Беларусь для французов — непознанная страна…

Новый посол Франции в нашей стране господин Мишель РЕНЕРИ (на снимке) – опытный дипломат. Уже более двадцати лет он на службе Министерства иностранных дел. Работал в Кракове, Варшаве, Дакаре, теперь — в Беларуси. Господин Ренери признается, что, будучи с дипломатической миссией в той или иной стране, всегда интересно находить и изучать ее национальные особенности. Народы, живущие на европейском континенте, имеют общие исторические и культурные корни, но при этом сохраняют свою неповторимость. Эта поразительная особенность и делает Европу такой разнообразной и притягательной. Беларусь дипломат изучает давно. Но раньше он мог это делать исключительно по книгам, а теперь еще и воочию. Встретившись, мы решили обсудить, что является причиной не слишком интенсивных белорусско-французских отношений и как можно исправить ситуацию.

— Господин посол, в начале нашего разговора не могу не спросить: каково ваше впечатление от празднования 65-летия Великой Победы, которое прошло в Беларуси? Насколько бережно во Франции хранят память о тех событиях и как относятся к попыткам переписать историю, если, конечно, таковые имеются?

— Парад и все праздничные мероприятия, приуроченные к 9 Мая, были, на мой взгляд, грандиозными. Я хорошо понимаю, почему в Беларуси этот день празднуется столь масштабно. Во-первых, велика цена, которую Беларусь заплатила за победу в той войне, а во-вторых, это своего рода громкое напоминание, в том числе молодому поколению, о событиях, которые не должны больше повториться никогда. Во Франции мы празднуем окончание Второй мировой войны 8 мая. А еще широко отмечаем 11 ноября – конец Первой мировой войны. Обязательно в эти дни мы вспоминаем те трагические события, отдаем дань памяти их героическим участникам, возлагаем венки к мемориалам. Однако значимым символом окончания войны и невозможности ее возобновления для нас является то, что мы ежедневно с нашими друзьями из Германии и других стран ЕС создаем единую, сплоченную Европу. Что же касается попыток переписать историю… Это очень серьезный вопрос, потому что то и дело в разных странах появляются такие желающие. Были они и у нас. Но мы во Франции эту проблему решили законодательным путем. Тем, кто вдруг вознамерится утверждать и доказывать, что невинные люди не гибли в концлагерях, что не было Холокоста и других ужасов войны, грозит серьезное наказание.

— Вы работаете в Беларуси уже около полугода. Какое впечатление о нашей стране сформировалось у вас за это время?

— С моей предшественницей Мирей Мюссо мы совместно проработали четыре месяца над подготовкой моей миссии в Минске. Она много интересного рассказала мне о Беларуси. Дала мне один очень дельный совет: вести диалог со всеми и с каждым. Дипломаты должны налаживать контакты с представителями всех слоев белорусского общества, важно знать как официальную позицию, так и независимое мнение. Только тогда можно говорить о развитии конструктивных отношений с государством в целом. Мирей Мюссо также меня предупредила, что мне здесь может понравиться. Хочу заметить, что ее «опасения» оправдались. Мне нравится работать в Беларуси. Белорусы очень интересны в общении и образованны. С ними приятно вести диалог. Большим событием для меня как для верующего человека стали встречи с представителями белорусского духовенства: кардиналом Казимиром Свёнтеком, митрополитом Тадеушем Кондрусевичем, митрополитом Филаретом. Это высокодуховные люди, просветительская деятельность которых вселяет веру в доброе будущее. Я заметил, что в жизни белорусов религия играет немаловажную роль.

— Ни для кого не секрет, что белорусско-французские взаимоотношения не слишком интенсивны и практически не имеют динамики. С чем это связано, на ваш взгляд?

— Первая и самая важная причина — во Франции ничего не знают о Беларуси. Многие даже названия такого не слышали. Я не утрирую. Нам хорошо известны наши партнеры по Евросоюзу, США, Россия. Здесь все ясно и понятно, контакты налажены, процесс познания друг друга и сотрудничества идет интенсивно. А Беларусь… Да, она находится в центре Европы, но для французов, как ни странно, это далекая, непознанная страна. В этом и заключается самая большая проблема наших отношений. Ведь как можно нести свои идеи, наработки, проекты, деньги в неизвестность? Поэтому моя задача как главы дипломатической миссии — как можно полнее представить Беларусь своим соотечественникам, подсказать им, где, в каких сферах, с какими регионами они могли бы успешно сотрудничать. Впрочем, вы должны хорошо понимать, что представлять себя и заявлять о себе в первую очередь должны вы сами. Я здесь всего несколько месяцев, поэтому смотрю, слушаю людей, внимательно изучаю ситуацию, оцениваю. Мне очень важно знать, что белорусы хотят получить от контактов с Францией. Поэтому буду рад, если руководители предприятий, производств, культурной, образовательной и других сфер станут обращаться ко мне с конкретными инициативами, идеями и предложениями. Только в этом случае я смогу адресно и предметно налаживать контакты между белорусской и французской стороной. Я всем говорю в Беларуси: «Если вы хотите развивать отношения, я могу вам помочь, но для этого мне нужны четкие предложения».

— Что вы считаете приоритетом в двусторонних отношениях?

— Хотелось бы придать больше динамики сотрудничеству в области экономики. Необходимо увеличивать темпы торговли и наращивать взаимный товарооборот. Я уверен, что потребители в обеих странах заслуживают того, чтобы знать продукцию друг друга. Я бы также хотел развивать наши связи в сельском хозяйстве. Беларусь в этой сфере имеет огромный потенциал. А во Франции предприятия сельского хозяйства лучшие в Европе. Кстати, вы сможете в этом убедиться сами. В июне представители 15 французских предприятий примут участие в выставке «Белагро» в Минске. Надеюсь, визит будет результативным. Также Франция имеет возможность «поделиться» с вами сетью своих гипермаркетов и гостиниц.

— Вы часто посещаете белорусские регионы, недавно вернулись из Брестской области. На ваш взгляд, в чем заключаются отличия и сходство провинциальной Франции и Беларуси?

— В Европе Франция имеет репутацию централизованной страны. Еще со времен Французской революции все вопросы регионов решались в Париже. За последние 30 лет мы достигли значительного прогресса по усилению автономии регионов, но есть еще над чем поработать. Я считаю, что в Беларуси централизованность системы развита еще в большей степени. Так, наверное, сложилось исторически. Но для того, чтобы страна лучше развивалась, надо освободить инициативу на местах. Это мое личное убеждение.

— Недавно завершился первый официальный визит белорусских парламентариев во Францию. Насколько он видится вам успешным и продолжится ли практика подобных посещений впредь?

— Как я уже говорил, во Франции о Беларуси не знают. А если не развивать диалог, то и не узнают, согласитесь. Поэтому будем поддерживать подобную практику. Контакты на высшем уровне – это всегда большое событие, но для меня Беларусь – это не только официальный Минск. Я всегда придавал и придаю большое значение регионам. В связи с этим считаю, кому, как не депутатам, которые хорошо знают все аспекты жизни, налаживать контакты между конкретными регионами, городами, предприятиями, коллективами? Вы знаете сложившуюся ситуацию вокруг Евронеста. Моя точка зрения заключается в том, что в этом диалоге должны участвовать все, здесь не должно быть каких-то политических ограничений. То, что активисты белорусской оппозиции много ездят по Европе, – это хорошо. Но белорусские парламентарии не в меньшей степени должны представлять свою страну за рубежом.

— А как вам кажется, не стала ли инициатива «Восточное партнерство», к которой Беларусь присоединилась в прошлом году, пробуксовывать? Насколько ее реальное наполнение соответствует заявленному «прорыву» в отношениях между нашей страной и ЕС?

— Хотелось бы в качестве ответа на вопрос дать один пример, пусть немного образный. Я родился и долго жил на юге Франции, недалеко от границы с Испанией. Железная дорога как во Франции, так и в Испании известна своим комфортом и практичностью. Но ширина железнодорожных путей в двух странах отличается. Поэтому для нас попасть в Испанию по железной дороге было сплошным кошмаром. Сейчас эта проблема решена, построили отдельную колею для сверхскоростных поездов. Сложности реализации инициативы «Восточное партнерство» схожи с железной дорогой, но только в переносном смысле, конечно же. У ЕС с шестью странами, включенными в программу, проблема «нестыковки» существует буквально во всех сферах, предложенных для сотрудничества: в законодательстве, стандартах, энергетике и т.д. Чтобы их разрешить, надо создать эффективную площадку для диалога, а также необходимо желание сторон идти навстречу друг другу. «Восточное партнерство» — это не источник новых кредитов, а в первую очередь инструмент для достижения взаимопонимания.

— Господин посол, думаю, что кризис, который сегодня наблюдается внутри еврозоны, волнует многих. И, в частности, то, что некоторые эксперты предсказывают скорый крах европейской валюты. Что вы думаете по этому поводу?

— Все знают, как сложно создать совместную валюту. Поэтому не побоюсь отнести евро к большим достижениям объединенной Европы. Это было очень непросто, не только экономически и технически, но и с точки зрения психологии европейцев. Знаете, 45 лет назад во Франции мы перешли со старых франков на новые. И накануне введения евро (а это было всего 8 лет назад) моя мама все еще вела подсчеты в старых франках. Действительно, ЕС сейчас переживает непростой период, для еврозоны это первый такой серьезный кризис, но это все последствия мирового кризиса. Я бы не хотел, чтобы отдельные эксперты спешили с неутешительными прогнозами и уже сегодня хоронили евро. Мы не позволим уничтожить единую европейскую валюту, а наоборот, еще больше объединим усилия, чтобы ее защитить и укрепить. Я уверен, что трудный период пройдет и евро будет существовать до тех пор, пока есть Европа.