с ними был брошен лыжный батальон 120-й стрелковой дивизии. Но расположение Мадоры на возвышенности давало гитлеровцам преимущество. Весь периметр простреливался артиллерией.

«В ходе первой атаки на Мадору гитлеровцы смогли уничтожить шесть советских танков Т-34», – рассказывает Александр Плескунов, старший научный сотрудник Рогачевского музея Народной славы.

Это был страшный, тяжелый бой. Лишь со второй попытки и спустя почти сутки задачу удалось выполнить: Мадору отбили. Потери были катастрофические: в братской могиле на деревенском погосте покоятся свыше 600 воинов – штрафники и бойцы 120-й Краснознаменной стрелковой дивизии.

Красноармейцы двинулись на Рогачев. Атакующие использовали тактику партизан. Уничтожали военные склады, расстреливали на дорогах войсковые резервы, нарушали связь. Немцы полагали, что у них во флангах действует целая дивизия.

«Несколько сотен местных жителей были отдельно благодарны штрафникам. А произошло вот что: не ожидая прорыва, немцы собрали в северной части города около 300 граждан. Они должны были рыть траншеи для гитлеровцев, – рассказывает Александр Плескунов. – И вдруг резкая, внезапная атака. Немцы были убиты, а местные жители – освобождены. Более того: люди еще в течение дня шли за восьмым батальоном, пока те не стали их упорно просить разойтись по домам».

С воздуха наступающим войскам Красной армии помогала авиация. Зачастую летчики прикрывали своих ценой собственной жизни. Так случилось с экипажем ИЛ-2 Царев-Клименко.

«Из деревни Равковичи Чечерского района вылетели восемь штурмовиков ИЛ-2 и столько же истребителей ЛА-5. Они должны были поддержать наши наступающие войска, – говорит Геннадий Титов, директор музея «Судьба солдата». – Но на встречном курсе наши позиции начинают бомбить немецкие Фокке-Вульфы, сопровождаемые мессерами. 24 немецких самолета! А наших – 16. Было принято решение начать воздушный бой».

Для экипажа младшего лейтенанта Алексея Царева и воздушного стрелка Якова Клименко бой длился всего 9 минут. Место гибели обнаружат лишь летом 1944-го. Останки предадут земле. На месте поставят небольшой деревянный знак. Спустя 37 лет прах летчиков перезахоронят в братской могиле в Рогачеве.

В ночь на 24 февраля советские войска выбивают врага из южной части и центра Рогачева. Уже днем противник попытается вернуть город, но три контратаки и три авианалета потерпят крах. Рогачев, от которого не осталось практически ничего, кроме руин и заминированных улиц, будет освобожден.

«Перед тем, как уйти, гитлеровцы напичкали город минами с часовым механизмом. Взрывы были рассчитаны на промежутки в 12-24-48 часов, – говорит Александр Плескунов, старший научный сотрудник Рогачевского музея Народной славы. – Советские саперы произвели разведку и поняли: мин много, обезвредить их не имеет возможности».

Население временно эвакуировали. Но некоторые вопреки запрету вернулись в свои дома. И это стало фатальной ошибкой: шестеро погибших, сто раненых.

Практику минировать, уходя, гитлеровцы применяли повсеместно. Так было и в концлагере «Озаричи», где убегающие немцы заминировали выход. Шесть узников, которые первыми рискнули выйти за периметр, погибли. Оставшиеся решили ждать прихода красноармейцев.

Узница концлагеря Лидия Ракутова со слезами на глазах вспоминает: «Переночевали. Поднялись. Видим – солнце… Я никогда не забуду это солнце! Никогда! Такое яркое, искристое! Наверно, Господь Бог обрадовался, что мы остались живы, и послал нам такое солнце…».

24 февраля в честь освобождения Рогачева в Москве был дан артиллерийский салют из 124 орудий. Чуть позже 13-ти воинским частям и соединениям присвоят почетное звание «Рогачевские».

По сей день в самом Рогачеве и его окрестностях не забывают, какой ценой досталась Победа. В память о погибших бойцах 120-й дивизии в деревне Мадора установили символическую часовню.

«Простые, обыкновенные люди по вечерам с лопатами, с ведрами ходили – таскали песок, сажали цветы, клумбы разбивали здесь», – рассказывает Олег Артемишин, руководитель Рогачевской районной организации ОО «Белорусский союз офицеров».

Ему вторит местная жительница Валентина Серенкова: «Я за часовенкой ухаживаю. Цветы посадила, дубок. А что чувствую? Боль. И плачу иной раз. Деды нам мир завоевали. Только жить!».

На территории бывшего Союза практически нет мест, где увековечен подвиг штрафников. Памятный знак 8-у отдельному офицерскому штрафбату, который дошел до Берлина, установили в деревне Гадиловичи – месте, откуда началось освобождение Рогачева. А именем легендарного комбата Аркадия Осипова назвали школу в поселке Тихиничи.