Октябрь 1943–го... Вермахт уже оставил первые белорусские города — Хотимск, Костюковичи, Климовичи. Но его полки цепляются: отступая, взрывают мосты и минируют дороги, болотистую реку Проня превратили в рубеж обороны. На помощь Красной Армии приходит мирное население. В том числе и я, 14–летний паренек. Отец и двое братьев воюют. Мать умерла в 41–м. Мы остались втроем: я, старшая, Зина, и младшенькая, Марийка. Когда я запрягал своего Орлика, чтобы снова и снова ехать в лес за сосновыми хлыстами для будущих мостов, Зина плакала...
Однажды на наш обоз в десять подвод на станции Шестеровка военные погрузили ящики с боеприпасами. И отправили к передовой, проходившей по Проне. Чего только не увидел, не услышал я в дороге! Видел пожарище в деревне Киселева Буда, над которым, будто черные аисты, возвышались печные трубы. Слышал историю еврейского погрома в Милославичах, где взрослых перед расстрелом заставили выкопать себе могилы, а детей бросали в яму живьем. Но до прифронтовой полосы я не доехал. Старший обоза, мой крестный Емельян Королев, сказал: «Сынок, жаль мне тебя, ты легко одет, прячешь босые ноги в сене. Поворачивай Орлика в обратную дорогу!» В какую? Куда? Я чуть не плакал. Но крестный был неумолим: «Орлик — конь разумный, дорогу найдет с завязанными глазами, только будь вежлив с ним».
Помня этот наказ, я по–детски был ласков с Орликом, называл его то коньком–горбунком, то дружком–спасителем. Орлик пронес меня по полю, еще не остывшему от боя и пролитой крови. Отчетливо помню, как среди искореженных танков, самоходок и автомашин лежала мертвая овчарка с волчьим оскалом. И я будто посмотрел в жуткие глаза войны... На одном из подворий навстречу вышел дедушка Артем, посоветовал: «Скажи своему спасителю–горбунку спасибо и целуй его прямо в белую звездочку, что на его умной мордочке». Мы положили Орлику добрую охапку сена. Мой конек жевал его и будто кивал нам головой.
Ночью мне снился Орлик, который вез меня через дымное поле в страну счастья, где цветут цветы и поют птицы. Сколько лет прошло, а до сих пор помню ту дорогу. И своего славного Орлика, славную лошадку моего военного детства.
Главная
Гороскопы
Октябрь 1943–го... Вермахт уже оставил первые белорусские города — Хотимск, Костюковичи, Климовичи. Но его полки цепляются: отступая, взрывают мосты и минируют дороги, болотистую реку Проня превратили в рубеж обороны. На помощь Красной Армии приходит мирное население. В том числе и я, 14–летний паренек. Отец и двое братьев воюют. Мать умерла в 41–м. Мы остались втроем: я, старшая, Зина, и младшенькая, Марийка. Когда я запрягал своего Орлика, чтобы снова и снова ехать в лес за сосновыми хлыстами для будущих мостов, Зина плакала...