Территориальная оборона не прошла проверку реальностью

 

 

Для начала следует отметить, что территориальная оборона — это система, а территориальные войска — часть системы. Чтобы избежать излишней путаницы в терминах, в этом тексте «территориальная оборона» (ТО) и «территориальные войска» используются как синонимы. Повторюсь, это упрощение применимо только к данному конкретному тексту.

 

Второй момент: белорусские власти, рассуждая о ТО, любят ссылаться на опыт Европы. И тут нужно понимать «особенности перевода». Потому что в Европе территориальные войска — это части регулярной армии, вооруженные устаревшим вооружением и предназначенные для ведения оборонительных боев. А есть еще добровольческие парамилитарные формирования граждан, объединенных в боевые подразделения по месту жительства или работы.

 

В Беларуси изначально попытались скрестить ежа и ужа — создать территориальные войска вне рамок вооруженных сил, опирающиеся на местные ресурсы административных районов, и при этом — никакой добровольности. Следовательно, ссылки на зарубежный опыт неуместны: мы в очередной раз пошли своим путем и пришли туда, где до нас никто не был.

 

 

 

В течение первого десятилетия после восстановления независимости вопросами национальной обороны руководство страны занималось преимущественно по следующей схеме: армию — сократить, технику — продать.

 

И вот в 2002 году в ходе учений «Березина-2002» впервые были отработаны практические действия территориальных войск. Причин интереса к тематике территориальной обороны было несколько.

 

Во-первых, вторжение НАТО в Югославию, американские военные кампании в Ираке и Афганистане на фоне напряженных отношений с Западом подтолкнули белорусское руководство к поиску эффективного, а главное — дешевого ответа на возможные угрозы со стороны Запада.

 

Сказывались фобии времен холодной войны. Стало очевидным, что современные вооруженные конфликты характеризуются широким использованием диверсионно-разведывательных сил (сил специальных операций). Ход боевых действий в Афганистане, Чечне, других вооруженных конфликтов продемонстрировал, что для ведения борьбы с диверсантами приходилось отвлекать значительные силы регулярных войск. В этой связи и было принято решение о создании уже в мирное время системы обеспечения надежной защиты важных объектов.

 

Во-вторых, сработал идеологический фактор. В начале 2000-х белорусские власти активно пытались сформировать государственную идеологию. Краеугольным камнем ее стала всенародная борьба против фашистской Германии в годы Второй мировой войны. А ТО и предполагает участие в борьбе с агрессором всего народа на всей территории страны, включая оккупированные районы.

 

В-третьих, финансовый фактор. Белорусские власти не планировали создание многочисленных вооруженных сил мирного времени. Расчет строился (и строится) на том, что любой войне будет предшествовать период обострения, который составит 3-15 месяцев. Это время и будет использовано для мобилизации и развертывания войск до штатов военного времени. Территориальные войска, действующие в районах жительства своих бойцов и с опорой на местные резервы и инфраструктуру, позволили бы значительно облегчить такую мобилизацию.

 

Кроме того, содержать территориальные войска значительно дешевле, чем регулярную армию. Это обусловлено тем, что вооружаются они в основном устаревшими образцами вооружения и военной техники. Личный состав, как правило, составляют люди старших возрастов, отслужившие в свое время в регулярных войсках. Подготовку по своей военной специальности в течение срочной службы они получили именно на том вооружении и технике, которые после снятия их с вооружения регулярных войск поступили в территориальные войска. Это снижает затраты па обучение по овладению необходимыми навыками. Остается лишь поддерживать уже имеющийся уровень подготовки.

 

 

 

После заявления Александра Лукашенко в октябре 2011 года в отношении ТО представители властей пели только хвалебные оды. И вот в сентябре нынешнего года мало кем замеченным прошло сообщение о реорганизации системы ТО. Среди прочих, в качестве приоритетов изменений определены:

 

- оптимизация структуры и численности территориальных войск;

 

- совершенствование мобилизационной готовности органов управления территориальной обороны к формированию территориальных войск;

 

- повышение эффективности системы управления, качества подготовки должностных лиц органов государственного и местного управления, военнообязанных для территориальных войск.

 

А между тем событие тянет на маленькую сенсацию. Перевод вышеуказанных приоритетов на нормальный язык означает: численность территориальных войск надо уменьшить, потому как поставить под ружье такое количество бойцов не представляется возможным да и командовать ими некому. В общем-то, не жалко. Ведь сокращают то, чего по большому счету и не было.

 

 

 

Традиционно пустой оборонный бюджет не позволяет «сделать сказку былью», то есть создать такую систему территориальной обороны, о которой заявлял в 2011 году глава государства.

 

Почему-то белорусские власти забыли: содержание территориальных войск дешевле содержания регулярных, но не бесплатно. Говоря проще: создание ТО должно было привести к росту военных расходов, а никак не к их сокращению. Потому что добавлялась еще одна система, которая требовала дополнительных, и очень серьезных, вложений. Достаточно сказать, что бюджет 12-тысячного эстонского Кайтселийта (дальний аналог наших территориальных войск) составляет 20 млн. евро в год. Это во-первых.

 

Во-вторых, объявленная численность территориальных войск в 120 тысяч человек очевидно нереалистична. Подготовка такого количества бойцов заняла бы при непрерывном цикле обучения рот на базе всех четырех механизированных бригад 6-8 лет.

 

В-третьих, мобилизация 120 тысяч человек представляется проблематичной. Опыт показывает, что на призывные пункты для прохождения военных сборов являются порядка 50% призванных резервистов. Остальные или в отъезде, или на заработках, или сменили место жительства и т.д.

 

В-четвертых, создание территориальных войск требовало увеличения не только военных расходов, но и численности национальной армии за счет новых должностей младших командиров, приписанных к частям территориальных войск.

 

Постоянный состав территориальных войск мирного времени составил бы 1,8-6 тысяч человек кадровых офицеров и младших командиров. Их же с учетом хронического некомплекта Минобороны просто неоткуда взять. Подготовка командных кадров из числа гражданских чиновников требует времени и значительных материальных расходов. Кроме того, требования к профессиональным и личностным характеристикам гражданских чиновников и офицеров различны. Да и сами чиновники не горят желанием осваивать военное дело: у них своих забот невпроворот.

 

В-пятых, очевидно нереалистичным является идея «кормления» территориальных войск за счет местных ресурсов. Какое подразделение в состоянии содержать во время войны, например, Россонский район с населением 11 тысяч человек и крайне слабой экономической базой? Очевидно, что требуется централизация всех расходов, без перераспределения ресурсов внутри страны содержание ТО для ряда районов было бы просто непосильной задачей.

 

В-шестых, официоз, говоря о ТО, любит ссылаться на зарубежный опыт. Вот только забыли сказать об идеологической базе, под это подведенной. В Европе система территориальной обороны, говоря упрощенно, создавалась сначала против советской угрозы (старая Европа), а потом против российской (яркий пример — страны Балтии). В идейную основу были положены национализм и зачастую русофобия.

 

Так или иначе, за границей это — добровольное общенародное движение, а не обязаловка для мужиков среднего и предпенсионного возрастов. А на какой базе планировалось создание ТО белорусскими властями? Национализм они отрицают (на словах). Явных врагов не имеют. Голые призывы «Родину защищать» в обществе потребления не срабатывают по определению.

 

Седьмое вытекает из шестого: недоверие власти к собственным гражданам. Выражается это в отсутствии доступа к оружию. Один из краеугольных камней ТО — высокая готовность. Скандинавский опыт свидетельствует, что подразделения территориальных войск полностью боеготовы уже в течение четырех часов после получения соответствующего приказа. И именно благодаря доступу к оружию, которое либо хранится дома у бойцов, либо находится на предприятиях или складах, рассредоточенных по всей стране. В Беларуси ничего такого не планировалось изначально. Все оружие хранится в воинских частях, выдача его будет только после начала мобилизации.

 

Говоря прямо, зарубежный опыт демонстрирует ТО в качестве эффективного средства обороны за счет ее добровольности, идейности, надлежащего финансового и кадрового обеспечения, выдачи оружия во владение ответственным гражданам-патриотам. Именно это и подразумевается под термином «всенародный». Белорусский же вариант всенародности ничего общего с этим не имеет.

 

 

 

Никто не знает. Более того, непонятно, нужны ли нам территориальные войска на сегодняшний день вообще.

 

В июне текущего года под эгидой проекта Belarus Security Blog прошел круглый стол по этой проблематике. И к единому мнению о возможном будущем территориальной обороны эксперты не пришли. Но сошлись на том, что лучше в этом направлении вообще ничего не делать, чем делать так, как сейчас.