Борцам с коррупцией не хватает политической воли

Источник материала:

В последнее время наметился явный перелом во властной риторике. Если ранее одной из главных тем выступлений президента была модернизация и все, что с ней связано, то сейчас на смену пришел новый старый тренд — борьба с коррупцией. Именно эта тема стала главенствующей в послании президента к парламенту и народу.

В новостных лентах часто мелькают заголовки о возбуждении уголовных дел по коррупционным статьям, а обвиняемыми становятся высокопоставленные чиновники и директора госпредприятий.

Неужели власти действительно взялись за антикоррупционную борьбу, или это очередной пиар-ход перед президентскими выборами? Может, они просто пытаются улучшить управляемость системы?

С одной стороны, вроде все очень серьезно: Администрация президента по поручению Александра Лукашенко готовит обширный антикоррупционный доклад, а число уголовных дел увеличивается.

С другой же стороны, в белорусском законодательстве не предусмотрены современные методы борьбы с коррупцией. По сути, все сводится к уголовным наказаниям, и за последние годы ситуация к лучшему не изменилась. Вдобавок, официальные методы подсчета не позволяют узнать реальное положение дел в этой сфере.


Масштаб явления неизвестен

Одной из особенностей белорусской борьбы с коррупцией является то, что отечественные методы подсчета не позволяют определить реальный уровень угрозы. В большинстве стран в качестве такого показателя используют «уровень коррупции». В белорусском законодательстве такого определения не предусмотрено, а о росте или сокращении этого явления власти судят по количеству зарегистрированных коррупционных преступлений.

Однако насколько информативен такой показатель и можно ли по нему действительно судить о наличии или отсутствии в государстве проблем с коррупцией?

Согласно международному рейтингу Transparency International, Беларусь по уровню восприятия коррупции второй год подряд занимает 123-е место из 176. Власти, как правило, относятся к этим цифрам критически, заявляя о том, что методология подсчетов неэффективна и не учитывает многих показателей, однако своей системы определения уровня коррупции за многие годы так и не было создано.

В итоге получается довольно нелепая картина: власти борются с явлением, не зная его реального масштаба.

Тем не менее, даже официальные данные позволяют сделать некоторые неблагоприятные выводы.

Во-первых, как показывают данные по количеству зарегистрированных коррупционных преступлений, это показатель за последние годы несколько раз испытывал значительные колебания. В 2008 году было зарегистрировано 2735 коррупционных преступлений, в 2009-м — 3366, а в 2010-м — 3637.

Таким образом, в указанный период рост коррупционных преступлений составил 33%. В последующие два года наметился спад: в 2012 году было зарегистрировано уже 1779, но уже в 2013 году произошел резкий скачок на 29,3% — было зарегистрировано 2301 коррупционное преступление. О чем говорят эти цифры?

Такие резкие перепады числа зарегистрированных преступлений могут свидетельствовать об отсутствии стабильной и целенаправленной антикоррупционной политики. Скорее, налицо ситуационность, эмоциональность и зависимость от обстоятельств.

К примеру, прошлогодний рост количества коррупционных преступлений, вероятнее всего, связан с провалами в политике модернизации, когда президент фактически дал команду сажать неугодных директоров предприятий.

Генпрокурор Александр Конюк на совещании у президента 10 декабря прошлого года по поводу роста числа коррупционных преступлений заявил, что «к этой цифре надо спокойно относиться, потому что коррупционные преступления являются наиболее латентными. И эти 30% связаны лишь с тем, что увеличилась раскрываемость, повысилась активность правоохранительных органов».


Власти не могут переступить через себя

Безусловно, белорусским законодательством, в частности, законом о борьбе с коррупцией и Программой по борьбе с преступностью и коррупцией на 2013-2015 годы предусмотрены определенные меры по борьбе с коррупцией. Среди них можно выделить экспертизу правовых документов, установление специальных требований финансового контроля, установление специальных запретов с целью разграничения деловой и личной сферы.

Правда, часть этих мер до сих пор не реализована в полном объеме. К примеру, криминологическая экспертиза законопроектов, которая направлена на поиск и искоренение норм, создающих предпосылки для коррупции, будет полностью введена в действие только к 2017 году, спустя семь лет с начала своего запуска.

В целом же среди мер белорусской антикоррупционной политики практически нет тех, которые были бы направлены на искоренение причин коррупции. Согласно рекомендациям международных организаций, таких как ООН, Совет Европы и других, борьбу с коррупцией следует начинать с дебюрократизации, повышения транспарентности госаппарата, а также децентрализации власти.

Белорусские власти такие шаги пока лишь анонсируют, но до практической реализации дело не доходит. Во вчерашнем послании Александр Лукашенко как раз заявил о необходимости «радикально» избавить госаппарат от «избыточных и не свойственных для него функций».

Однако почему было это не сделать в ходе начатой еще в 2013 году оптимизации системы госуправления, в результате которой количество функций у государства лишь увеличилось.

Что же касается транспарентности, то и тут власти не спешат исправляться: система электронного правительства, несмотря на все заверения, не работает, а госзакупкам до прозрачности очень далеко.

Парадокс белорусской борьбы с коррупцией заключается в том, что среди всех государственных структур только прокуратура, МВД И КГБ осуществляют борьбу с коррупцией. Остальные госорганы ограждены от разработки и реализации антикоррупционной политики. Согласно же опыту разных государств, к созданию и проведению антикоррупционной политики необходимо допускать наиболее широкий спектр участников.

Весомым минусом отечественной борьбы с коррупцией можно назвать и то, что в Беларуси общество де-факто исключено из процесса формирования и реализации антикоррупционной политики, никаких механизмов для этого не создано. Более того, общественный контроль вне официальных профсоюзов запрещен.

При этом власти не пытаются коренным образом изменить ситуацию: за последние пять лет белорусское антикоррупционное законодательство не претерпело значительных изменений. Угрозами тюремного заключения, назначением губернаторов на должность директоров предприятий, эмоциональными заседаниями и совещаниями с коррупцией бороться бесполезно. Для уяснения этого факта достаточно обратиться к примеру Китая: казни на стадионах не дают нужного результата — в стране по прежнему высок уровень коррупции.

В итоге получается, что на реальную борьбу с коррупцией у белорусского руководства нет пороха, вот и используют ее как ширму: и для повышения электорального рейтинга, и для исправления положения с управляемостью чиновников.